Джим Батчер - Обряд на крови

Джастин Дюморн научил меня тому, как заниматься магией. Но именно Эбинизер научил меня тому, зачем это делать. Тому, что магия рождается в душе, питается тем, во что верит чародей, – в зависимости от того, каков он есть и каким хочет стать. Тому, что порожденная любым чародеем магия несет с собой и ответственность за ее использование во благо людям. Тому, что на свете много того, что стоит защищать и оберегать, и что мир – это все-таки не только джунгли, в которых выживает сильнейший, а слабых поедают.

Эбинизер был, наверное, единственным известным мне человеком, о котором я мог отзываться только положительно. И, если подумать, он этого действительно заслуживал.

И все же взгляд в чужую душу – это не детектор лжи. Он показывает тебе ядро, сущность другого человека, но он не способен проникнуть во все потаенные уголки его души. Сколько бы ты ни увидел, это не значит, что от тебя ничего не утаили.

Эбинизер прятал от меня взгляд. И вид у него при этом был немного пристыженный.

– Ладно, нам нужно заниматься делом, – рассудительно сказал я. – Не знаю, что такого вам известно про Кинкейда, но работу свою он знает. И это я позвал его сюда. Мне нужна его помощь.

– Да, – согласился Эбинизер.

– И ваша тоже, сэр. Вы с нами?

– Да, – повторил он. Мне показалось, я услышал в его голосе что-то вроде боли. – Конечно.

– Тогда за дело. Потом поговорим.

– Идет.

Я кивнул. Появилась Мёрфи – в джинсах, темной куртке и бейсболке Красного Креста, которые дал ей Кинкейд. Разумеется, куртка оттопыривалась на бедре, там, где висела на поясе кобура, да и вообще сидела на ней несколько непривычно, из чего я сделал вывод, что под курткой прячется кевларовый бронежилет.

– Ладно, – произнес я, подходя к Кинкейдову фургону. – Эбинизер заглушит Мавру – ну или по крайней мере придавит мокрым одеялом то, что она может сделать. У вас для этого все есть, сэр?

Эбинизер утвердительно хмыкнул и похлопал ладонью по двум старым кожаным седельным мешкам, которые он взвалил себе на плечи.

– Отлично, – сказал я. – Значит, основными проблемами для нас будут ренфилды и псы. Пули и зубы. Хорошо бы войти и спуститься в подвал – тогда, если начнется пальба, люди на первом этаже и на улице не пострадают.

– А остальная часть плана? – поинтересовался Кинкейд.

– Убить вампиров, освободить заложников, – ответил я.

– Так, на заметку, – вздохнул Кинкейд. – Я надеялся получить ответ, в котором хотя бы намекалось на наши конкретные действия. Цели операции я и так знаю.

Я хотел было огрызнуться, но сдержался. Тем более и времени на это не оставалось.

– Вот и предложите, что считаете разумным. Секунду-другую Кинкейд молча смотрел на меня, потом

кивнул.

– Зарядить «Моссберг» кое-чем. – Он повернулся к Мёрфи. – С дробовиком управитесь?

– Угу, – отозвалась Мёрфи. – Бой предстоит в основном на близких дистанциях. Нам пригодится что-то мощное вроде этого, чтобы остановить нападающих… только стволы должны быть укорочены.

Кинкейд внимательно посмотрел на нее.

– Оружие-то выйдет абсолютно противозаконное, – заметил он, полез в фургон и протянул ей дробовик со стволом, обрезанным практически сразу перед цевьем. Мёрфи фыркнула и повертела его в руках, разглядывая, а он снова нырнул в глубь фургона.

На этот раз вместо второго дробовика в его руках оказался предмет из матовой стали. Эта штука напоминала пику, с какой в средние века охотились на диких кабанов: металлический стержень длиной примерно пять футов с поперечными выступами у основания наконечника – полуторафутового стального пера шириной с мою ладонь у основания и острым концом. Противоположный конец пики завершался большим округлым набалдашником – наверное, для равновесия.

– Пика и волшебный шлем, – произнес я, как мог копируя голос Элмера Фудда. – Только тифе, тифе. Мы охотимся на вампиров.

Кинкейд одарил меня улыбкой из разряда тех, от которых собаки обыкновенно разражаются нервным лаем.

– Ваша-то палка наготове, Дрезден?

– Вам тоже стоило бы взять дробовик, – посоветовала ему Мёрфи.

Кинкейд покачал головой.

– Не получится одновременно перезаряжать дробовик и отгонять нападающих вампиров или псов пикой, – сказал он. Он повертел пику в руках и сделал что-то с рукояткой. Из выступа у основания наконечника ударил узкий луч фонарика. Он потыкал пальцем рядом с этим местом. – И еще у меня тут по паре зажигательных патронов с обоих концов. При необходимости – бабах!

– И на тупом конце тоже? – поинтересовался я.

Он перехватил пику и показал мне устройство:

– Достаточно нажать скобу вот здесь. – Кинкейд опустил конец пики и держал ее так. Странное дело, эта штука смотрелась в его руках совершенно уместно и естественно. – Прижать острием к цели – и бабах. Принцип взят у тех гарпунов, с какими парни из «Нейшнл джиогрэфик» ныряют к акулам.

Я перевел взгляд с его навороченной пики и суперсовременной брони на свой старый деревянный посох и кожаную куртку.

– Зато у меня член больше вашего, – сказал я.

– Ха, – только и сказал Кинкейд. Он повесил на шею связку чеснока, кинул другую такую же Мёрфи и третью мне.

Мёрфи удивленно покосилась на чеснок.

– А я-то думала, вампиры будут спать. Я хочу сказать, они ведь закрывали Дракулу на день в гроб, так?

– Это только в кино, – ответил Кинкейд. Он протянул мне пояс с флягой и сумкой. В сумке обнаружились аптечка, моток изоленты, пара разовых химических светильников-трубок и фонарик. Крышка у фляги была заклеена скотчем, на котором кто-то написал маркером: «СВЯТАЯ ВОДА». – Почитайте книгу. Старейшие и сильнейшие вампиры из Черной Коллегии боятся солнечного света, но он для них не обязательно смертелен.

– Все это вполне может относиться и к Мавре, – добавил я. – Стокеров Дракула разгуливал при дневном свете. Однако солнце в сочетании с Эбинизером должны ограничить возможности Мавры. Если кто из Черных и будет бодрствовать, им придется справляться с нами исподтишка.

– Вот потому я приготовил для вас сюрприз, Дрезден.

– Вот здорово, – буркнул я. – Сюрприз, значит. Уверен, это будет супер.

Кинкейд полез в фургон и вручил мне этакое фантастического вида оружие. Типа пистолет. Сверху над патронником крепился круглый баллон, и на мгновение мне показалось, что мне доверили компактный огнемет. Потом я узнал его и прокашлялся.

– Но это же пистолет для пейнтбола.

– Это суперсовременное оружие, – сказал Кинкейд. – И шарики заряжены не краской. Святой водой с тертым чесноком. Псов это напугает и отгонит – а уж вампиров продырявит насквозь.