Анджей Ваевский - Сноходец

— Вы понимаете, о чем говорите?!

— Отлично понимаю.

— Он должен быть в больнице под наблюдением врачей. Это вам не шутки!

— А какой в этом смысл? Вот вы мне раньше не врали, так теперь и начинать не стоит.

— Что вы этим хотите сказать?

— То, что все равно медицина ему не поможет. Зато может помочь привычный ритм жизни и знакомая обстановка.

— И у вас есть гарантии?

— А у вас?

— Мы-то врачи, нам положено заботиться и не о таких. И вы согласны взять на себя полную ответственность за человека, потерявшего память?

— А у меня есть выбор? К тому же, с какой стороны брать ложку, он отлично помнит, а остальное — мелочи.

Как и прогнозировала Яринка, Серега пришел к врачу с бутылкой коньяка и вдохновенными просьбами выписать его домой, ведь он здоров, как стадо буйволов, а койка в стационаре понадобится другим, кто в ней действительно нуждается. Говорил долго и проникновенно. Доктор сдался, покачав головой и пожелав удачи девушке, стоявшей за спиной пациента и пожимающей плечами, мол, я же говорила. Выписка была назначена на завтра.

Иногда сдают даже стальные нервы. Яринка в день перед выпиской поехала домой — взять одежду Сереги, отоспаться. И приготовиться к новому испытанию. И не выдержала, разразившись рыданиями в подушку. Причиной срыва послужил исчезнувший четверо суток назад кот. Как сказать Сереге, что его пушистый любимец пропал, что больше нет наглого котяры? Ушел. Хоть бы попрощался, нахалюга.

Утром приехал Толик на машине. Собрав вещи, Яринка вышла из дому и… обомлела от радости: с крыши по лестнице спускался Катя. Распушившийся, учуяв холода, раздобревший килограмма на четыре больше нормы, красавец-кот бесцеремонно сверзился на плечо хозяйке, совершенно не думая о том, каково девушке выдерживать эти восемь с копейками килограмм.

— Ах ты ж гад! Я убью тебя, я точно тебя убью! Дома сидеть! — выругалась на вытрепавшее нервы животное Яринка, закрывая все окна и форточки, и запирая дверь: чтобы опять не выскочил и не пошел гулять. И дернулась, внезапно узнавая такой запомнившийся тычок носом в ладонь. Неуловимый абрис большого лохматого зверя.

— … это был ты?!

Он не ответил. Но словно тень загадочной улыбки промелькнула на кошачьей мордашке. Самодовольный гад отправился завтракать.

— Толик, отвези меня на СТО, там же надо посмотреть, что делать. Опять же, денег дать, пусть начинают ремонтировать, — Серега прицепился к другу, уговаривая отвезти его к машине. У Яринки задрожали руки. Как остановить грядущую катастрофу, она не знала. Никакие уговоры не ездить на "смотрины" не помогли. В итоге девушка махнула рукой — мол, делайте что хотите, — втайне злясь на Толика, что тот не смог придумать причину, по которой не поедет.

По возращении Яринка стойко выдержала истерику и даже покивала утвердительно насчет того, что "бэху" все еще можно восстановить. Конечно, можно, если сменить все, начиная с кузова и заканчивая двигателем и коробкой передач. Только вот проще новую купить.

Жизнь определенно не хотела входить в прежнее русло, каждый день подкидывая новую каверзу. Сначала Серегу и Яринку совсем невежливо "попросили" съехать; более того, предъявили судовой иск за "физические и моральные". Яринка не могла понять, как это так: за рулем был Женя и даже написал уже "повинную", а виноват вдруг оказывается Серега? Забегая вперед: эпопея с судами затянется на два года, с каждым новым заявлением от "пострадавшего" сумма станет увеличиваться в геометрической прогрессии. Когда придет финал сутяжничества, то окажется, что заявления писал вовсе не Женя, а его мать. Вопрос закроется в пользу Сереги. Но это потом, а сейчас приходилось спешно собирать вещи и ехать на квартиру к Сашке, бывшему однокласснику и другу Сергея. Там можно перебыть время, пока не снимется новая квартира.

Масла в огонь сначала добавила Мария, "доступно объясняющая" дочери, что ей не нужен посторонний человек, что нечего о нем заботиться, пора все бросить и вернуться к матери. Яринка только сильней разозлилась и в очередной раз поругалась. К скандалам с этой стороны добавилась и сторона вторая: Ира сначала потребовала от Сереги денег на покупку квартиры в Полтаве, а потом подала на развод. Как оказалось, "верная жена" уж года три встречалась с мужчиной, за которого сразу после развода и вышла замуж. Серега был подавлен. Мало того, что он пока оставался в состоянии полувменяемости, так еще и такой удар. Предательство в такой момент. А ведь контракт "горит", и надо действовать, некогда сидеть, сложа руки, и предаваться унынию. Серега на полгода впал в черную депрессию, и Яринка всерьез побаивалась, что он с собой что-то сотворит.

— Ирина Владимировна, как вы все это выдерживаете? — сочувственно поинтересовался гендиректор, когда они остались "на рюмку чая" после окончания рабочего дня.

— Как-то выдерживаю. Выбора-то нет.

Выбор, конечно, был: бросить все и снять с себя ответственность. Только она так не умела. Не умела бросать близкого друга, когда ему так плохо, не умела бросать дело, в которое вложила столько сил. Не умела отступать от намеченной цели и забирать назад обещания. Она пообещала, что не бросит, пока у Сереги все в жизни не наладится. Давно пообещала. Поэтому взвалила на свои плечи все: Серегу с его амнезией и депрессией, фирму с контрактами и долгами, скандалы с матерью, судовые нервотрепки. Если бы могла вместо Сереги ездить к дознавателю, то ездила бы.

Она выдержала, выстояла. Нашла новую квартиру, понимая, что денег нет. Закрыла глаза на то, что, получив деньги на машину от матери, Серега купил первое, что подвернулось под руку. Она стала говорящей записной книжкой, которая по пробуждении утром рассказывала Сереге, что он делал вчера. Она стала тем буфером, на который выплеснулась вся обида за предательство и развод. Сжав сердце в кулаке, она молча терпела скандалы в исполнении Марии. Она просто закусила удила на долгие полгода и с упорством танка шла вперед, вытаскивая питомца за собой. И победила. Он снова начал улыбаться, память в основном восстановилась, хотя Сергей и стал более забывчивым, нежели был до аварии. Но это уже воспринималось как черта характера, а не как неадекватность и помешательство.

Июньский жаркий день. Еще только утро, но солнце уже немилосердно палит. А в офисном корпусе авария — нет электричества. Стоят на перекурах протиратели штанов и курят, ждут, пока починят электропроводку.

— Не будет электричества до пяти часов вечера, — "порадовала" администрация здания.

— Все, баста, пойдем мужиков на пиво разводить, — подала идею Юлька, дизайнер полиграфической фирмы, сотрудница Артема. Тот самый Артем, удержавший девушку от разгрома машины скорой помощи, тот самый, что, вспомнив спортивное прошлое, бегом на своих двоих следовал за "каретой" реанимации. Его и предстояло разводить на пиво.