Татьяна Богатырева - Весенние соблазны

— Ничего страшного, — сказал негромко, смочив еще один лоскут и садясь рядом. — Вот, вытрите лицо. Как ваше имя, госпожа?

— Наргис, — отозвалась спасенная, без всякого жеманства вытирая мокрой тканью сначала лицо, а потом, приподняв край рубашки, и бок. — Наргис ир… — и запнулась.

Одернув рубашку, глянула смущенно, и Фархад усмехнулся:

— Не хотите — и не надо. Имени вполне достаточно. А я Фархад. Просто Фархад.

Склонив голову набок, Наргис рассматривала его удивительно яркими зелеными глазами, на смуглом лице сиявшими, куда там изумрудам. Улыбнулась, показав дивные ямочки на щеках, глаза еще ярче просияли изнутри, так что сердце Фархада стукнуло с перебоем, и он с удивлением понял, что затаил дыхание.

Нет, это все луна виновата. Подумаешь — красивая холеная девочка. Да, девочка, хотя на вид лет восемнадцать-двадцать. Потому что явно жизнь её только баловала и нежила: те, к кому она неласкова, не улыбаются незнакомцам так искренно, словно ничего плохого случиться просто не может.

— Представляю, что вы обо мне думаете, господин Фархад, — сказала вдруг Наргис с неожиданной серьезной простотой. — Богатая дурочка сунулась в опасное место, не понимая, чем все может обернуться. А теперь вот…

Она вздохнула, комкая в красивых длинных пальцах мокрый лоскут, и Фархад мельком заметил след от перстня на указательном пальце. Значит, наследница. И явно род из знатных, если побоялась, что родовую тамгу узнают даже в обычной харчевне. И даже не совсем дурочка, если хватило соображения снять перстень.

— Ничего я не думаю, — пожал плечами Фархад, забирая лоскут и тоже вытирая кровавый след на пальцах. — Мало ли что вам нужно было. Не везде можно послать слуг.

— Я искала… одного человека, — выдохнула Наргис, запрокидывая голову и очень внимательно глядя на трещины плохо мазаного потолка. — И вы правы, господин Фархад, слуг за ним посылать было нельзя. Да и самой пойти…

Она беспомощно пожала плечами, показавшись моложе и совершенно беззащитной. Фархад вздохнул. Что за мерзавец заставил девчонку гоняться за ним по таким местам? Интересно, родичи высокородного чуда знают, где её носит? Что ж ты такая глупышка, девочка?

— Вовсе не обязательно звать меня господином, — сказал он вместо этого вслух. — Я обычный наемник и бродяга, кормлюсь клинком. А этот человек хотя бы знает, что вы его ищете?

— Хороший вопрос, — сказала Наргис с усталой отстраненностью. — Знает, наверное. Он про меня все знает, только… Ладно, неважно. Его очень долго не было в городе, а расстались мы не слишком хорошо. И вот мне говорят, что он вернулся… Понимаете?

— Понимаю, — кивнул Фархад, вставая и открывая дверь хозяину, мнущемуся на пороге с подносом. — И вы, значит, кинулись его искать? Он живет неподалеку?

Наргис неопределенно пожала плечами, мельком глянув на поднос и снова принявшись изучать потолок. Потом будто нехотя разомкнула губы:

— Живет он в Старом городе, в гостинице. А здесь иногда бывает, именно в этой харчевне. Уж и не знаю, зачем. Вообще-то, он целитель. И маг.

Фархад невольно скривился, ставя поднос на стол у окна. Маги — подлейшие из людей. Точнее, беда в том, что обычных людей они считают за говорящий скот, а настоящими людьми — только себя. Похоже, красавица Наргис, несмотря на высокий род и звенящее в карманах золото, влипла куда сильнее, чем может представить. Интересно, кто ей этот маг? Неужели любовник?

Большинство магов, которых он встречал, были стариками, уродами или тем и другим вместе. Зачем красавцу идти в маги, у него и более приятные дела найдутся. Представить Наргис рядом со старым горбуном никак не выходило, хотя если колдун приворожил девчонку… Но зачем Фархаду чужие хлопоты?

Он тоже пожал плечами, спокойно сообщив:

— Не люблю магов, уж простите. Подлый они народ, все как один.

Повернулся, испытующе глянув на Наргис, ответившей вдруг лукавой усмешкой:

— Вот и он так говорит. Что магам верить нельзя, а ему — меньше всех.

И улыбнулась с такой щемящей нежностью, что даже до Фархада докатился всплеск тихой, уже привычной тоски пополам с не желающей сдаваться надеждой.

— Наргис, — сказал Фархад дрогнувшим от внезапной жалости голосом, — стоит ли он того? Если оставил тебя одну, если не желает показываться на глаза и заставляет бегать за собой, как…

— Собачонку, — спокойно закончила она, двигаясь от края кровати так, чтоб опереться спиной на стену. — Все я понимаю, господин Фархад. Только это неважно. Правда — неважно. Простите, что слишком много болтаю, устала что-то…

Странный у них разговор получался. Высокородная девушка звала его, якобы простого наемника, господином, а у Фархада вежливое обращение уже никак не хотело слетать с языка. Наргис… На местном языке — светлячок. И вправду светлячок: вон как глаза лучатся. И кожа золотистая, как драгоценное стекло лампы, наполненной изнутри сиянием чистейшего пламени. Ох, Наргис, свет очей моих, откуда же ты взялась такая, что и отпускать не хочется. А хочется поймать это пламя в ласковые ладони, да проверить — обожжет ли?

Словно догадавшись о его мыслях, девушка посмурнела, накинула на плечи тонкое покрывало с постели, кутаясь, будто озябла. Посмотрела в глаза Фархаду потухшим взглядом, потом и вовсе опустила глаза.

— Ты бы поела, — негромко сказал Фархад. — И глоток вина не помешает. Хозяин для такого случая нашел что-то получше обычной отравы.

Наргис старательно улыбнулась шутке, растягивая бледные губы, неуверенно кивнула. Пояснила тихо, по-прежнему не поднимая взгляд:

— Благодарю, я не голодна. Вот разве что вина… Немного.

— А много и не стоит, — согласился Фархад, придирчиво осматривая бутылку. Вроде сургуч на горлышке родной, печать не смазана. Хотя местные умельцы заправляют вино сонным зельем или еще какой дрянью с таким искусством, что нипочем не распознаешь, пока не отравишься. Ладно, придется проверить по-своему.

Он ножом вскрыл бутылку, плеснул вина в пару глиняных, на удивление чистых стаканов, пригубил, покатав на языке и прислушавшись к тому, что говорило чутье. Никакой опасностью вино не пахло и на вкус не отдавало. И неплохое, кстати.

Шагнув от стола и сев на кровать от Наргис на вполне приличном расстоянии, подал стакан, и девушка без тени сомнения поднесла его к губам. Вот ведь и вправду дитя наивное. А будь Фархад в сговоре с хозяином таверны? Внутри снова плеснуло злостью на неизвестного мага, из-за которого этот светлячок зеленоглазый того и гляди вляпается в какое-нибудь дерьмо по-настоящему.

— Вкусно, — отстраненно проговорила Наргис, делая еще глоток с трудом, будто у неё ком в горле стоит. — Благодарю, господин Фархад. Мне очень неловко пользоваться вашим великодушием и причинять хлопоты.