Елена Усачева - Призраки дождя. Большая книга ужасов (сборник)

На другой стороне низинки, за елочками, виднелся домик. Серенький, аккуратненький, с темной крышей. От неожиданности Алена икнула.

– Вышли, – пробормотала она. – Смотри! Вышли!

Первым ее желанием было, конечно, бежать через топь, но она вовремя сообразила: бежать надо кругом.

Кричал Андрей. Его бестолковые «Стой! Вернись! Потонешь!» пролетали мимо. Алене было все равно.

Деревья скрыли домик от глаз, родив тревогу. Еще два шага… Еще три… а там ничего не будет. Но вот деревья расступились.

Лужайки не было. Около крыльца росла густая елка. У палисадника был покосившийся заборчик, охранявший заросли папоротника. Где же огород? Где же белые овечки и зеленая травка?

– Эбба! – крикнула Алена, ожидая, что на ее голос отзовется хотя бы Ули.

Тишина.

А домик выглядит неказистенько. Под стать хозяйке в серых брюках. Теперь и неудивительно, что она так нелепо одевается. Откуда здесь взяться ювелирному магазину? Или захудалой парфюмерии?

Алена попыталась одернуть на себе юбку, но она была такая грязная и мокрая, что отказывалась отлипать от ног. Кедики бессовестно чавкали на голой ступне. Видок у нее сейчас тоже не очень. Сережки зачем-то сорвала. Нервные все стали последнее время. Где этот малахольный?

Вурдалака не было. Вроде бы сидел вон там, на пригорке, через низинку, а теперь пропал. Обиду пошел копить. Еще бы! Он же не верил в то, что здесь кто-то может быть, кроме прозрачных призраков в балахонах, гремящих цепями.

– Эбба! – позвала громче.

Показалось: где-то что-то шаркает. Или гавкает. Скрипят макушки сосен и лиственниц.

Вообще-то холодно. Можно было уже давно на чай пригласить. Хорошо бы и высушиться.

– Эбба!

Ули гавкнул до того неожиданно, что Алена подпрыгнула. Тут же забылся и холод и голод. Пудель рычал, изображая из себя грозного сторожевого пса.

– Ули! – присела на корточки Алена. – Ты не узнаешь меня? А где хозяйка? Где Эбба?

Собака внимательно выслушала все, что ей сказали, и снова звонко залаяла, заставив Алену подняться.

– Дурак, что ли? – удивилась она такому неласковому приему. – Эббу зови.

Звать пес никого не спешил. Он прыгал на месте мячиком, клацал зубами, норовя укусить гостью за коленку. Не кусал лишь оттого, что была эта коленка страшно грязная и исцарапанная.

– Ну и пошел отсюда. – Алена отпихнула псину, направляясь к крыльцу. В конце концов, ее звали в гости или нет? Будут тут всякие на нее гавкать.

От крыльца шаркающий звук стал особенно слышен. Никакое это было не гавканье. Это копали. Причем совсем близко. Алена сделала шаг за крыльцо, и перед ней тут же появилась Эбба. С лопатой в руке. Комки земли на полотне жирно лоснились.

– Ой, привет! – по-настоящему обрадовалась Алена. – А я кричу, кричу.

В лице Эббы ни радости, ни удивления. Она смотрела чуть исподлобья, поджав тонкие сухие губы. Как будто и не ждала. Как будто и не рада.

– Ты меня не узнаешь? – заволновалась Алена. – Это же я! Мы на маяке сегодня встретились.

– Пойдем! – сухо произнесла Эбба, легко вогнала лопату в землю и шагнула к крыльцу. Прямо как заправский землекопатель. А внешне не скажешь, что она занимается перемещением земли в пространстве. Хотя… Серые штаны. Серая кофта. Черные ботинки. Когда опустила руку, звякнул браслет.

– Ой, ты носишь! – восхитилась Алена. – А я, представляешь, чуть не утонула, браслет потеряла. И как ты ходишь по этим тропинкам? Потеряться же можно! Или вы другой дорогой ходите? А родители твои уже дома? Мне бы переодеться во что-нибудь. И маме надо позвонить. А то я тут уже давно брожу. Представляешь, хожу, хожу, все повороты одинаковые. Кресты еще эти. Ты не боишься?

– Нет.

Алена почти и не услышала ответа, потому что произнесла его Эбба себе под нос, переступая порог дома по скрипучему деревянному настилу.

– А я, представляешь, на одну мызу заезжала, так там сумасшедшая живет. Вылила на себя целое ведро воды. Говорят, кого-то у вас здесь встретила. Не тебя, случайно?

– Не было никого, – хрипло отозвалась Эбба, тяжело поднимаясь по ступенькам крыльца, как будто вдруг постарела лет на двести, а то и триста.

– А вы здесь давно живете? Марта лет пять назад, говорят, в болоте купалась, а потом побежала хозяйский дом поджигать.

– Всю жизнь живем. Никого не было.

– А я так и подумала, что вурдалак врет…

Алена запнулась – ее не слушали. Эбба скрылась за дверью.

Что-то там хлопнуло. Алена заспешила следом, успела заметить в дверном проеме окно большой комнаты, длинный стол, лавку. От всего этого повеяло как будто бы теплом и летом, настоящим южным летом. Алена сделала последний шаг. В нос ударил запах старого гниющего дерева, в углу как будто пискнули.

– А я, представляешь, вся промокла, – пробормотала Алена, теряясь, – не знаю даже, как домой идти. И велосипед в лесу оставила. Там еще Андрюха.

Все представлялось не так. Где белый уютный домик? Где столы с кружевными скатертями? Где угощения? Где родители Эббы, которые должны говорить, как они рады, как им нравится новая знакомая их дочери.

Эбба дошла до угла комнаты и остановилась, уставившись там на что-то.

Алена пошарила взглядом по пустым стенам, по одинокому чайнику на плите, по вешалке, полной темных бесформенных вещей.

– Я не вовремя, да? Ты вроде не сказала, когда приходить… Я и решила, вечером. Думала, ждешь, скучаешь. А ты не скучаешь, да?

И замолчала, теребя тонкую цепочку на груди. Эбба медленно повернулась. Взгляд ее ожил. Она смотрела на нервные движения Алены.

«Сейчас попросит», – испуганно подумала Алена и заторопилась:

– У тебя нет во что переодеться, пока эта высохнет?

Эбба на мгновение закрыла глаза, а когда открыла их, лицо у нее опять было пустым и равнодушным.

– Есть одно платье. Тебе подойдет.

– А еще чаю бы, – неслась вперед Алена. – Холодно очень. Ты покажешь, как от тебя выйти, хорошо? Тут, наверное, другая дорога есть. Короче. А то через болото идти опять. Я в темноте в него упаду. А вурдалака рядом и не будет.

И неожиданно для себя глупо хихикнула.

– Есть другая дорога, – согласилась Эбба и застыла с чем-то невзрачно-серым в руках. Сейчас она была неспешная. Совсем не такая, как утром. Около маяка она прыгала по камням, гоняла чаек и рассуждала о скуке жизни на острове. А сейчас она словно постоянно забывала, кто она и где находится.

Вот и сейчас протянула серую шерстяную кофту и стоит, ждет, что будет дальше. Взгляд пустой. Наверное, Алена не вовремя пришла. Может, Эбба, как ящерица, в сумерках от холода перестает двигаться?

Это был длинный свитер со свалявшейся шерстью. Ворот хомутом свисал на грудь. Рукавов не было. Зато были глубокие оттопыренные карманы, в которые так приятно было спрятать руки. И хоть кулаки все еще были в грязи, зато стали потихоньку отогреваться. Алена села на лавку – сквозь мягкий свитер она не казалась такой уж жесткой, – вытянула ноги, пошевелила голыми пальцами. С них посыпалась болотная труха. Жизнь с каждой минутой становилась все лучше.