Сергей Тармашев - Отель «Оюнсу»

– Это ложь! – вскинулась Чиука. – Заколка приносит мне только добро! Я чувствую, как она придает силы и бережет от болезней! Вы все знаете о моей любви к Лицуро, я сказала тебе о ней ещё две зимы назад, тогда никакой заколки не было! Меня никто не околдовывал…

– Тише! – оборвала её мать. – Вождь может послать сюда соглядатаев, и тогда нас услышат! Всё уже решено! Завтра, с началом дня, как только гости соберутся покинуть стойбище, он прилюдно объявит о своих подозрениях и обвинит Лицуро в связи с черными ведьмами Белых Великанов! Шаман будет говорить с Великим Драконом при всех, но на самом деле он не будет входить в священный транс и внимать его гласу! Он скажет, что Великий Дракон взбешен предательством Лицуро и желает получить его в жертву немедленно! Лицуро вырежут сердце и, пока оно ещё будет биться, предадут жертвенному огню. Ваш семейный союз будет объявлен черным колдовством, и шаман будет изгонять из Чиуки злых духов. После этого её отдадут тому из гостей, кто предложит больше всех даров. Если же никто из них не рискнет связываться с ней или же из Чиуки не удастся изгнать вселившихся черных духов, то она отправится сопровождать Лицуро в странствии к стопам Великого Дракона!

– Это подлый обман! – негодованию Лицуро не было предела. – Как они посмели оболгать меня, прикрываясь волей самого Великого Небесного Дракона?! Он покарает их за святотатство!

– Вас схватят с наступлением дня и в полдень убьют! – с жаром всплеснула руками женщина. – Если кара и будет, то вам до неё не дожить! Вы должны бежать! Прямо сейчас, пока ещё можно! Никто не знает, что я подслушивала совет, за ночь вы сможете уйди далеко, и если Великий Дракон будет милостив, то начнется снегопад, который скроет ваши следы! Скорее же! Почему вы медлите?!

– Но… куда же мы пойдем… – Чиука растерянно посмотрела на Лицуро. – Я боюсь идти к другим племенам! Они могут проявить коварство и схватить нас!

– Мы пойдем к Белым Великанам! – воскликнул Лицуро. – И попросим у них помощи!

– Белые Великаны никогда не зарятся на чужие земли, но также и никогда не пускают чужаков на свои! – возразила мать Чиуки. – Это всем известно! Они не примут вас к себе! А сейчас к их границам идти ещё опаснее, где-то там затаились остатки племени Синзяо! По слухам, их вождь ещё жив и совсем лишился разума из-за лютой злобы! Он, словно бешеный зверь, убивает всех подряд!

– Белые Великаны помогут нам! – уверенно заявил Лицуро. – Я знаком с некоторыми из них и смогу договориться! Мы не станем претендовать на земли, обжитые их народом! На территории Белых Великанов, у самых рубежей, есть небольшая долина Су! Они называют её долина Чаша. Это небольшое место, стиснутое со всех сторон сопками, там никто не живет, лишь отряды воинов проходят дозором, я много раз об этом слышал. Мы попросим у Белых Великанов позволения поселиться в долине Су! – Лицуро вскочил. – Нужно скорее разобрать чум!

– Нет! – испуганно возразила женщина. – Этого нельзя делать! Кто-нибудь заметит и донесет вождю! Вас схватят немедленно! Уходите незаметно, как можно быстрее! Чиука! – она подбежала к принесенному мешку. – Я собрала твои вещи, самое необходимое и то, что смогла взять втайне от отца! Лицуро, бери своё добро и бегите! Я пока расчищу от снега твою волокушу и приготовлю снегоступы! Заклинаю вас Великим Драконом, торопитесь!

Сборы были недолги, все пожитки Лицуро уместились в двух мешках, и тянуть нагруженную вещами волокушу было несложно. Охотник предложил Чиуке улечься на мешки и спать, пока он будет идти через ночную тайгу, но красавица наотрез отказалась. Она пожелала идти самостоятельно, так они быстрее удалятся от стойбища, и вызвалась нести факел, дабы освещать мужу путь. Красавица обняла мать, и две человеческие фигурки, впрягшиеся в волокушу, скрылись во мраке поглотившей окрестности ночи. Углубившись в лесную глушь, Чиука зажгла факел, и скорость их движения возросла. Тащить полупустую волокушу вдвоем, говоря друг другу слова любви и обмениваясь рассказами о собственной жизни, оказалось столь захватывающе, что влюбленные не замечали ни усталости, ни времени. Они даже не сразу сообразили погасить факел, когда забрезжил рассвет, и весело смеялись, обнаружив, что Чиука освещает давно уже ставший светлым лес. Привал решили устроить ближе к полудню, когда прелестная красавица призналась, что голодна и хочет отдохнуть.

Лицуро не рискнул останавливаться надолго, и потому, наскоро перекусив, невзирая на возражения Чиуки велел ей спать на волокуше и продолжил путь. Он шел, таща за собой спящую возлюбленную, и понимал, что не чувствует ни тяжести, ни усталости, будто сам Великий Дракон дал ему свои крылья, помогая в дороге. Его душа ликовала от счастья, и бегство из племени, являющееся страшной трагедией для кого угодно, казалось ему ничего не значащей мелочью. Подумаешь – придется жить без племени! И что с того? Значит, у них с Чиукой будет собственное маленькое племя! Он ни мгновения не сомневался, что вместе им нипочем любые трудности, и вообще, жить вдвоем даже лучше, нет никаких вождей с их поборами, и никто не жаждет разрушить столь дорого доставшееся им счастье.

Прекрасная Чиука проснулась к вечеру и немедленно впряглась в волокушу, помогая Лицуро. Она подбадривала его негромкими напевами и нежными поцелуями, и эйфория счастья стала покидать Лицуро только к ночи, когда он совсем выбился из сил и едва переставлял ноги. Тогда красавица решительно остановила супруга и потребовала, чтобы он поел и хотя бы немного выспался.

– До рубежа Белых Великанов осталось совсем немного, – слабо протестовал Лицуро, с трудом ворочая языком и изо всех сил отгоняя от себя сон, так и норовящий закрыть ему глаза прямо на ходу. – Надо дойти, там люди вождя не посмеют преследовать нас!

– Если они не настигли нас до сих пор, то не настигнут и потом! – настаивала Чиука. – Врываться в земли чужого народа ночью – это объявление войны! Поэтому ты должен выспаться! Ты едва держишься на ногах, как ты будешь разговаривать с Белыми Великанами в таком состоянии?! Они примут тебя за пораженного заразной болезнью или одержимого злыми духами! Ложись спать сейчас же! А я осмотрю твою рану, её надо заново заложить целебной мазью!

В конце концов, Лицуро сдался, и они устроили привал. Едва коснувшись спиной расстеленной на снегу медвежьей шкуры, охотник провалился в сон, словно незадачливый путник, ступивший в гиблую болотную топь. Проснулся он от запаха жареного мяса, соблазнительно щекочущего ноздри. Открыв глаза, Лицуро обнаружил, что солнце уже наполовину поднялось над верхушками деревьев, тут же скрываясь в тучах, из которых на утренний лес медленно сыпались крупные хлопья снежинок. Невесомые белоснежные пушинки опускались в пламя горящего рядом костра и тихо шипели, превращаясь в пар, а сидящая подле него прекрасная Чиука обворожительно улыбалась ему, раскладывая на куске древесной коры свежеприготовленную еду.