Кроваво-красная луна – 5 - Владимир Александрович Мисечко
И только тогда, когда его ноги коснулись твёрдой поверхности, он открыл глаза и увидел, что они с карликом находятся в какой-то комнате.
В ней кроме одной кровати, стола и четырёх стульев ничего не было.
— Где это мы? — поинтересовался Вадим, когда Кристобаль отпустил его руку и прошёл к столу.
— Мы в трактире, — ответил карлик и присел на стул. — Я снял эту небольшую комнату, для тебя, парень.
— Какой я тебе парень, коротышка, — фыркнул на Кристобаля ведьмак. — Скорее это ты выглядишь, как мелкий пацан, чем я.
— Ха-ха, — схватился за живот карлик, — разве ты забыл, сколько мне лет человек?
— А я и не знал! — бухнул Вадим. — Ты мне о своём возрасте и не говорил, да и задавать такой вопрос, не было времени.
— А хочешь узнать? — прищурился Кристобаль.
— Нет!
— Ладно, не обижайся на меня, Вадим, присядь и выслушай, что я тебе скажу.
— Послушай, Кристобаль, мне сейчас не до разговоров, — присел напротив карлика на стул капитан. — У тебя случайно здесь нет какой-нибудь обуви, а то, босиком, как-то, неудобно.
— Почему нет, есть и как раз твой размер. Вот там под кроватью стоит ящик, — показал Кристобаль рукой в сторону кровати, — выбирай, что понравится.
Поднявшись, Вадим подошёл к кровати и присев на колени, вытащил оттуда деревянный ящик, похожий на сундук его бабушки.
Когда Вадим, ещё молодым мальчишкой, приезжал к ней в деревню, она открывала сундук и выуживала оттуда старые, уже пожелтевшие от времени, фотографии и какие-то бумажки, показывая их внуку.
Вадим уже и не помнил, что было запечатлено на тех фотографиях, а бумажки он никогда не читал и даже не брал в руки.
Когда бабушка умерла, Вадим в точности и не знал, сколько ей тогда было лет, в тот дом перебрались его родители, но сундука в доме уже не было.
Открыв сундук, ведьмак так и застыл перед ним, это был тот самый сундук его бабушки с фотографиями и бумажками, но поверх их лежали старые затасканные кеды.
Вадим помнил, что вот эти самые кеды, с красной полоской по бокам и чёрными шнурками, ему купили в городе его родители, для игры в футбол. Но прошло уже столько лет, как они куда-то странным образом исчезли и вот тебе чудо, они нашлись.
— Откуда здесь всё это? — поднял голову Вадим и взглянул на Кристобаля.
— Мне этот сундук отдала твоя бабушка, перед самой своей смертью, чтобы я его, для тебя, сохранил, Вадик, — ответил карлик.
Услышав своё детское имя, которым его называла бабушка, Вадим сразу вспомнил, проведённое в её доме детство. Пирожки с вишней, которыми она угощала, а он ими объедался, да так, что начинал икать. А жаренная на сале картошка с пенками, такую Вадим уже не пробовал целую вечность, да уж наверно никогда и не попробует, всплыла перед глазами, так, что потекли слюни.
— Да, твоя бабушка, — заговорил Кристобаль, словно прочитав мысли Вадима, — очень вкусно готовила жареную картошку. А пирожки с малиной, она …
— Ты ошибаешься, Кристобаль, — перебил карлика Вадим, — пирожки были с вишней, а не с малиной или другой ягодой.
— Я знаю, — улыбнулся коротышка, поёрзав своей пятой точкой на стуле. — Просто решил тебя проверить, помнишь ли ты своё детство. Или у тебя всё вылетело из головы, после всех тех событий, что с тобой происходили.
— Всё я помню, — огрызнулся Вадим, — и прошу тебя, не называй меня Вадиком. Я уже давно вырос из тех штанишек, что затаскивал до дыр, и за которые мне попадало от матери по заднице.
— Да, парень, я вижу, что ты ничего не забыл из того твоего счастливого детства, хотя жизнь тебя сильно покидала и пыталась сломать, как сухую ветку на старом дереве.
— Свою жизнь я сам выбрал и не жалею! — бросил в сторону карлика Вадим и достал из сундука кеды.
Усевшись пятой точкой на пол, ведьмак бросил свой взгляд на ноги и увидел, что порезы и раны затянулись, даже шрамов не осталось.
Обувшись, сидя на полу, Вадим закрыл крышку сундука и вновь задвинул его под кровать.
Поднявшись, он попрыгал сначала на одной ноге, потом на другой, проверяя свою новую обувь, скорее старую из того прошлого счастливого детства, а потом подошёл и присел за стол.
— Ну, как, она тебе не жмёт? — спросил коротышка, взглянув на капитана.
— Нет! — ответил Вадим.
— Вот и хорошо, а теперь, давай спустимся вниз и перекусим, — вскочил на ноги карлик, — а то желудок уже начинает урчать и требовать пищи. Составь мне компанию, приятель.
— Угу, — буркнул себе под нос ведьмак и поднялся следом за Кристобалем.
— Ну вот, за обедом и поговорим! — бросил карлик, направляясь к двери.
Спустившись вниз и присев за столик, который стоял в дальнем углу, Вадим окинул взглядом небольшой зал трактира.
Народу было немного и все, за исключением одной официантке, которая разносила заказы, были мужчины.
Даже бармен, он же хозяин трактира, как потом выяснилось, тоже был мужчиной, но до того толстый и заплывший жиром, что, если взглянуть на него, не поймёшь какого он пола и человек ли он вообще, а не существо в штанах и рубашке.
Кристобаль окриком остановил, проходящую мимо их столика, официантку и бросил ей:
— Принеси нам тёмного пива и что-нибудь покушать, милочка!
— Кристобаль, если ещё раз назовешь меня милочкой, выброшу на улицу, и больше не буду обслуживать! — строго взглянула девушка на коротышку.
— Ядвига, я пошутил, — поднял вверх руку Кристобаль, — просто ты мне нравишься, вот я и проявляю к тебе интерес.
— Сначала дорасти до моих интересов, — хихикнула Ядвига, — а уж потом проявляй. Сейчас принесу вам пиво и жаркое с овощами, — добавила девушка и, развернувшись, поплыла к стойке.
— Я вижу, ты здесь частый гость, Кристобаль, — проводив официантку взглядом, Вадим повернулся к карлику.
— Появляюсь временами, когда нахожусь в этом мире, — подморгнул глазом карлик Вадиму. — Не бегать же по городу в поисках свободной квартирки, да и Джонатан меня уже знает и принимает как родного.
— Кто такой Джонатан?
— Хозяин трактира, вон он стоит за стойкой. Ты не смотри, что он толстый и неуклюжий, если нужно Джонатан за себя сможет постоять, не хуже бойцовского петуха на ринге петушиных боёв, которые часто проводят в этом городе.
— То-то и оно, что петух, а не боец сумо, — заворчал капитан Шведов и вновь кинул взгляд на посетителей трактира.
Те о чём-то громко разговаривали, перекрикивая друг друга, и в такт своим словам размахивали руками,
