Даррен Шэн - Марш мертвецов

В это промозглое царство мертвых вошел человек, который, возможно, когда-то был Мартином Робинсоном, а вышел исключительно и только Капак Райми. У меня не осталось сомнений насчет своей личности. Я убийца, чудовище, человек, который пойдет на все. Я аюамарканец, проклятый приспешник Кардинала. Я считал, что в глубине души, чем бы я ни занимался, я все же не злодей. А на деле оказалось, что я такое же зло во плоти, такой же головорез, как Кардинал, Паукар Вами и прочие. Осталось только выяснить, как я стал этой проклятой, извращенной пародией на человека.

И ответ меня ждал только в одном месте. Поэтому, заглянув напоследок в дом и приведя себя в порядок, я вернулся на станцию, уже не озираясь в поисках возможных шпионов. Теперь им бы пришлось пенять на себя, попадись они мне на пути. Я ехал обратно в город, к Кардиналу. Там я встречу смерть, это ясно, но прежде Кардинал мне все объяснит. Я его заставлю. И горе тому, кто попытается меня остановить. Никакому смертному не выстоять против бездушного чудовища по имени Капак Райми.

аюамарка

Поезда пришлось дожидаться почти сорок минут. Несколько из них я потратил на звонок Аме.

— Капак! — вскрикнула она. — Это правда ты? Боже, когда ты не позвонил, я… Где ты? Что случилось с…

— Ама, — перебил я, — слушай внимательно. Беги из города и не возвращайся. Поняла?

— Хорошо, — без колебаний согласилась она. — Где встречаемся?

— Мы не встречаемся. Все кончено. Мы больше не увидимся.

Она недоверчиво хохотнула:

— Да ладно, Капак, брось дурить.

— Помнишь, что я тебе говорил? Что никогда не трону невинного?

— Помню, — тихо отозвалась она.

— Я солгал. И тебе, и себе. Я убийца, Ама, бессердечный и кровожадный.

— Неправда. Я знаю тебя, Капак. У тебя есть принципы. Ты…

— Утром я убил женщину, — оборвав возражения Амы на полуслове, произнес я. — Беззащитную, невинную вдову. Она встала у меня на пути, и я ее убил, зверски и беспощадно. Раскроил череп лопатой и столкнул в раскопанную могилу. Беги, Ама. Теперь тебе придется бояться не только Кардинала, но еще и меня.

— Капак, — прорыдала она, — ты не понимаешь, что…

Я повесил трубку. Потом со вздохом ткнулся лбом в стену телефонной будки. Тяжело далось. На протяжении всего разговора порывался признаться Аме в любви, назначить прощальную встречу, последнее страстное свидание. Но такой роскоши я себе позволить не мог. Потому что, когда любовные утехи закончатся, Ама может меня не отпустить. Вцепится и будет умолять остаться. Или попытается заставить. А в этом случае…

Поднимется ли у меня в гневе рука на Аму? Вряд ли. Но кто может сказать наверняка? Поэтому я должен порвать с Амой навсегда. Я непредсказуем, я больше не знаю, чего от себя ожидать.

Поезд притащился почти пустой, но по мере приближения к городу постепенно заполнялся, собирая жителей ближайших окраин, готовящихся отпахать очередной рабочий день. Пока он неторопливо перебирал колесами, я погрузился в раздумья.

Кто я? Копия, зомби, призрак или настоящий Мартин Робинсон? Откуда я взялся — из летающей тарелки, из лаборатории, из могилы? Что меня ждет по возвращении — реальность или все же сон? Вдруг убийство Ди — это попытка моего больного мозга навсегда оторвать меня от действительности?

Я закрыл глаза, отгоняя бредовые мысли. Не имеет значения. Скоро я буду в городе, где меня ждут ответы — или смерть. Думать незачем. Расслабившись, я урвал несколько часов сна.

На вокзале меня никто не караулил. Я постоял на перроне, как год назад, вдыхая дым и гарь. Но тогда я готовился к новой жизни, а теперь готовлюсь с ней расстаться.

Мне на плечо легла чья-то рука. Я обреченно развернулся к своему конвоиру — и в очередной раз вздрогнул от неожиданности, увидев вечную ухмылку Паукара Вами.

— Я тебя так рано не ждал.

— Что вы здесь делаете? — нахмурился я. — Вы же сказали, что уезжаете.

Он пожал плечами:

— Передумал.

— Почему?

— Не здесь, по дороге обсудим, — обгоняя меня и направляясь к ближайшему выходу, ответил он. — Хоть Кардинал и отменил награду за твою голову, неизвестно, может, это просто уловка. Хвоста за нами вроде нет, но утверждать не берусь. А торчать тут на мушке у вероятной дюжины снайперов незачем.

Убедительно. Я поспешил за ним, оставив вопросы на потом. Мотоцикл ждал снаружи. Вами, не спрашивая, куда ехать, прыгнул в седло и взревел мотором, пока я пристраивался у него за спиной.

— Я так понимаю, вас не Кардинал за мной выслал, — поделился я догадкой, когда мы понеслись сквозь поток машин в объезд вокзала.

— Какое там! — хмыкнул Вами. — Я прикончил его человека. А он не любит, когда пешки кидаются друг на друга без разрешения.

— Тогда откуда вы узнали, что я приеду?

— От наших слепых, разумеется. Они поведали мне, что ты вернешься. Когда точно, они не знали, но знали куда. Сказали, что имеет смысл потратить время и обеспечить тебе безопасный проезд через город. — Он свернул в переулок. — Только будь я проклят, если понимаю, как они меня отыскали.

— А вы не спрашивали?

— Я с ними напрямую не разговаривал. Они подослали парламентеров, которые сами ни сном ни духом. Тех я обоих попытал на всякий случай, но они и под пытками не раскололись.

— Куда вы меня везете? — спросил я, когда мы свернули в очередной узкий проулок.

— Не задавай дурацких вопросов, — хрюкнул он.

Вами высадил меня у входа во Дворец и, порывшись в кармане, вручил мне крохотный передатчик:

— Нацепи. Я тоже хочу послушать. Задаром я, что ли, жилы рвал? Мне причитается разъяснение.

— А почему вы думаете, что будет разъяснение?

— Посланцы от слепых передали, что через тебя мне откроется истина.

Я прицепил передатчик под воротник рубашки. Паукара Вами я не воспринимал как союзника — в случае чего он вырвет мне сердце и глазом не моргнет, — но он несколько раз спас мою жизнь, так что я перед ним в долгу.

— Удачного разговора, — ухмыльнулся Вами и покатил прочь.

В вестибюле меня встретили ошарашенными взглядами. Улыбнувшись обомлевшему администратору, я попросил аудиенции у Кардинала. Девушка нажала кнопку переговорного устройства, в изумлении глядя, как я сбрасываю и сдаю обувь. Через несколько секунд появился Форд Тассо — лицо мрачнее тучи, глаза потемнели, кулаки сжаты.

— Вернулся, значит, — прорычал он.

Я пожал плечами:

— Соскучился.

Он злорадно ухмыльнулся:

— Суровый ты парень. Есть в тебе что-то… Хоть ты и прикончил Винсента, а меня заставил побегать впустую. Может, мы даже подружились бы, сложись все по-другому. Мне будет тебя не хватать.