Говард Лавкрафт - По ту сторону сна

Я шел быстро и бесшумно, стараясь держаться поближе к ветхим домам. Потеряв во время стремительного спуска шляпу, изрядно помятый, я не отличался теперь особой элегантностью и мог при встрече с ночным гулякой сойти в темноте за своего. Увидев на углу Бейт-стрит две шаркающие фигуры, я тут же нырнул в подворотню, переждал, а затем снова пустился в путь и вскоре вышел на открытое место, где пересекались Элиот-стрит и Вашингтон-стрит. Хотя во время прогулки по городу я сюда не заходил, но этот перекресток и раньше, когда я изучал его на плане, вызывал у меня сомнения. И не зря — здесь все оказалось залито лунным светом. Миновать его было невозможно: другие пути либо изобиловали опасностями, либо уводили далеко в сторону. Оставалось только одно: смело, не таясь, пересечь злополучное место, имитируя походку инсмутца. И при этом надеяться, что никто из преследователей не окажется рядом.

Я не имел ни малейшего представления ни о масштабах погони, ни о ее причинах. В городе было еще довольно тихо. Возможно, известие о моем побеге пока не распространилось. Мне же следовало поскорее перейти на другую улицу, идущую в том же направлении: компания из гостиницы в конце концов должна была догадаться, куда лег мой путь.

В центре открытого пространства, залитого серебристым светом, темнел запущенный, огражденный железной изгородью скверик. К счастью, поблизости никого не было, хотя со стороны Городской площади нарастал чудной гул или, точнее, рокот. Выходящая на этот же перекресток и отличавшаяся большой шириной Саут-стрит спускалась к морю, открывая взору бесконечные водные просторы. Оставалось только надеяться, что, пока я буду пересекать полосу света, меня не увидят.

Одолеть перекресток удалось благополучно. Ничто не говорило о том, что мой след обнаружен. Оглядевшись, я невольно замедлил шаг, не в силах оторвать глаз от величественно блиставшего в лунном сиянии океана. У самого горизонта смутным темном пятном вырисовывался Риф Дьявола, и при виде его я тут же вспомнил жуткие легенды, услышанные мною за последние сутки. В них эта выщербленная, неровная скала представала чуть ли не вратами самого ада — ужасным, богохульственным местом.

Неожиданно на рифе вспыхнули и замелькали огоньки. Нет, это не обман зрения, слишком ярко они горят; я вгляделся и почувствовал, как мной овладевает мистический ужас. Всё тело напряглось, готовясь к паническому бегству, однако какое-то гипнотическое наваждение сковало мои члены. А тут еще на куполообразной крыше гостиницы, которая находилась теперь к северо-востоку от меня, засветились похожие огоньки, только интервалы между вспышками были иными. Ясно — это ответный сигнал.

С трудом очнувшись от странных чар, я вдруг сообразил, какой прекрасный сейчас из меня объект для обозрения, и снова зашаркал характерной походкой местного жителя. Но пока Саут-стрит, а с ней и океан были видны, я не спускал глаз с дьявольского рифа. Не понимая смысла этого обмена сигналами, я решил, что присутствую при некоем диковинном ритуале, как-то связанном с Рифом Дьявола. А может, просто компания гуляк высадилась с корабля на эту мрачную скалу. Огибая слева запущенный скверик, я продолжал всматриваться в призрачно блистающий океан, следя за таинственными огоньками, вспыхивающими, как сигнальный огонь маяка.

Тогда я и увидел то страшное зрелище, из-за которого, потеряв остатки самообладания, бросился сломя голову бежать; ноги сами несли меня по этой кошмарной пустой улице к югу, мимо темных подворотен и подозрительно распахнутых окон. Дело в том, что серебрящиеся в лунном свете воды между рифом и берегом были не пустынны. А точнее говоря, они прямо кишмя кишели некими диковинными существами, которые плыли к городу. Даже на большом расстоянии и за то краткое время, что я, пораженный, всматривался в темные очертания, мне стало ясно: эти выныривавшие головы и рассекающие волны руки не имеют ничего общего с человеческой природой. Не могу сказать, в чем состояло отличие, но, клянусь, оно было.

Не пробежав и квартала, я замедлил свой сумасшедший бег, услышав слева шум и крики, говорящие, похоже, об организованной погоне. Слышался топот, гортанные звуки, а также дребезжанье автомобиля, двигающегося на юг вдоль Федеральной улицы. Нужно было срочно менять план отступления. Южный район оцеплен, значит, придется выбирать другой путь. Но какой? Я скользнул в подворотню, радуясь, что успел до погони, свернувшей на параллельную улицу, проскочить освещенный перекресток.

Но радоваться, собственно говоря, было нечему. Если погоня идет по другой улице, выходит, преследователи не знают, где я. Они просто хотят отсечь мне все пути к бегству. Стало быть, и остальные дороги, ведущие из города, взяты под контроль. Они ведь не знают, какой маршрут я предпочту! Может быть, держаться подальше от основных дорог и поискать какую-нибудь лазейку? Но что тут отыщешь! Город окружен болотами и речными протоками. От ощущения полной безнадежности, а вдобавок ко всему еще и резко усилившегося зловония у меня даже голова закружилась.

И тут я вспомнил про заброшенную железнодорожную ветку на Раули. Ведь от стоящего у горного ущелья полуразрушенного вокзала идут на северо-запад поросшие сорняками шпалы с проржавевшими рельсами. Этот путь мои враги могли упустить из виду: заросли вереска делали его почти непроходимым. Недаром я сам едва вспомнил о нем. Я видел колею из окна гостиницы и примерно представлял себе, как до нее добраться. К сожалению, начальный ее отрезок хорошо просматривался с дороги на Раули и вообще со всех высоких точек города, и я порешил, добравшись туда, ползти под прикрытием зелени. Попытка не пытка, другого пути у меня все равно нет.

В своей подворотне я еще раз при свете фонарика просмотрел полученный от молодого продавца план. Первым делом предстоит как-то пробраться к вокзалу. Изучив чертеж, я пришел к выводу, что безопаснее всего пройти вперед по направлению к Бебсон-стрит, а затем повернуть на запад и выйти на Лафайет-стрит. Там осторожно продвигаться прямо, избегая открытых и освещенных мест, вроде того перекрестка, который я так лихо пересек. Дальше мой путь пойдет, извиваясь, в северо-западном направлении: мимо Бейтс-стрит, Адамс-стрит и Бенк-стрит, окаймляющей край ущелья. А там рукой подать до заброшенного вокзала, который я видел из гостиничного окна. Решение мое начать путешествие с Бебсон-стрит, а уже затем повернуть на запад объяснялось тем, что мне хотелось, во-первых, избежать по возможности освещенных мест, а во-вторых, широких улиц вроде Саут-стрит.

Я перешел на правую сторону улицы, чтобы как можно незаметнее пробраться на Бебсон-стрит С Федеральной улицы по-прежнему доносился шум, и, обернувшись, я увидел блики света неподалеку от подворотни, где только что прятался. Стремясь как можно скорее покинуть Вашингтон-стрит, я перешел на легкую рысцу, надеясь, что счастливая звезда спасет меня от встречи со случайным прохожим. У самого поворота на Бебсон-стрит я, к своему ужасу, наткнулся на дом, в котором кто-то жил, о чем говорили занавески на окнах. По счастью, в нем было темно, и я миновал опасное место без происшествий.