Игорь Лесев - 23

Через десять минут я увидел девятиэтажный корпус — это была общага филологов. Вера действительно шла таким быстрым шагом, как будто забыла выключить утюг в комнате.

— Лап, ты так голодна? — я еле успевал за ней, хотя мой шаг куда размашистее ее. — Тебе надо ник сменить с Беспечной на Безумную обезьянку.

Вера ничего мне не ответила, а еще больше ускорила шаг. Мы уже почти бежали. У меня еще никогда такого не было. Бежать, чтобы потрахаться.

Промчавшись мимо вахтерши, мы поднялись на второй этаж и ворвались в комнату, всю заставленную ящиками и свертками: жильцы-пятикурсницы готовились сразу же после госэкзаменов к выселению.

— А где твои соседки?

— Никого нет, ложись, — и Вера толкнула меня на койку, начав тут же стягивать с меня эти ужасные треники.

Я времени тоже зря не терял и успел уже расстегнуть ее блузку, обнажив две огромные груди. Вера стала активно массировать мой член, но почему-то без каких-либо поползновений непосредственно к сексу.

— Л-лап, осторожней, я так кончу.

— Давай, давай…

Давай, давай?

Я посмотрел чуть ниже своего пояса. Вера была полностью увлечена моим членом, но этот интерес был каким-то явно не сексуальным. По крайней мере, на возбужденную девушку она была мало похожа. Вернее, она была возбуждена, но это было не сексуальное возбуждение. Возле ее руки я увидел небольшую пластмассовую коробочку.

На хрена она тут?

Я попытался подтянуть Веру к себе, но она не поддалась, по-прежнему оставшись возле моих гениталий. В принципе, можно и так кончить, не самый плохой вариант. Но меня что-то стало смущать. Это моментальное предложение от скромной девушки заняться сексом, эта сумасшедшая ходьба сюда, эта лихорадочная мастурбация моего члена, эта коробочка на кровати… И чье-то еще присутствие в комнате! Это ощущение уже нельзя спутать ни с чем и никогда. Точно так же двое суток назад я почувствовал присутствие в своей комнате кого-то еще. И не ошибся. Точно такое же чувство у меня появилось и сейчас. В комнате был кто-то еще!

Мой член обмяк, и Вера это заметила.

— Ты чего расслабился? — голос Веры мне показался немного испуганным.

— Надо ротиком, солнышко.

Вера послушно взяла его в рот, а я в это же мгновение обвел взглядом комнату. Никого здесь не было. Шкаф был открыт настежь, и из него выглядывали коробки с одеждой, такие же коробки были расставлены по всей комнате, на второй кровати тоже был бедлам из одежды и косметики, сама кровать не была заправлена, и под ней зияла пустота, заполненная присутствием тапочек и трехлитровых банок. Нигде никого не было видно. Лесков, ты параноик! Девушка мне делает минет, а я в это время ищу подвох и скрытую угрозу. Я стал расслабляться и медленно опускаться головой на подушку. Мой взгляд коснулся висевшего на входной двери круглого зеркала, и тут же я все увидел. Прямо за моей спиной на балкончике стояла она. Через зеркало я отчетливо разглядел ее силуэт, она стояла неподвижно за тюлевой занавеской и пристально смотрела в мою сторону. Я тут же отвел взгляд от зеркала и вспомнил содержимое желтого блокнота. Мне стало ясно, чего от меня хотят. Моей спермы. Я посмотрел на перевернутую улыбку Микки-Мауса на моем животе, которая превратилась в зловещий оскал. Даже он был против меня.

Глава 35

18 апреля. Вторник

— Лапа, хочешь, чтобы я кончил?

Вера прервалась и посмотрела на меня. В ее глазах читалась чуть ли не мольба.

— Да.

— Тебе, солнышко, повезло. Обычно по вторникам я кончаю после обеда, — я оттолкнулся от спинки кровати и, повалив Веру на спину, оказался на ней сверху.

— Дай, лап, я только тебя поцелую, — последнюю фразу я сказал как можно громче, чтобы было слышно даже на балконе.

Тут же мои пальцы впились в шею Веры, и по ее хрипу я сразу понял, что несколько перестарался, но выбора у меня не было.

Я зашептал прямо ей в ухо:

— Слушай меня внимательно, — я сжал еще чуть сильнее ее шею, чтобы она поверила, что я говорю серьезно. — Кто стоит на балконе? Это первый вопрос. Что тебе сказали сделать со мной? Это второй вопрос. Если я тебе не поверю, ты умрешь прямо сейчас. Это уже не вопрос, а факт.

— Витя… — Вера хрипела, и я чуть разжал пальцы, — они сказали, что убьют мою маму, если я не найду тебя… Они ее убьют… Им нужна твоя сперма, и все… Я говорила, что мы с тобой больше не разговариваем, что я замуж выхожу в июне… Я не хочу потерять маму… Витя…

— Кто «они»?

— Женщины… Две женщины и одна молодая девушка… Я с ней в троллейбусе познакомилась… Ко мне приехала мама… Они ее похитили… Обещали отпустить, как только я найду тебя… Витя, мне больно…

— Вера, как только ты им сдашь меня или передашь мою… — я сделал паузу, не захотелось говорить «мою сперму», — то, что они потребовали, твоя мама будет тут же умерщвлена. Помочь тебе и твоей маме могу только я. Ты веришь мне? — Вера активно закивала, и я понял, что она верит. — Кто стоит на балконе?

— Одна из них.

— Высокая, с лошадиной мордой и крашеными белыми волосами?

— Да.

По описанию, это была моя соседка по общаге, в которую, судя по всему, уже вселился гулу Обухова.

— А где остальные?

— Не знаю, со мной вторые сутки рядом всегда вот эта.

Ну понятно, тупой Обухов может применять только силу и охранять жертв. Анилегна с Татьяной Александровной в это время занимаются куда более интеллектуальными делами. Например, кого-то убивают. Непонятно только, где шатается Соня. Что-то давно ее видно не было.

— Вера, балкон открыт?

— Да.

— Ты сейчас встанешь и аккуратно его закроешь на защелку. Сделай вид, что ты раздеваешься или что-то ищешь. Но балкон нужно закрыть. Ты все поняла?

— Да.

— Тогда вперед, — и я слез с девушки.

В целом, я сейчас сильно рисковал. До этого момента, хотя наш разговор был и доверительным, все же я не переставал держать ее за горло. И теперь было совершенно не понятно, как она себя поведет в ситуации свободы выбора: доверится мне или гулу на балконе.

Вера копалась возле ящиков как-то чересчур долго. Я стал опасаться, что она закричит, и тут же в комнату ворвутся Анилегна со сворой выродков. Но, наконец, Вера отошла к балкону и не спеша подошла к кровати, на которой лежал я.

— Я сделала, — девушка проговорила фразу еле слышно и чуть раскрыв рот, но я понял, что она сказала.

— Тогда вперед! — я вскочил, на лету натянув на себя штаны, и, схватив Веру за руку, ринулся к входной двери. За спиной тут же послышался дикий вопль и удар по закрытой балконной двери. Но закрытой оказалась не только балконная дверь — входная также была заперта. За последние полторы недели передо мной в самые неподходящие моменты появлялось столько запертых дверей, что можно было к этому если не привыкнуть, то хотя бы быть готовым. Но готов я к этому не был.