Большая книга ужасов 78 - Эдуард Николаевич Веркин
Чудовище заверила маму, что непременно пришлет Ворона домой, что лично проверит рабочее состояние его мобильника. Покосилась на Скелета. Он слушал. И только когда мать готова была уже закрыть дверь, спросил:
– А вы видели у него янтарного аиста или журавля? Небольшую такую фигурку.
– Нет, не люблю янтарь. Только пыль собирать и может.
– Правильно, – пробормотал Скелет, отворачиваясь. Дверь почти закрылась. – А вы жемчуг любите? – совсем уже непонятно зачем спросил он.
– Люблю, только не крупный, а мелкий. Речной.
Скелет покивал. Так, кивая, и вышел на улицу. Объяснять ничего не стал. На все вопросы лишь хмыкал и смотрел себе под ноги. Ну вот зачем ему жемчуг? Какая связь между жемчугом и янтарем? Что он тут из себя мисс Марпл строит!
Ух, как разозлилась! Прямо кулаки сжались. А он еще возьми да и скажи:
– Сиди дома, никуда не ходи.
– А ты разве уже уходишь? – испугалась Смиля. – А как же наша война? А если Янус завалится или Ворон?
– Вряд ли, сейчас у них свои дела. – Голос у Матвея был равнодушный.
– А если Лаума опять придет?
– Будешь дома сидеть, ничего с тобой не случится. А если что – звони, – он усмехнулся, – приду.
– Куда приду?
Они стояли в подъезде. Скелет, как истинный вампир, даже порог дома переступать не стал.
– Не переживай, – махнул он рукой. – Все образуется.
– Как образуется? – она шла за ним, беспомощно протягивая руки. – Меня сегодня чуть не утопили, тебя чуть не убили. Мы должны быть вместе. Вдвоем!
У Смили закралось подозрение, что свои последние слова она не произнесла, а всего лишь громко подумала, потому что Скелет никак на эти патетические речи не отреагировал. Брел прочь, уткнувшись в телефон.
– И вообще – не переживай, – напоследок остановился он. – Я думаю, все закончилось. Они нас выжили из Дома, компания развалилась. Каждый нашел то, что искал.
– Что искал?
– Кто что… Бывай!
Ушел. Ни поцеловать, ни обнять. Смиля насупилась. Назло Матвею прямо сейчас захотелось отправиться к Дому. Правда, пред этим не мешало бы запастись одеялом, термосом с чаем и бутербродами. Прийти, а там Янус с Синеглазкой. И стать в их компании третьей лишней. Или отыскать Ворона и затесаться в их кладоискательскую группу. И снова стать лишней.
Настроение совсем испортилось. Смиля позвонила в дверь своей квартиры. Убегая рано утром из дома, она забыла взять ключи. Ну и тут, конечно же, началось – где была, почему в таком виде, что это за сомнительные компании, к чему эти дурацкие клички, когда повзрослеешь, в чем ты вымазалась, а сотовым пользоваться тебя не учили…
Учили, только он искупался вместе с хозяйкой и умер. Ах, искупался? И где это ты так купалась, что все трусы в чем-то зеленом?
Смиля честно отмалчивалась и отругивалась. Но, увидев прилипшие к локтю листики ряски, неожиданно обо всем рассказала – и о Доме, и о домовых, и о Лауме с ее приспешниками, и о том, как Ворон пытался ее сегодня утопить, а Скелет спас, о драке на втором этаже и о таинственном кладе. Вспомнила и о лапоточках, что сняла со стены родительской комнаты, из-за чего все ссоры в доме и начались.
Папа выразительно смотрел на маму. Мама щупала Смиле лоб.
– Вот, твое воспитание! Это же ты у нас любительница вампиров и всякой инфернальщины, – вдруг взорвался папа.
– Я-то тут при чем? Кажется, ты даешь ребенку деньги на книги и диски! Ты когда-нибудь видел, что она покупает? Взглянул хотя бы на одну обложку! И не надейся увидеть там классику.
– Да у нее хоть что-нибудь тронь! – не сдавался отец. – Вы же вой поднимете!
– Значит, раньше надо было следить! Ты же отец! Где твое влияние?
– Мое влияние? Ты меня близко к Смильке не подпускала!
Смиля осторожно вытащила из маминых рук куртку Матвея и отправилась в ванную. Родители даже не заметили, что ее уже нет рядом.
Надо идти в Дом и забирать лапоток, этих криков Смиля больше не выдержит. Пускай домовой с родителями разбирается, а не устраивает спиритические шоу для Томиловых.
Смиля уперлась взглядом в свое отражение в зеркале. Бледная, исцарапанная, с лохматыми волосами. Все ясно. Ворон выбрал Белобрысую. Янус с Синеглазкой. И только Смиля одна. Как сглазили. Может, и правда в Доме какой клад? Дверь в страну Аистов, где все живут припеваючи.
Аисты… опять эти аисты. Вот ведь птицы счастья.
Глава 8
Дом, за которым…
В груди не хватило воздуха. Смиля пришлепнула губами, захлебываясь, и открыла глаза. Она задремала. Сколько времени-то прошло? Час? Два?
За окном скреблись. На секунду испугалась, но быстро поняла, что звуки слишком уж земные. Призраки, пришедшие убивать, вряд ли так явно давали бы о себе знать. Скорее всего это какие-то сумасшедшие голуби-полуночники устроили себе пир оборотней на подоконнике. Раннюю свадьбу или поздние поминки…
Смиля встала. Тело болезненно хрустнуло от неудобного сидения в кресле. Так недолго и шею набок свернуть. От тусклого бра в комнате ночной полумрак, каждый предмет завернут в тень. Некстати стали вспоминаться вчерашние события. Лаума, Жалус, Ворон с сумасшедшими глазами, танец ряски, зеленоволосая водяная девочка. Вдруг показалось, что в комнате она и правда не одна. Булькнули шаги. Вздохнула штора.
– Эй!
Оглянулась на сброшенный на пол плед. Чего она в кресле-то уснула? Сидела, обижалась, до кровати дойти сил не нашла?
Снова зашуршало. Сбежать к родителям? Спрятаться в ванной?
Подошла к окну, с усилием преодолевая сопротивление непонятно откуда взявшейся тревоги.
Это были не голуби, а кошки. Штуки четыре. Пятая все пыталась протиснуться, но валилась на землю. Недовольное мяуканье, шипение, скребки когтей по железу. Пятая взяла подоконник штурмом, с разбегу. При этом с такой силой вмазалась в стекло, что оно обиженно загудело, готовое разбиться. Кошки терлись друг об дружку, струились взад-вперед по гулкому жестяному подоконнику. Лаума стояла в сторонке, под кустом боярышника.
Смиля испуганно потянулась за шторой – отгородиться, спрятаться. Лаума сделала быстрый шаг.
– Он твой? – Ведьма изобразила на лице приветливость.
– Кто?
Вспоминался Никодим. Опрокинутый самосвал. А вдруг что-то случилось? Почему они так сразу ушли? Почему не стали искать? Снова морок?
Чуть не застонала. Точно! Скелет. Отослал ее, чтобы самому вернуться и что-то найти. Его убили!
– Парень, – рубила слова ведьма. – Он отдал тебе свою душу?
– Зачем?
– В знак любви.
Смиля была не уверена, есть ли
