Перстень Тота - Дойл Артур Конан
— Нет, конечно. Он как-то нашел здесь пару вещиц, по которым я и определил, что его дом построен у самого входа в катакомбы. Поэтому я нанял у него сарай, и сам начал раскопки. Теперь входи и закрой за собой дверь.
Это было длинное пустое здание. Вдоль одной стены тянулись кормушки для коров. Бергер поставил фонарь на землю и обмотал его плащом так, чтобы свет падал только в одну сторону.
— В таком заброшенном месте свет может привлечь внимание, — объяснил он, Помоги-ка сдвинуть доски.
Двое ученых сняли одну за другой несколько досок и аккуратно сложили их у стены. Внизу было квадратное отверстие и лестница; ее старые каменные ступени вели вниз, в недра земли.
— Осторожно! — закричал Бергер, когда Кеннеди, горя от нетерпения, заторопился вниз по ступенькам.- Это похоже на кроличий садок: если собьешься с пути, есть только один шанс из ста, что когда-нибудь выйдешь отсюда. Подожди, я принесу фонарь.
— Как же ты находишь дорогу, если это так трудно?
— Сначала я углублялся очень недалеко и постепенно научился запоминать дорогу. Тут есть система, но человек, потерявшийся в темноте, не сумеет ее понять. Даже сейчас, если захожу далеко, я всегда растягиваю за собой моток веревки. Ты сам увидишь, какая трудная дорога: прежде чем ты пройдешь сотню ярдов, каждый из этих проходов разветвляется и опять делится десятки раз.
Они уже спустились футов на двадцать и теперь стояли в квадратном помещении, вырубленном из известкового туфа. Фонарь отбрасывал колеблющийся свет — снизу яркий, вверху тусклый — и освещал потрескавшиеся темные стены. В разные стороны радиусами расходились черные отверстия проходов.
— Держись-ка поближе ко мне, дружище, — посоветовал Бергер. — И не отвлекайся по дороге, потому что на этом месте, куда я тебя приведу, есть все, что ты захочешь увидеть, и даже более того. Мы сэкономим время, если пойдем прямо туда.
Он направился вниз по одному из коридоров, и англичанин заспешил за ним, не отставая ни на метр. Время от времени проход разветвлялся, но Бергер, очевидно, следовал каким-то только ему известным знакам: он ни разу не остановился, ни разу не заколебался. Повсюду вдоль стен, напоминая переполненные каюты эмигрантского корабля, покоились усопшие христиане Древнего Рима. Желтый свет, мигая, освещал ссохшиеся черты мумий, мерцал на круглых черепах и длинных белых костях, скрещенных на лишенной плоти груди. Перед задумчивыми глазами Кеннеди мелькали какие-то надписи, погребальные сосуды, картины, ризы, ритуальная посуда — все лежало так, как их положили сюда благочестивые руки много лет назад. Даже при беглом взгляде Кеннеди было ясно, что это самые старые и богатые катакомбы. Они содержали несметное число захоронений древних римлян. Такое количество даже ему, известному ученому, никогда не доводилось видеть в одном месте.
— Слушай, а что будет, если фонарь погаснет? — вдруг спросил он, когда они быстро продвигались вперед.
— Ничего, у меня есть запасная свеча, а в кармане коробок спичек. Кстати, Кеннеди, у тебя есть спички?
— Нет, дай мне, пожалуй, несколько штук.
— Не беспокойся, мы не разойдемся: это исключено.
— А далеко еще идти? Мне кажется, мы прошли по крайней мере четверть мили.
— Я думаю, побольше. Да, здесь действительно несметное число захоронений я, по крайней мере, конца им не обнаружил. Осторожно, сейчас будет трудное место, придется воспользоваться веревкой.
Он прикрепил конец бечевки к выступающему камню, а моток положил в нагрудный карман куртки, постепенно распуская его. Кеннеди убедился, что эта предосторожность была не лишней: проходы становились все более запутанными и извилистыми. Появилась целая сеть пересекающихся коридоров. Все они обрывались в большом круглом зале с квадратным пьедесталом из туфа, покрытым на одном конце мраморной плитой.
— Боже мой! — закричал в восторге Кеннеди, когда Бергер прикрепил фонарь над мраморной плитой. Да ведь это христианский алтарь — возможно, самый древний на Земле! Вот, на углу выбит маленький крест. Без сомнения, этот круглый зал использовался как церковь.
— Совершенно верно, — согласился Бергер. — Будь у меня больше времени, я бы показал тебе все захоронения в этих нишах. Здесь покоятся самые первые священники и епископы, в митрах и в полном церковном облачении. Подойди-ка сюда и убедись сам!
Кеннеди подошел поближе и уставился на страшный череп, лежавший рядом с истлевшей митрой.
— Да, это на редкость интересно, — произнес он, и его голос загремел под сводчатым склепом. — Действительно, такого мне не доводилось встречать. Посвети-ка сюда, Бергер, мне хочется рассмотреть их получше.
Но немец уже отошел в сторону и теперь стоял на другой стороне зала, посередине желтого светового круга.
— Знаешь, сколько ложных поворотов тянется между этим залом и ступеньками, ведущими наверх?- спросил он.- Около двухсот. Без сомнения, это один из способов защиты, который применяли христиане. Один шанс из двух тысяч, что человек выберется отсюда, если даже у него есть фонарь. А найти выход в темноте, конечно, гораздо труднее.
— Ну, конечно, разумеется!
— А темнота, друг мой, это страшная штука. Я как-то поставил эксперимент. Давай-ка испытаем еще разок!- Он прикрутил фитиль фонаря, и спустя мгновение Кеннеди показалось, что невидимая рука крепко зажала ему глаза. Никогда раньше он не представлял, что такое настоящая тьма. Казалось, она давит на человека, душит его. Она была почти осязаемой и мешала телу продвигаться вперед. Он протянул руку, пытаясь оттолкнуть ее от себя.
— Ладно, хватит, Бергер, — попросил он. — Давай снова зажжем свет!
Но его приятель только засмеялся в ответ. Казалось, что в этом круглом зале смех раздается сразу со всех сторон.
— Похоже, тебе немного не по себе, дружище Кеннеди, — произнес Бергер.
— Ладно, старина, зажигай свечку! — нетерпеливо закричал Кеннеди.
— Очень странно, но я никак не могу различить по звуку, где ты стоишь. А ты можешь сказать, где я сейчас?
— Нет, кажется, что голос идет со всех сторон.
— Да, если бы не веревка, я бы даже не представлял, куда идти.
— Ну, конечно, конечно! Слушай, зажигай свет, старина, и покончим с этой глупостью.
— А ты знаешь, Кеннеди, я, кажется, понял: больше всего на свете ты любишь две вещи. Первое- приключения, а второе- препятствия. Пожалуй, это неплохое приключение — искать выход из катакомб? А препятствием послужат темнота и две тысячи ложных поворотов, которые слегка затруднят поиски выхода. Но ты можешь не спешить, у тебя масса времени. А когда ты будешь время от времени отдыхать, подумай-ка о мисс Мэри Сондерсон, и хорошо ли ты поступил с ней.
— Дьявол, что ты имеешь в виду?- закричал Кеннеди. Он перебегал с места на место в кромешной тьме, двигаясь небольшими кругами и растопырив руки.
— Прощай,- произнес издевающийся голос. Он доносился все с того же расстояния.- Я действительно считаю, Кеннеди- даже после твоего рассказа, что ты плохо обошелся с этой девушкой. Правда, в этой истории была маленькая деталь, которую ты, возможно, не знал. А я могу ее дополнить. Мисс Сондерсон была обручена с бедным дуралеем-ученым, которого звали Джулиус Бергер.
Раздался шорох и глухой звук шагов по каменным плитам. После этого на старую христианскую церковь упала тишина — тупая, тяжелая тишина, которая окружила Кеннеди и сомкнулась над ним: так вода поглощает тонущего человека.
* * *Два месяца спустя во многих европейских газетах была перепечатана следующая заметка.
«Одним из самых знаменитых событий за последние годы является открытие новых римских катакомб, которые расположены на некотором расстоянии к востоку от хорошо известных захоронений св. Каликстуса. Открытие этого места погребений чрезвычайно важно, так как содержит большое количество останков ранних христиан. Оно стало возможным благодаря энергии и проницательности д-ра Джулиуса Бергера. Этот молодой немецкий исследователь стремительно занимает ведущее место среди авторитетных ученых, изучающих историю Древнего Рима. Но, хотя д-р Бергер первым опубликовал доклад о своем открытии, выяснилось, что в поисках катакомб его опередил другой исследователь, но гораздо менее удачливый. Как известно, несколько месяцев назад известный английский ученый Кеннеди внезапно исчез из своей квартиры, расположенной на виа Корсо. Предполагалось, что он был вынужден покинуть Рим в связи с недавним нашумевшим скандалом. Но теперь выяснилось, что в действительности он пал жертвой своей горячей любви к археологии, где занимал выдающееся место среди ученых. Его тело было найдено в самом центре новых катакомб. Судя по плачевному состоянию его ног и обуви, несчастный скитался много дней по извилистым коридорам, которые делают эти подземные захоронения такими опасными для исследователей. Как было обнаружено, покойный джентльмен с непонятной опрометчивостью отправился в подземный лабиринт, не взяв с собой ни свеч, ни спичек. Поэтому его печальная судьба была естественным следствием собственного безрассудства. Следует добавить, что д-р Джулиус Бергер был близким другом покойного, и это придает событиям еще более печальный характер. Радость д-ра Бергера по поводу выдающегося открытия, которое ему посчастливилось сделать, была в значительной степени омрачена тем несчастьем, которое произошло с его коллегой и товарищем».
