Лев Рыжков - Кровь

 - Алиса, стой! - крикнул он.

 Впрочем, девушка и не думала оборачиваться. Достаточно уверенно она миновала переход, затем турникеты станции «Библиотека имени Ленина». Федор замешкался у кассы. Он понимал, что теряет Алису. Однако надо было приобрести карточку.

Кропоткинская - Парк культуры

 Кассирша мешкала насчет сдачи, и Федор нервничал. Утекали драгоценные секунды. Терялась в дебрях метрополитена блудная племянница.

 - Понабегут тут с пятисотками, - ворчала за спиной немыслимо отвратительная бабка. Вязаная шапочка на ее пегих космах пропиталась кровью. - Людям ехать надо, а они стоят тут. Сдачи ждут.

 Секунды растягивались до бесконечности. Даже вялая аквариумная рыба на фоне кассирши могла бы показаться стремительным ягуаром.

 Федор выцарапал из металлического лотка бумажные деньги и магнитную карточку. Мелочью побрезговал. Через турникет он проскочил стремительно. Фотоэлемент не сработал, и костыль ударил по бедру. Гнусаво запиликал «Полонез Огинского».

 Федор не оборачивался. Алиса уходила, и он не мог этого допустить.

 Перескакивая через несколько ступенек, Федор оказался в огромном мраморном холле. Слева людская толпа спускалась по эскалатору на «Арбатскую». Справа туннель уводил к «Библиотеке имени Ленина». Федор отчаянно мотал головой, высматривая Алису. К эскалатору тянулась очередь.

 «Нет, - понял Федор. - Если Алиска хочет уйти, она предпочтет сделать это как можно быстрее. Без очереди».

 Он свернул к «Библиотеке». Лавируя в толпе, миновал ступеньки, не переставая отчаянно вглядываться. Людей было множество. Мужчины, женщины, старики, дети. И все - не те. Не те…

 Станция была огромна. Толпу здесь едва ли охватишь одним взглядом. Если Алиса направилась сюда, она могла исчезнуть куда угодно. Перейти на «Боровицкую», «Арбатскую», или уехать. Неизвестно куда...

 Уже без всякой надежды Федор протискивался сквозь толпу. Она уехала, кто бы сомневался…

 «Да и хрен бы с ней, - думал Федор. - И без нее проблем выше крыши…Вернется она, куда денется».

 Впрочем, какой-то частью сознания, ответственной за интуицию, Федор знал: Алиса исчезла. Возвращения не будет. Ладно, подурачились и хватит.

 Федор плохо ориентировался в метро. Ему требовалось некоторое время, чтобы понять, в какую сторону направиться. Он принялся искать взглядом указатели.

 И увидел Алису. Ее зеленую курточку. Девчонка заходила в поезд. Двери закрывались.

 - Нет! - закричал Федор и бросился к составу.

 Он почти успел. Механические створки больно ударили по телу. Отъехали назад. Федор протиснулся внутрь.

 Вагон, конечно, был не тот. Племянница ехала тремя или четырьмя дальше. И все равно - успокоиться Федор не мог. Перегон казался немыслимо длинным. В электрическом свете пассажиры в кровавой одежде напоминали зомби из фильмов ужасов.

 На следующей, «Кропоткинской», Федор вышел и быстро зашагал по перрону. Второй… Третий… Четвертый вагон.

 Мелькнула курточка. Вот она!

 Под механический голос: «Осторожно, двери закрываются…» - Федор вошел.

 Алиса стояла лицом к двери и тыкала клавиши мобильного.

 - Ну, здравствуй, племянница, - сказал он.

 Алиса охнула и нажала кнопку. «Сообщение отправлено», - прочитал Федор.

 - Кому пишешь? Куда сбежала?

 Она словно не удивилась.

 - А, дядя… Я все объясню… На «Парке культуры» выходим…

 Алиса обезоруживающе улыбнулась. А уже на перроне вдруг двинула Федора по яйцам и снова бросилась наутек…

Парк культуры - Фрунзенская

 Когда тебя бьют по яйцам, да еще неожиданно, у любого мужчины возникает шоковое состояние. А если этот мужчина уже немолод, то к шоку добавляются кое-какие другие симптомы. Тошнота, головокружение, немедленно бросает в пот. Трясутся руки и ноги. Телом овладевает какая-то ватная, противная слабость.

 Люди торопливо проходили мимо. Федор знал, что помощи от них ждать не стоит. Разве только менты подойдут: «Гражданин, почему согнулись? Ваши документики…»

 Алиска уходила по лестнице в город. Вихляя бедрами, летящей походкой. Будто не она только что врезала родному дяде по самому уязвимому месту. Шла, не оглядываясь.

 - Алиса! - хрипел Федор, зная, что она его не слышит. - Алиса, постой!

 Он ковылял за ней, не в силах разогнуться. Хотелось думать, он шел, как травмированный Николсон в фильме «Сияние». Но, для прохожих, скорее всего, как надравшийся алкаш, который через мгновение извергнет омерзительную блевотину. Федора сторонились, от него шарахались.

 «Родного дядю, блядь. За что?» - думал Федор, враскорячку ковыляя по лестнице.

 Мысль была настолько болезненной, что к глазам подступили едкие слезы. Невыносимо постыдные.

 Коварный удар Алиски словно подтолкнул размышления Федора. Раньше они текли вяло, больше по накатанному, спокойному руслу. Теперь же в сознании Федора будто рухнула некая преграда. Коленом по яйцам - такова цена того, что откроется истина.

 «Ну, конечно, - понял Федор. - Не родственница она мне вовсе. И отродясь ею не была…»

 Кошмарная правда открывалась Федору. И от ее сознания хотелось выть, грызть мраморные плиты облицовки.

 Разумеется, этим все и объясняется. Хотя, конечно, далеко не все…

 Алиска вышла на Зубовский бульвар, обогнула многочисленных нищих, промоутеров с листовками, торговцев цветами и куревом.

 Федор уже отдышался, наконец-то смог разогнуться. Боль в отбитых яйцах сменилась тянущим неприятным чувством. Можно было выпрямиться.

 На бульваре Алису уже дожидался тот самый подозрительный хлыщ, которого Федор видел у Ярославского. С бельмом на глазу. В грязно бурой куртке. Не просто так, получается, Алиска с ним там шушукалась.

 - Господи! Какой же я дурак! - простонал Федор вслух.

 Накрапывал кровавый дождик. Автомобили разбрызгивали покрышками бурые лужи.

 Теперь-то части паззла сложились в одну картину. Ну, конечно. Начнем с того, что Алиска - чужая девка. Аферистка. Правда, есть вопрос. Откуда ей стали известны детали жизни Анны? Курганского семейства? Откуда?

 А остальное прекрасно складывается в одну картину. Зачем Алиса выманила его на Ярославский? Очень просто. Тянула время. Сама, надо думать, забрала из хаты все, что могла. Хотя что там было? Пара тысяч долларов. Ну, техника-хуехника. Чтобы сразу Федор домой не поехал. Чтобы тревогу не поднял. Ментов чтобы не вызвал.

 А этот, в бурой куртке, не иначе Алискин сообщник. Это еще разобраться надо: вдруг они Федору что-нибудь подсыпали. Отчего, спрашивается, кровь повсюду мерещится? Хотя нет, это вряд ли… Как бы они смогли?