Рэйчел Кейн - Последний вздох

Ее слова пробилось сквозь его оболочку на секунду, и он взглянул на нее, виноватым и кротким взглядом. — Прости, — сказал он. — Я пытался придумать, как это сделать, потому что у этой истории не счастливый конец.

— Не думаю, что он был, — сказала она. Ева казалась очень спокойной, очень взрослой. — Но каждая история трагична в какой-то степени. Ты просто должен знать, где остановиться, рассказывая эту историю, чтобы всё закончилось хорошо.

— Ну, у этой истории не было даже счастливой середины, — сказал Майкл. — Они были женаты около месяца, и Павел убил ее. Он не хотел делать это, он просто… не смог справиться.

— Почему? — спросила Клер. Майкл поднял брови, только подергивание, и на его лице появилось очень странное выражение, как будто он пытался придумать, как бы сформулировать свой ответ.

Наконец, он сказал, — Он не привык находиться ежедневно среди людей. В частности, не рядом с девушками.

— И она взбесила его? — спросил Шейн.

— Не совсем… ты действительно не захочешь этого знать.

— Да, — сказал Шейн, нахмурившись. — Вроде как хочу.

Теперь Майкл казался по-настоящему сконфуженным. — Бывают моменты, когда трудно находиться рядом с девушками, если ты вампир. Послушай, не заставляй меня заканчивать мысль, хорошо?

— Я не… — лицо Евы окаменело, и она посмотрела на Клер. — Ох. Оу.

Клер пожала плечами, озадаченная еще лишь секунду, а потом она тоже поняла.

Один раз в месяц. И вампиры могут учуять кровь.

Она представила, что выражение ее лица было совсем как у Евы.

Шейн медленно сел на диван рядом с Клер. — Это… невероятно отвратительно, — сказал Шейн, — и думаю, что я никогда, никогда не смогу выбросить это из головы, чувак. Спасибо.

— Я сказал, что ты не захочешь знать, — сказал Майкл. — В любом случае, Павел не ожидал этого, потерял контроль и убил ее. Потом ее семья пришла за ним и убила его. Вампиры арестовали ее отца и брата и казнили их; некоторые говорили, что они даже не были теми, кто это сделал. Это было началом целого человеческого подпольного сопротивления, и их группы напали на вампирские районы и пытались сжечь их. Люди и вампиры пострадали, некоторые погибли. В Морганвилле воцарился хаос на некоторое время. Это было плохо.

Они все сидели в тишине несколько секунд, а затем Ева сказала, — И теперь что? Амелия боится, что наша история закончится так же? Что ей придется разгребать беспорядок?

— Я не хочу причинить тебе боль, — сказал Майкл. Пока говорил, он сидел с опушенной головой, сосредоточившись на гитаре, но сейчас он поднял голову и посмотрел прямо на нее, ясными и честными голубыми глазами. — Но мы оба знаем о риске, Ева.

— Милый, это совсем не одно и то же. Если ты собирался перекусить, ты бы уже это сделал… сколько ты уже живешь в одном доме с тремя бьющимися сердцами и двумя девушками? Ты не совершишь ошибки, потому что ты уже доказал, что знаешь, как справиться с… этим. — Она неопределенно махнула рукой на них, всю ситуацию, вообще на все. — Ты же сам сказал: Павел почти никогда не вступали в контакт с живыми людьми. Его переполнили чувства — слишком много, слишком быстро. Ты уже привык к этому.

— А что, если нет? — тихо спросил он. — Ты действительно думаешь о том, что может случиться?

Она глубоко вздохнула. — Все время, Майкл. В конце концов, я единственная рискую жизнью.

Шейн откашлялся. — Ребята, если вы хотите серьезно поговорить, позвольте мне свалить отсюда.

— Нет, ты останешься, — приказала Ева. — Все останутся. Каждый должен услышать это, верно, Майкл? Если Амелия захочет спуститься с горы и сказать тебе отменить свадьбу, как ты поступишь?

Он выглядел… ну, никакое другое слово не подходило для этого, кроме — несчастным. Он снова посмотрел вниз, сыграл несколько аккордов, на самом деле не попав в нужную ноту. Она увидела, как он вздрогнул и намеренно выждал несколько долгих секунд, прежде чем сказал, — Я поступлю правильно.

— Это не ответ. — Голос Евы слегка дрогнул на этот раз, а ее кулаки, покоящиеся на колготках с узором из черепов, сжались. — Майкл, ты женишься на мне, если Амелия скажет тебе не делать этого?

— Я не знаю, смогу ли я, — сказал он. — Амелия может воздействовать на других вампиров, если ей захочется. Она способна заставить меня делать то, чего она хочет.

— Майкл!

— Я говорю тебе правду! — Он выкрикнул это, и, вставая неожиданно энергично, почти отбросил гитару. Его бледное лицо слегка порозовело, и его тело пульсировало от напряжения. Клер невольно прижалась спиной к подушкам, и почувствовала, как Шейн перенес вес своего тела рядом с ней. Она положила руку ему на колено, и он расслабился. Совсем немного. — Черт возьми, Ева, я пытаюсь. Разве ты не понимаешь? Я не могу делать только то, что мне захочется круглые сутки семь дней в неделю! Я…

— Собственность, — закончила Ева за него, и встала к нему лицом. Ее кулаки были по-прежнему сжаты. — Домашний питомец Амелии. И она может заставить тебя перекувыркнуться… так что ли?

Ты не пойдешь против нее, даже ради меня?

— Ева…

— Нет. Нет, я понимаю. — Сейчас она судорожно глотала воздух, а ее глаза сверкали, но она не плакала. Пока еще нет. — Ты вообще хочешь на мне жениться?

— Боже, — прошептал Майкл. Он шагнул вперед и обнял ее — внезапный, почти отчаянный шаг, и она была словно статуя в его объятиях, застывшая от удивления. — Господи, Ева, да. Я хочу сделать тебя счастливой. Я очень этого хочу.

Она обмякла рядом с ним, обнимающим ее, и прижалась лбом к его плечу. — Тогда борись за нас, — прошептала она. — Пожалуйста.

— Если я стану сражаться с Амелией, я проиграю.

— Тогда подыграй ей, придурок!

Он поцеловал ее в макушку. — Хорошо. — Он уперся подбородком в то место, куда он ее поцеловал, и Клер поняла, что он смотрит на Шейна. Она подняла взгляд и увидела, что Шейн смотрит в ответ. Какое бы общение там не происходило, у нее не было учебника, чтобы истолковать его. Лицо Шейна было пустым, а тело напряженным.

Через секунду он встал и вышел из комнаты в кухню. Клер сунула оставшийся хот-дог в рот и последовала за ним.

Шейн продолжал идти, прямо к задней двери, открыл ее и вышел наружу. Клер быстро прожевала, судорожно сглотнула, и бросилась за ним, прежде чем дверь захлопнулась. Она перепрыгнула бетонные ступеньки и догнала Шейна лишь тогда, когда он сел в тени чахлого дерева рядом с покосившимся деревянным гаражом.

— Что это был за взгляд?

Шейн вытащил пачку мятных пастилок, и достал две, затем убрал остальные обратно. Она взяла одну. — Ты знаешь, что это было.

— На самом деле, нет.