Скот Вестерфельд - Прикосновение тьмы

— Утро, Бет.

— И что в нем такого доброго?

Джессика обернулась к младшей сестре, которая держала в руке ломоть пшеничного хлеба.

— А я и не сказала «доброе утро», Бет. Просто «утро». Так что я и не должна объяснять, почему оно доброе.

Бет пристально глядела на Джессику прищуренными глазами, напрягая упрятанные в маленькой головке извилины. Глотнув апельсинового сока, она ответила:

— А я не говорила, что ты сказала, будто оно доброе. Я задала простой вопрос.

— Это бред. Пап, скажи Бет, что это бред.

— Девчонки… — пробормотал отец Джессики отрешенно-угрожающим тоном, даже не подняв головы от газеты.

— Он тебе не поможет, Джесс. Он даже не слышит, что мы говорим, — объяснила Бет. — Реагирует только на тон. Почти как собака.

— А вот это я слышал, — отозвался Дон Дэй и одарил Бет поистине угрожающим взглядом.

Девчушка снова спряталась за апельсиновым соком.

В комнату легким ветерком ворвалась мама, одетая в деловой костюм. Обычное зрелище в выходные. Именно благодаря ее новой работе в «Эрспейс Оклахома» вся семья оказалась здесь, в Биксби.

— Доброе утро, мам. Съешь чего-нибудь? — Джессика повернулась, чтобы сунуть хлеб в тостер.

— Всем привет. Нет, спасибо, Джесс. Позавтракаю на собрании.

— И когда же твоя новая работа станет старой, а, мам? И ты будешь дома по воскресеньям? — спросила Бет.

Джессика обернулась и увидела, что папа тоже ждет ответа.

Мама посмотрела на всю троицу и вздохнула.

— Не знаю. Но сегодня это из-за меня. Я вызвалась добровольцем в комитет по новой ВПП{9}.

— Никогда не вызывайся добровольцем, — пробурчал папа, снова уткнувшись в газету.

Мама Джессики бросила в его сторону тот новый взгляд, который появился в последние недели. От него сквозило холодком, и, скорее всего, это было связано с тем, что отец до сих пор не нашел работу. Дожидаясь тайного часа, Джессика слышала, как родители спорят: мол, отец должен найти временную работу, не имеющую отношения к компьютерам, чтобы подзаработать и не сидеть сиднем дома.

Дональд Дэй, правда, не заметил этого взгляда. Он никогда его не замечал.

— Прошлой ночью я видела пыльного дьявола, — сообщила Джессика, дабы разрядить обстановку.

— Прошлой ночью? — сладким голоском переспросила Бет.

Джессика спрятала глаза, увлеченно намазывая тост маслом.

— То есть позапрошлым вечером. Когда шла из школы. Он был очень большой, футов сто в вышину.

— Это и правда страна торнадо, — сказал отец и, зашуршав газетой, поднял глаза. — Все из-за кориолисовых сил{10}. Видел по каналу погоды…

Бет застонала.

— Опять этот канал погоды…

Джессика сунула в рот хлеб с маслом. Из-за отсутствия работы папа пристрастился к не свойственным ему занятиям.

— А что плохого в канале погоды? — удивился он.

— Два слова, пап: «канал» и «погода».

Отец пропустил ее слова мимо ушей и как ни в чем не бывало стал объяснять:

— Кориолисовы силы возникают из-за того, что Земля вращается, а воздух за ней не поспевает. От этого на равнинах вроде Оклахомы ветер дует сильнее, и ничего с этим не поделаешь.

Джессика моргнула.

А ведь в этом есть смысл! Может, поэтому в тайный час не бывает ветра: Земля под Биксби перестает вращаться?

Бет сидела, сердито уставившись на сестру, явно раздраженная тем, что Джессика проявила интерес к папиной болтовне. Она думала, что старшая сестра просто подлизывается.

— Да уж, Джесс, можно подумать, в Чикаго никогда не было ветра.

Тут зазвонил телефон. Не успела Джессика и пошевелиться, как Бет развернулась на стуле и схватила трубку.

— Это меня?

Мама взглянула на часы и повесила на плечо кожаную сумку, отставив свежий кофе, который только начала пить.

— Нет, Джессику. — Бет с приторной улыбочкой протянула сестре телефон. — Некто по имени Хэнк…

Джессика выдавила из себя улыбку. Когда Джонатан звонил ей домой, то назывался Хэнком. Джессика была уверена, что Бет пока не в курсе, хотя сестричка из принципа вела себя так, будто что-то знает.

— Я возьму в холле. Пока, мам.

Джессика молчала, пока не услышала щелчок: Бет положила трубку.

— Алло?

Голос Джонатана был немного сиплый, простуженный. Но Джессика все равно была рада его слышать. Джонатан рассказал, что случилось прошлой ночью: о человеке, который уехал сразу после окончания тайного часа, и главное — о том, что этот тип делал снимки в самый момент наступления полуночи.

— Значит, он знает, — тихо проговорила Джесс. — Наверняка.

В трубке долго молчали.

— Похоже на то.

— Ладно, тогда я расскажу Рексу, — вздохнула Джессика.

Она рассчитывала убедить папу, что идет к Рексу заниматься, хотя это запросто могли посчитать за тот единственный выход из дома в неделю, который полагался ей во время домашнего ареста. Но все лучше, чем весь день торчать дома с Бет, которая, видно, еще не нашла себе здесь приятелей и просто завидует старшей сестре.

— Я пойду с тобой, — предложил Джонатан.

— Серьезно? — обрадовалась Джессика, но ее радость быстро улетучилась: само по себе то, что Джонатан согласился терпеть компанию Рекса Грина, говорило, как серьезно обстоят дела.

Теперь у Джессики Дэй появились враги среди людей.

— Уж поверь, ты не захочешь идти к Рексу одна, — добавил Джонатан.

— Спасибо, успокоил.

— Знаешь, где он живет?

Она не знала. Только тут Джессика поняла, что ни разу не бывала в гостях у других полуночников, даже у Джонатана. Сначала она едва не погибла в тайный час, потом ее заперли дома, да и раньше у нее не было времени слоняться по городу. Нормальная, человеческая жизнь Джессики так и стояла на месте. Словно замороженная. Джонатан дал ей адрес, и они договорились встретиться через час.

Положив трубку, Джессика глянула в окошко парадной двери. День обещал быть ясным и холодным. Ее передернуло при мысли, что соглядатай может в эту самую минуту болтаться возле дома. Когда за ней охотились темняки, у нее по крайней мере было двадцать четыре часа в сутки, когда можно было ничего не бояться. Но теперь и на это время посягнули.

Ей выдалась всего одна спокойная неделя в Биксби, и опять все пошло наперекосяк. Снова военное положение.

Из кухни раздался голос сестры:

— Брось, пап. Нет никаких кориолисовых сил. Оклахома просто один большой сквозняк!

5

Джессика остановила велосипед и посмотрела на дом Рекса Грина — одинокую развалюху, выглядевшую неуместно рядом с новенькими домиками на другой стороне улицы. Лужайка перед домом зачахла до нескольких жалких клочков бурой травы.