Даррен Шэн - Марш мертвецов

— Еще понадоблюсь сегодня? — спросил тот.

— Нет. Но завтра с утра жду тебя в «Шанкаре». Дел будет много.

— Когда их было мало? — пробурчал Винсент, захлопывая дверь, и, взвизгнув шинами, автомобиль умчался, оставив запах паленой резины.

Я поднял глаза, рассматривая огромное здание. Видеть я его, конечно, уже видел, но ни разу так близко. Оно было старинным, со всякими завитушками и прибамбасами — раздолье для архитектора, кошмар для строителя. Огромные окна, цоколь из красного кирпича, выше — грубый песчаник. Похоже на перестроенную церковь, но я-то знал, что все окна бронированные и оборудованы камерами наблюдения. Каждый этаж защищен самой дорогой сигнализацией. Повсюду вооруженная охрана, готовая пристрелить незваного гостя в любое время дня и ночи. Это здание — неприступная крепость. Ходили слухи, что глубоко внизу имеется даже ядерный бункер, укомплектованный в расчете на сто лет.

У массивных парадных дверей стояли два привратника, одетых в красные тужурки, форменные кепки и перчатки. Безобидные и дружелюбные. Пять вооруженных охранников с каждой стороны, впрочем, отличались гораздо меньшим дружелюбием. Это были гвардейцы — личная армия Кардинала. У него ушло немало времени, чтобы получить от правительства зеленый свет на формирование и вооружение собственной гвардии. Половину городских властей он купил, другую пришлось перебить. Полиция устраивала гражданские демонстрации и марши протеста. Это напоминало войну.

Кардинал желал иметь собственную официально признанную армию. Все остальные — что вполне логично — его рвения не разделяли. В конце концов Кардинал, как всегда, победил, и в городе появилась гвардия. Числом в пять сотен, но число это постоянно росло. Сперва главнокомандующим был Форд Тассо, однако потом он занялся более масштабными вещами.

В вестибюле на равном расстоянии друг от друга стояли другие гвардейцы, готовые при малейшем подозрении моментально открыть огонь. Я их нервировать не собирался.

Первый этаж являл собой мраморно-изразцовое царство, где эхом гулял перестук каблуков. Но это только первый этаж, дальше везде были ковры. Персидские, индийские — слава о них шла по всему городу. Начиная со второго этажа они устилали полы целиком, до последнего дюйма, даже на лестницах и в туалетах.

Любая обувь на этих этажах объявлялась вне закона. Все служащие и посетители, прежде чем подняться наверх, обязаны были разуться и сдать обувь на хранение у одного из шести регистрационных столов в вестибюле. Все, без исключений. Можно босиком, можно в носках, остальное запрещено, даже шлепанцы. И боже упаси вас от вонючих ног — как минимум один случай ампутации в городе уже был известен. Кардинал отличался на редкость чувствительным обонянием и не допускал осквернения своей святая святых неприятными запахами.

Мы с Фордом Тассо сдали обувь и получили квитанции, а наши ботинки, водруженные на непрерывно движущийся конвейер, поехали на склад. В отличие от сдержанного и невозмутимого Форда, я только и делал, что вертел головой, пока мы шли к лифту.

Несмотря на поздний час, в вестибюле было многолюднее, чем в большинстве зданий днем. Группки бизнесменов с ноутбуками, обсуждающие положение на рынке. Сменившиеся с дежурства гвардейцы в дальней зоне отдыха. Десятки секретарей за конторками — регистрируют посетителей, записывают на прием, отвечают на телефонные звонки, держат связь с сотнями работающих «на объектах».

Лифт будто перенесся из прошлого. Просторный, с ковром на полу, мягкой обивкой на стенах и приятной, успокаивающей музыкой. Управлял им постоянно находящийся внутри лифтер, который нажатием рычага посылал свой корабль в путешествие по длинной шахте в двадцать три этажа. Приветливый вид лифтера не помешал мне разглядеть у него под форменной тужуркой очертания пистолета.

Тео любил этот лифт. Рассказывал о нем не раз. Как-то даже выдал, что, будь его воля, он хотел бы умереть в одном из этих старинных дворцовых лифтов. При воспоминании о Тео я почувствовал комок в горле, но усилием воли справился с собой. Погоревать нелишне, только как знать — вдруг я доживаю свои последние минуты? Глупо тратить их на скорбь по умершим. Останусь в живых — вот тогда буду вспоминать Тео сколько угодно. Думаю, дядя меня за такой подход только похвалил бы.

— Добрый вечер, мистер Тассо, — улыбнулся лифтер. — Какой этаж?

— Пятнадцатый, — буркнул Тассо.

— Разумеется, сэр. — Он закрыл дверь и произнес в микрофон: — Пятнадцатый этаж. Мистер Тассо.

— Идентификация, — раздался в ответ сухой компьютерный голос.

Форд назвал свою фамилию, а потом, когда под микрофоном, щелкнув, открылась маленькая панель, надавил на нее пальцами. Немного подумав, лифт начал подниматься — неожиданно быстро и плавно. Как и фасад здания, он только казался отголоском прошлого, скрывая под антикварной патиной отлаженный, современный, отлично работающий механизм.

Пятнадцатый. Этаж Кардинала, вот почему такие строгие меры предосторожности. Охренеть. Мелкой сошке на пятнадцатый хода нет. Меня везут к большому боссу.

Лифт прибыл. Мы вышли. Кабина поехала вниз.

Проход охраняли два гвардейца с пистолетами наизготовку. Напротив — еще трое. В остальном этаж выглядел безлюдным.

Кондиционеры здесь были настроены на пару градусов ниже обычного, и от холода у меня побежали мурашки по спине. Ковры источали легкий аромат свежевыстиранного белья. Я поворошил мягкий ворс пальцами ног и на всякий случай ущипнул себя, чтобы убедиться: нет, не сплю.

Форд Тассо двинулся вперед, но я прирос к полу, не собираясь сходить с места. Он притормозил. Оглянулся. Удивленно поднял бровь:

— Ну?

— Что происходит? — спросил я. — Час назад я ехал на самую обычную встречу. Теперь мой дядя покойник, мое будущее раздолбано, а я сам почему-то оказался на пятнадцатом этаже Дворца, чтобы, как я понимаю, явиться перед Кардиналом. Что за фигня? — Вполне законный вопрос, по-моему.

Тассо равнодушно пожал плечами:

— Не знаю, парень. Кардинал велел тебя доставить — я доставил. Зачем ты ему понадобился, не знаю и знать не хочу. Я мотивами Кардинала не интересуюсь.

— Но что-то он ведь должен был сказать. Хоть как-то…

Он помотал головой:

— Если жив останешься, поймешь, что Кардиналу не обязательно чем-то руководствоваться, и уж конечно он никому ничего не объясняет. Так что заканчивай с вопросами, и пошли. Ответы скоро сам получишь.

Он повел меня длинными коридорами, мимо штабных комнат, церемониальных залов и нескольких компьютерных помещений. Пятнадцатый этаж оказался, по сути, отдельным офисным зданием, автономным и независимым, призванным обеспечивать все нужды Кардинала. В кабинетах работали и ходили какие-то люди, но двигались они бесшумно и неслышно, как тени. Атмосфера внушала священный трепет.