Роберт Стайн - Полночный поцелуй

Эйприл, Мэтт и Тодд стояли на краю пустыря, любуясь этим "спектаклем", похожим на фантастический сон.

— Интересно, а есть ли здесь гравитрон? — нарушил молчание Мэтт.

— А что это такое? — спросила Эйприл.

— Ну, знаешь… Это такая штука, которая кружится, а из — под ног убирается, и центробежная сила прижимает тебя к стенке.

— Звучит, заманчиво, — сказала девушка с иронией.

— Тебе нравится такой полет? — удивился Тодд.

— Не очень, — быстро ответил Мэтт. — Я не собирался идти на этот аттракцион, а просто поинтересовался, есть ли он здесь.

— А мне нравится чертово колесо, — сказала Эйприл, разглядывая громадную конструкцию, Возвышавшуюся над пустырем.

— Оно для слабаков, — сказал Мэтт презрительно. — Что страшного в чертовом колесе?

— Почему все должно быть страшным? — проворчала Эйприл.

— Пойдем, — он взял ее за руку. — Двинем — ка мы на пляж. А то здесь скучища.

Ночное небо было ясным, без единого облачка, и в свете луны песчаный берег сверкал как длинная серебряная лента.

По пляжу вразвалочку прохаживались парочки, резвились стайка ребятишек: играли в песке, щебетали и смеялись. Повсюду гремела музыка. Звуки взлетали и падали, тонули в волнах, набегавших на берег.

У подножия низкой дюны какие-то ребята развели небольшой костер. Эйприл подошла ближе, медленно ступая по мягкому песку. Они с Мэттом узнали ребят из города, которых уже встречали здесь прошлым летом.

— Эй, Бен! — позвал Мэтт парня, сидевшего у костра. Языки пламени бросали на его лицо причудливые тени.

— Ух ты! — Бен Эшен, высокий к неуклюжий, С короткими черными волосами, поднялся, услышав свое имя, и подошел к Мэтту. — Неужто ты, Мэттстер? Как дела? Ты все такой же хмурый?

— А ты все такой же глупый? — Мэтт тяжело шлепнул Бена по спине.

— Сейчас тоже получишь!

— Вот классный парень! — воскликнул Мэтт и размахнулся для следующего шлепка, но Бен успел увернуться.

Остальные ребята тоже приветствовали Эйприл и Мэтта. Все вместе они уселись на скамейку и стали глядеть на постреливающий искрами костер — завораживающее зрелище.

мул в сторону. Его горящие глазки мерцали в темноте, стараясь рассмотреть Эйприл.

— Ну? — спросила Джессика нетерпеливо.

— Пожалуй, я принимаю вызов, — ответил Га — бри, клочья белой пены повисла у него на подбородке. — Девушка такая клевая… Такая спелая… Она совсем готова…

— Прибереги поэтические выражения для нее, — оборвала Джессика. — Ты действительно величайший растяпа. А при жизни ты был таким же?

Мышиные глазки Габри сузились, когда он пристально всмотрелся ей в глаза. Но в этом воплощении его взгляд не оказывал обычного воздействия.

— Не помню, — прошептал он. — Не думаю, Что я вообще был живым.

Джессика постаралась скрыть, что эти слова ее задели. Она разразилась сухим, недобрым смехом.

— Никогда! — запальчиво воскликнул Габри, его глазки светились яростью. Он понесся прочь, прямо к желтому пламени костра.

— А ты присмотрел жертву для меня? — окликнула его Джессика. Ее голос донесся откуда-то издалека.

— Да, — прошипел Габри, складывая крылья. Затем развернул их и устремился навстречу сопернице.

— И кого же? — Джессика оживилась, ее губы повлажнели от предвкушения. Жажда свежего! нектара заставила биться сердце.

— Вот этого, — объявил Габри, — щуплого, рыжего.

Джессика всмотрелась в сидящих у костра.

— Тот, что сидит в одиночестве и ни с кем не разговаривает?

— Да, — ответил Габри, мысленно радуясь своему выбору. — Этот парень ни к кому не может испытывать теплых чувств. И к тебе тоже, Джесс,

— По-моему, ты прогадал, — она оттолкнула Габри со своего пути. — Я без труда вызову у этого парня теплые чувства, а потом он станет холодным навсегда!

И ветер вновь разнес ее свистящий злобный смех.

Выбрав жертвы, летучие Мыши еще немного покружились над костром, затем устремились в небо и исчезли в черной пустоте где-то над дюнами.

Эйприл громко вскрикнула, когда две мыши пронеслись прямо над ее головой.

— Мэтт, ты видел их? Видел?

— Не обращай внимания, — сказал Мэтт, обнимая ее покрепче. — Они совсем безвредные.

Глава 6

Тодд и Джессика

Тодд довольно быстро понял, что крошечные пятнышки, мелькавшие ереди смутных теней, были птицами. Он стоял на невысокой гладкой скале, вглядываясь в эти пятнышки и пытаясь их рассмотреть. "Наверное, это крачки", — решил парень, провожая их глазами вдоль берега. Они летели зигзагами, то сближаясь, то удаляясь друг от друга, пока, наконец, их не поглотил мрак.

Засунув руки в карманы штанов, Тодд повернулся и принялся разглядывать наклонные линии скал, образовывавшие береговую линию у

подножия крутого утеса. Он мог разглядеть в темноте маленький пологий островок, напоминавший всплывающую подводную лодку. Тот самый островок, где обитали летучие мыши.

"Откуда их столько берется на побережье?" — размышлял парень, вглядываясь в фиолетовое небо в поисках крылатых созданий.

Над берегом плыли низкие облака, рассеивающие лунный свет, и все тени казались нереальными. На пляж наползали полосы тумана. Воздух был прохладный, тяжелый и сырой.

Внимание Тодда привлекла эта сторона загадочного, поросшего лесом острова, на которой находилась пристань для весельных лодок. Обычно там было безлюдно. Поэтому она и нравилась парню. Здесь он мог спокойно изучать гладкие холодные скалы и глядеть на воду, сколько вздумается.

Как долго он еще простоит здесь, глядя на низкие облака и плывущий туман? Тодд и сам не знал. Надо было бы отыскать на берегу Эйприл и Мэтта, да они небось уже ушли.

"Надеюсь, ты не попадешь в какую — нибудь жуткую историю", — сказал он себе. Спустившись со скалы, парень устало зашагал по берегу.

"Лето будет чудесным, — подумал он. — Если только я соберусь с силами и перестану быть такой размазней. Если только я перестану все время чувствовать себя таким потерянным, таким ненужным и…"

Ход его мыслей прервало хлопанье крыльев над головой. Подняв глаза к низкому облачному небу, он увидел двух летучих мышей, паривших невысоко над землей. Вскоре они скрылись за густой пеленой облаков, чтобы через минуту снова вынырнуть оттуда.

"Летучие мыши — полезные, — сказал себе Тодд. — Они истребляют насекомых".

Однако приближавшееся хлопанье крыльев, отдававшееся эхом в скалах, и пищание мышей невольно вогнали его в дрожь.

Парень сделал несколько широких шагов, чувствуя, как влажный песок набивается в кроссовки, и остановился.