Денис Грей - Лебединая песня

— А теперь, все что я тебе рассказал и показал, ты для меня повторишь сам! Причем начнешь с «болевых», затем сухожилия, кровеносная система, и полная разделка на «запчасти» хех! — Кол вымыл руки в ведре и указал на пленника. — И только попробуй чето пропустить! Следующие десять ночей спать не дам! Будешь по ночам их разделывать, пока в твою башку это не забьется навсегда! Хоть весь город вырежи, похуй мне! Усек?

— Усек конечно, хуль тут не усечь! — М-да, видимо Пак и правда дохуя тебе заплатил, что ты так жопу рвешь со мной.

Я повернулся к затихшему мужичку:

— Эй ты мокрица! Заснул чтоль? Давай, просыпайся! Теперь твоя очередь послужить науке!

Вечером вынеся из сарая два мешка с «мясом» и закопав их в овраге, я отправился выполнять задание Кола.

9

Целку ему видите-ли! Где же бля я найду такое диво?

Ну бордель сразу можно исключить, хоть там и бабам в основном до двадцати, но целок как я понял, там отродясь не водилось. Тогда где? Хуй знает… На ум пришло воспоминание о той зарезанной тетке и ее дочках. Ну было тем дочуркам едва больше десяти, вот как мне? И хуль? Может же где-то и старше быть! Точно! Надо по городу прошвырнуться, может и запримечу где такая живет.

Весь тот вечер я промыкался впустую, прячут они их что ли! Ночью залез в три дома, там благополучно спали одни «старухи» под тридцать лет и мужики. В последнем доме была одна девка, но слишком малая. Немножко поднабив карманы у «гостеприимных» хозяев, я устроился на ночь на чердаке одного из домов недалеко от рынка. Под утро даже сон увидал, там были: Я, Кол, сова с огромными желтыми глазами и мой нож, а вокруг эти самые целки, целки… Пиздец блядь, приснится же!

Проснувшись, я слез с чердака и направился на рынок. Там уже была толчея, туда- сюда сновали разные тетки с авоськами и плетеными корзинами. Рынок шумел на все лады, слышались зазывающие выкрики торгашей. Я прошел мимо двух мужиков, увлеченно бьющих морду третьему. По репликам исходящим от одного, мне стало ясно, что тот, которого метелят, проворовался. Ну это в здешних местах, совсем не новость!

Через пару часов шароебясь по рынку, сам не замечая того, пристроился к одному семейству гордо шествующему по рыбному ряду. Впереди, переставляя ноги на манер утки, пездовала жирная как бочка мамаша. Следом за ней два мужика, один худой как глист, возрастом как и «бочка», ну это видать папаша. Второй по моложе и по жирнее, скорее всего сынуля ихний. А вот третье чадо, вполне себе худенькая стройненькая дочурка, лет тринадцать-пятнадцать. Длинные, каштановые волосы заплетены в тугую косу, на лицо вполне симпатичная, не высокого роста, видать «в папулю» удалась. Одета в синий сарафан шитый явно не по фигуре, видимо на вырост или с мамашиной юности донашивает. Нормально! Я следом!

Семейство скупилось, и набив брюхо пирожками в закусочной, потопало видимо домой. Доча вытребовала купить ей новый, синий платок, и тут-же повязав его на голову, начала выебисто нарезать круги вокруг маман. Стало быть радости дохуя у нее. Ну-ну попрыгай пока…

Я проследив за семейством до самого ихнего дома, убедившись в отсутствии «хвоста», как учил Кол, сныкался в кустах, что густо разрослись прямо напротив. Сидя в импровизированной засаде, начал кумекать: Ну «пропасу» я хату, типа сколько их там живет всего, где спит эта «коза», и как лучше в эту хату влезть. Ну влезу, грохну всех кроме нее, чтоб не шумели и искать пропажу не кому было, а дальше что делать? Разбудить и сказать пойдем со мной, я тебе монетку дома дам? Как тому алкашу? Ну на хуй! Один хер как стану их резать, кто-то да проснется, вопить станет, а нахуя оно мне? Не прокатит я думаю. Ведь надо еще как-то узнать, действительно она целка или уже нихуя? Ох задачка! Ебнуть по башке пока спит, связать руки и завязать рот чтоб не вопила? А потом волочь ее через весь район на горбу? Не, во первых могу зашибить когда по башке дам, а во вторых я эту кобылу не унесу, всё-таки мал я еще, хоть и силушка есть нихуевая. Надо чтобы точно знать, что целка, и сама пошла за мной. Ебать… Точно! Я вот сегодня ночью, во втором доме, помимо двух монет серебром, еще камушек красивый прихватил! Я вынул из кармана сверток ткани и развернув, стал любоваться рубином размером с ноготь, он приятно щекоча глаза, заиграл на солнце своими гранями. Прикинусь «валенком» подойду к ней, покажу камушек, скажу что типа там в овраге, еще есть, но мне их не достать самому, ну там чтоб помогла, и все такое! Вроде бы ничего идейка, а вдруг она папаню или братца своего, жирдяя, попросит сходить помочь? Хотя врятли, вон как платку радовалась, скакала! Никому не скажет. Жадность заебет! Ну так надо будет ей и сказать, что мол, никому ни-ни! Ато отберут, и никаких новых шмоток ей не видать! Годится, делаем!

10

— Ну долго еще идти? Ты не мог свое богатство поближе найти? — вещало юное создание, плетясь в овраг за мной.

— Почти пришли! Тебя точно не станут искать? — я повернулся к девице и состроил серьезную мину. — Ато я ни с кем делиться не буду! Кроме тебя конечно! Ты же мне поможешь, так?

— Ха! Я папе сказала, что пошла к подруге, что через рынок живет! Я у нее иногда до вечера сижу, и ничего! А сколько там таких камешков? — девка повела своим носиком, изобразив гримасой, строгое недоверие, ну на свой взгляд.

— Еще три!

— Ого, это же сколько серебром? Десять, неа, пятнадцать точно! Сколько себе накуплю! И шапочку, и шубку, а сапожки какие я видала! Ой! Что ты… — словесный понос «козы» прервал мой нож у ее горла. Девка повалилась спиной на землю и скуля вытаращила на меня глаза.

— Мамочки! Не надо! Что? Что ты хочешь?

— Заткнись, не-то зарежу! — я прошипел самым своим «страшным» голосом ей на ухо. «Коза» сглотнула слезы и вцепившись пальцами в траву, покивала головой.

— Сколько тебе лет? Говори! — я чуть сильнее прижал лезвие ножа к горлу девки.

— Четырнадцать!

— Не пизди, вон уже сиськи торчат! — вспомнил я урок Кола по науке, как он называл — «Пездознавство».

— Через четыре месяца пятнадцать! Не дави!

— Это, ты целка?

— Чегоо? Что тебе надо? Мамочки! — создание прыснуло слезами и попыталось вырваться. Я придавил ее коленом и уловив момент, затолкал ей в рот кляп.

— Перевернись! — я ухватил за каштановые волосы и начал крутить ее голову помогая ногой ей перевернуться на живот.

Деваха после парочки болючих тычков локтем в бок, нехотя перевернулась. Я придавил своим коленом ее затылок в землю, и быстро, как учили, связал ее запястья. После, убрав колено с шеи, освободив каштановую голову, снова спросил на ухо — Ты целка? Если да, кивни! — В ответ только скулёж и вой через кляп. — Ну хуй с тобой, не хочешь по хорошему, будет по плохому! — я задрав сарафан начал стаскивать с нее трусы, на что деваха сначала замерла, затем начала выть и брыкаться ногами. Не милая, нихуя так не пойдет! Я хорошенько придавив ее ляжки своими коленями, срезал с нее трусы и запустил свою руку в промежность. Пальцы обдало горячим, с перепугу юная «коза» обоссалась. Треснув ей подзатыльника, морщась от мокрого, я продолжил досмотр, делая все как меня инструктировал учитель. Удостоверившись в наличии «обязательного условия» выполнения задания, я довольный делом отошел от трясущейся и хныкающей девки и присел рядом. Так, телка есть, пятнадцать почти есть, целка присутствует! Отлично! Однако как ее теперь, среди дня, тащить в сарай?… Есть! Надо ночи подождать, как раз и эта успокоится и я с ее родней порешаю, что бы некому было розыск организовывать, хех! Я оттащил девку подальше в овраг и тщательнее связав, прикрыл ее ветками кустарника.