Антон Ульрих - Инквизитор. Акт веры

Вот и сбылось пророческое видение Хуана. Его отца посадили не просто под замок, а прибили к стене в одной из комнат длинную цепь, окончание которой надели маркизу на талию. Вид отца, посаженного на цепь и без конца бормочущего что-то себе под нос, был ужасен.

Так юный Хуан де Карабас потерял обоих родителей. Вскоре он выяснил, что дон Карлос, едва оказавшись в столице Кастилии, тут же направился прямо к архиепископу Севильскому. Во время приема удостоенный чести маркиз безапелляционно объявил, что только его гений способен спасти христианский мир от нашествия еретиков и неверных. В это время у кардинала Испании и архиепископа Севильского Гонсалеса де Мендосы гостил глава недавно введенной в Испании инквизиции. Сам архиепископ, известный своим пристрастием к роскоши и всему утонченному, терпеть не мог разного рода одержимых, тем более спятивших на религиозной почве. Поэтому он без всякого удовольствия выслушал заявление дона Карлоса. Великий инквизитор, напротив, был само внимание. Однако, увидев на листе бумаги вместо креста тщательно нарисованный циркуль, он пришел в неописуемую ярость. Накричав на несчастного кабальеро и назвав его действия кощунственными, Великий инквизитор Торквемада с молчаливого благословения кардинала велел отцу Хуана убираться прочь, тут же порвав и растоптав кропотливый труд трех лет. С этого момента рассудок маркиза де Карабаса окончательно помутился.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

После того как помешавшийся в уме глава семейства де Карабасов был посажен под замок, Хуан и старик Хорхе сели в большой комнате за стол друг напротив друга и стали держать совет. Верный слуга сообщил юному де Карабасу, что хоть его отец еще жив и согласно испанским законам Хуан не может называться маркизом, он все равно уже стал доном, то есть главой семьи. Теперь на плечи в одночасье возмужавшего наследника ложатся многочисленные обязанности, добавил Хорхе, глядя своими добрыми глазами на внимательно смотревшего на него мальчика.

– Милый Хорхе, скажи не скрывая, что сейчас лежит у нас в кошеле? – пытливо спросил слугу Хуан.

Слуга тяжело вздохнул:

– Ничего, дон Хуан. Ни единого дуката.

Далее Хорхе поведал мальчику, какими еще «богатствами» он располагает. Оказалось, что от некогда обширных земель вокруг Карабаса, ранее принадлежащих их старинному роду, дон Карлос владеет лишь полем за селением, на котором благодаря грезам юного Хуана раскинулось ныне кладбище животных.

– И это все? – поразился новый господин.

Старик Хорхе пожал плечами, дескать, ничего не поделаешь, таков рок, довлеющий славному роду Карабасов.

– А как же сундуки? – не унимался Хуан. – Что хранится в сундуках, которые стоят в кабинете моего несчастного отца?

– Они пусты, – был ответ.

С помрачневшим лицом юный маркиз замолчал, глядя в темный потолок своего убогого жилища. И тут своды потолка унеслись ввысь, раздвигаясь и расталкивая пространство и время. Хуан грезил, будто он оказался в огромном светлом зале, стены которого сплошь завешаны прекрасными картинами, пол выложен в виде замечательной мозаики, а вокруг него стоит самая красивая мебель, которую только можно себе представить. Посреди зала на золоченом троне восседал папа римский. Он жестом подозвал к себе быка, спокойно стоявшего поодаль, рядом с Хуаном. «Мой дорогой, мы повелеваем, пусть этот славный муж будет достойным моего благословения». Бык подошел к мальчику и преклонил перед ним колена, передавая тем самым папское благословение. Его длинный алый язык змеей выполз изо рта быка и подмел мозаичный пол перед ногами мальчика.

Хуан очнулся от оцепенения, которое нападало на него всякий раз, как он грезил наяву. Старый Хорхе все еще сидел напротив, правда успев за это время задремать. Точно так же дремал он, приклонив голову на стол, напротив дона Карлоса в день, когда родился Хуан.

– Я понял! – воскликнул юный маркиз, будя слугу. – Понял, что это значит. Чтобы все было именно так, как мне только что привиделось, надо выжить. Выжить любой ценою. Мы должны продать ту землю за селением! – провозгласил он оторопевшему Хорхе.

Решение, моментально принятое, было также молниеносно приведено в исполнение. Некий владетельный гранд из Севильи, приближенный короля Фердинанда, прибывший в Кастилию вместе с его свитой из Арагона, изъявил непременное желание устроить свое новое родовое гнездо именно в селении. Поэтому он, не торгуясь, как и подобает настоящему аристократу, приобрел земельный участок, на котором располагалось небольшое кладбище убиенных ради забавы животных, даже не зная о том, что там закопано.

Получив деньги, юный Хуан проявил характер. После стольких лет полуголодного существования он не стал с ребячливой поспешностью проматывать остатки некогда крупного состояния, а бережливо припрятал золотые дукаты. Для этого они вместе с Хорхе, прихватив с собой лопату и заступ, вышли ночною порой в патио и, выкопав порядочную яму прямо посреди дворика, уложили туда глиняный горшок с деньгами.

Аккуратно закопав сокровище и притоптав неровности земли, Хуан объявил верному слуге:

– Только мы знаем, где зарыты деньги. Теперь если что-то случится со мной, ты имеешь на них полное право.

Хорхе отрицательно замотал головой и сказал, что это господские деньги и пусть лучше у него отсохнет рука, чем он прикоснется к ним. На это Хуан разумно возразил, что он так поступает исключительно во благо своему несчастному отцу, чье бормотание иной раз переходило в безумные крики, разносящиеся по всему Карабасу.

– На эти деньги ты будешь содержать моего отца до конца его жизни. Если же и ты умрешь или сойдешь с ума, то перед этим передашь деньги викарию в церковь Святого Фомы Севильского, чтобы тот позаботился о моем больном отце.

Еще раз подивившись разумности доводов и предусмотрительности ребенка, старик подхватил лопату с заступом и вернулся следом за юным хозяином в дом.

С этого времени Хуан отдалился от своих товарищей по играм, высокомерно заявив им, что ему, как маркизу де Карабасу, коим он пока является только морально, и высокородному гранду, негоже якшаться с голытьбой. Теперь Хуан проводил свои дни в гордом одиночестве, чаще всего пребывая в грезах. Вскоре он перестал отличать явь от видений, постоянно преследовавших его, вызывая страх за его рассудок у доброго и верного Хорхе. Чтобы не докучать старику, Хуан часто уходил за селение и гулял по полям и лугам, живя той жизнью, которую ему подарила Природа, то есть в величественных и мрачных фантазиях. Только такого героя и могла породить Испания – самое мистическое и экзальтированное место на земле, с завидной регулярностью дающее миру блистательных гениев.