Виталий Вавикин - Дети ночных цветов. Том 1

– Мало тебе! – проворчала она, обращаясь к своему телу.

Боль в спине немного стихла, позволив выпрямиться. Ордилия вышла из номера и долго вглядывалась в уходящую вдаль пустыню. «Интересно, – подумала она, – а если прийти сюда вечером, то каким будет закат?» Ордилия тряхнула головой и улыбнулась своей меланхолии.

Она прошла в кафе и заказала плотный обед и два бокала вина, надеясь, что алкоголь в совокупности с принимаемыми лекарствами не причинит ей вреда – еще одна предосторожность, навеянная старостью. Раньше Ордилия никогда не думала об этом, да и не было подходящего момента – природа наградила ее крепким здоровьем… Но время не остановить.

Ордилия сделала несколько глотков вина и поняла, что совершенно не хочет остаться трезвой. Перед глазами снова появился пейзаж уходящей за горизонт пустыни, но на этот раз был уже вечер и Ордилия видела алое солнце. Эта картина очаровывала и успокаивала все тревоги. Ордилия не понимала, почему это происходит, но чувствовала, что если выйдет вечером на улицу и возникшее видение окажется реальностью, то все в ее жизни может измениться. Пусть не навсегда, но хотя бы на пару дней, хотя бы на этот вечер.

Жизнь – это не только Голливуд и фильмы. Жизнь – это все то, что вокруг нас. И нет разницы между волнительным ожиданием названия лучшего фильма и премии за лучшую роль и простым закатом. Закат может быть таким же волнительным. Или понимание многообразия жизней. Пустынный пейзаж, на фоне которого можно увидеть разрезавшую песок дорогу. Черное полотно извивается, бросая вызов засухе и солнцу. У этой дороги есть своя история, свои творцы и свои создатели. Дорога создана, чтобы соединить между собой города, где живут десятки тысяч людей, жизни которых так же важны, как и твоя жизнь.

Ордилия отставила стакан с вином и заказала апельсиновый сок, уточнив официантке, чтобы сок был выжат из настоящего апельсина, а не налит из пакета с восстановленным порошком. Дожидаясь, когда официантка принесет заказ, Ордилия смотрела за окно на припаркованные машины: старые и новые, дорогие и дешевые. И у каждой машины была своя история, свой хозяин, свои творцы и создатели.

Ордилия услышала оживленные детские голоса за соседним столиком и, обернувшись, посмотрела на пару близнецов лет пяти. Их родители сидели к ней спиной, но она знала, что им нет и тридцати. Счастливые и беззаботные, со своими маленькими радостями и печалями. Ордилия не завидовала им, она радовалась за них. Официантка принесла ей апельсиновый сок, и Ордилия подумала, что у этого сока тоже есть своя история. Кто-то вырастил, кто-то погрузил в ящики, кто-то продал хозяину этого кафе, кто-то привез, кто-то очистил и выжил из него сок… «Сколько же у этого апельсина историй?!» – подумала Ордилия, делая глоток. Сок был холодным, и Ордилия прикрыла глаза, наслаждаясь вкусом. «Нет. Все-таки жизнь – это не только Голливуд и фильмы», – решительно заявила себе Ордилия.

Дождавшись вечера, она вышла на улицу, взяла старый, высушенный солнцем шезлонг и расположилась так, чтобы видеть пустыню, за горизонт который должно зайти солнце. Боль в спине почти стихла, лишь иногда напоминая о себе слабыми уколами. Ветра не было. Тепло согревало тело и вызывало зевоту. Ордилия откинулась на спинку шезлонга и закрыла глаза, решив, что полчаса дремоты придутся кстати.

Ей приснились камеры и режиссеры, с которыми она работала, когда была еще девчонкой. Они снимали закат в пустыне. Раньше подобные моменты всегда вызывали у Ордилии скуку. Она понимала, что в фильме эти сцены просто обязаны быть, но куда интересней было смотреть на игру актеров, принимать в этом участие, чем просто ждать. Но сейчас все было иначе. Момент волновал Ордилию, вызывал в ней трепет. Она чувствовала, что может так простоять не один час – глядя на закат и слушая знакомые голоса съемочной группы. Она была счастлива и замечала то, что раньше всегда проходило мимо нее, – мелочи и детали, без которых невозможна эта жизнь.

Ордилия проснулась, продолжая улыбаться. Она проспала закат, но не жалела об этом. Сон был не менее красивым, чем реальность, которую она ожидала увидеть, а закат будет еще и завтра. Ордилия потянулась, забыв о боли в спине. Спина напомнила о себе сильным уколом. Стальной стержень впился в плоть, заставив Ордилию поморщиться. Она выждала несколько секунд и попыталась подняться. Пропущенная инъекция свела на нет прежнее лечение. Боль вернулась.

Ордилия застонала, поднимаясь на ноги. Спина не разгибалась, превращая ее в вопросительный знак. Ордилия попыталась поднять шезлонг, но поняла, что не сможет этого сделать. Что ж, пусть он останется здесь. Завтра, когда лекарство подействует, она вернется и отнесет шезлонг на место. Ордилия запрокинула голову, глядя на звездное небо. Она не собиралась достичь единения с природой. Она просто пыталась забыть о боли, чтобы дойти до отеля. К тому же небо было далеким и холодным – безучастным до всего, что происходит под ним. Вот если смотреть на него, чтобы можно было видеть что-то мирское – шпиль высотного здания, фонарный столб.

Ордилия осторожно сделала шаг к отелю. Спина отдалась болью. Бывшая актриса остановилась, перевела дыхание, сделала еще один робкий шаг, снова остановилась. Боль усилилась. Ордилия стиснула зубы, чтобы не застонать. Ей было наплевать, услышит кто-то ее стоны или нет. Она просто не хотела напоминать себе о жуткой боли в спине. Лучше не думать об этом. Просто идти вперед и все. Ордилия снова остановилась, но на этот раз не от боли. В темноте ей показалось, что она увидела нечеткий образ. Кто-то шел ей навстречу.

– Слава богу! – простонала Ордилия. – А я уж подумала, что никто не поможет мне добраться до своего номера. – Она прислушалась, но силуэт не ответил ей. Незнакомец остановился, замер в темноте. – Эй! – недоверчиво позвала его Ордилия, испугавшись, что от боли у нее начались галлюцинации. Только этого ей сейчас и не хватало. Она открыла рот, собираясь сказать незнакомцу, что видит его, но так и не произнесла ни слова.

«Сейчас же ночь, – пронеслось у нее в голове. – А ночью люди не прячутся просто так в темноте». Страх оказался хорошим анальгетиком. Боль притупилась. Ордилия спешно пошла к отелю, надеясь, что незнакомец не решит ее преследовать. Ноги несли вперед, игнорируя боль. Ордилия подумал, что если сейчас услышит за спиной шаги, то сможет побежать. Но шагов не было. Ордилия не оборачиваясь дошла до своего номера и, закрыв дверь, прижалась к ней спиной. Волосы на затылке продолжали шевелиться. Ордилия не стала включать свет, подошла к окну и попыталась разглядеть незнакомца. «Кто он? Куда он пойдет теперь?»