Лабиринт (ЛП) - Грин Джордон
- Пожалуйста! Пожалуйста!!! - умоляла она, когда лезвие скользнуло взад и вперед, разрезая ее ногу. Зазубренный край зацепил ее за внешнюю поверхность бедра и оторвал от ноги целый кусок сухожилий и кожи. Он свисал с ножа, раскачиваясь взад-вперед, кровь капала на землю дождевыми шариками, когда лезвие дергалось взад и вперед. - Пожалуйста, остановись, пожалуйста!!!
Лезвие остановилось, когда встретилось с костью, дернув все ее тело на гвоздях, царапая ее о деревянные доски, к которым она была прибита. Флоренс хмыкнула, затем вознесла молитву, чтобы все закончилось, умоляя Бога остановить этого монстра.
- Хм... - Тыкволицый хмыкнул. - Мне действительно нужно достать пилу для костей.
Ничуть не смутившись, он вытащил нож из кожи, заработав тошнотворный отсос от ее широко раскрытого бедра и алую струйку, прыгнувшую в растущую лужицу внизу. Затем он отступил назад и снова замахнулся ножом, вложив в удар всю силу своего толстого тела. Нож вонзился ей в ногу, миновал разорванную плоть и застрял в кости. Он дернул его обратно, не теряя ни секунды, и вернулся к работе, рассекая кожу и кости, с каждым ударом отрывая ленты плоти от ее ноги. Кровь и кусочки мышц и ткани соскользнули с лезвия ножа и упали на пол, покрывая его красным. При последнем рубеже лезвие прошло насквозь через кость, остановившись только после того, как коснулось мышцы с другой стороны ноги.
- Бля-я-я-а-адь!!! - застонала Флоренс, когда боль захлестнула ее.
Он снова начал пилить, конечность тряслась и раскачивалась с каждым рывком лезвия, держась только на связке мышц и кожи. Наконец, мышца раскололась надвое, и кожа оттянулась назад, разорванная. Ее правая нога, от колена ниже, непочтительно упала на бетон. Кровь хлынула фонтаном из культи под ее голенью и собралась вокруг отрубленной конечности.
- Теперь, когда ты не можешь сбежать, - сказал Тыкволицый без капли беспокойства в голосе, - пришло время разобраться с муженьком. Мы не можем позволить тебе получить все удовольствие.
- Мне так жаль, милая, - заплакал Оскар, протягивая свободную руку к Флоренс. - Мне так жаль. Я люблю тебя.
Она не могла подобрать слов, чтобы сказать, так как шок взял верх. Это была не его вина, но боль, пронзившая ее тело, была слишком сильной, чтобы издать хоть звук, а от потери крови у нее кружилась голова. Она смотрела, как Тыкволицый трусцой направился к Оскару. Он повернулся и посмотрел на Флоренс, как только оказался на месте, как будто хотел убедиться, что она наблюдает.
Он вложил запасной нож в ножны, закинул пневмомолоток обратно за плечо и ухватился за рукоятку, прежде чем направить его на Оскара. Первый выстрел пришелся в верхнюю часть ступни Оскара. Он закричал, но музыка была властной, маскируя его мольбу. Следующие двa гвоздя вонзились ему в колено и нижнюю часть бедра.
- Ты - больной ублюдок! - взревел Оскар. - Чего ты хочешь?
Ответ пришел гвоздeм в пах. Оскар закричал.
Тыкволицый поднял рабочий конец пневмомолотока вверх и выровнял его по ладони Оскара. Он нажал на спусковой крючок и послал залп новых гвоздей в руку Оскара, и для пущей убедительности несколько вонзилось в запястье и предплечье, крепко пригвоздив его к стене.
Крики Оскара разбили сердце Флоренс, даже когда недостаток крови начал истощать ее энергию. Ее зрение начало расплываться, но она быстро сморгнула дымку.
Пневмомолоток с тяжелым грохотом упал на пол, а Тыкволицый схватил нож в руке Оскара и отшатнулся назад, растопырив ладонь Оскара, когда лезвие оторвалось от стены. Кровь полилась на ладонь Оскара, на разорванные слои кожи, которые вяло свисали до земли. Затем урод присел и вонзил нож в существующую рану на животе Оскара, но на этот раз он проделал брешь до грудной клетки того. Лезвие резко остановилось, зацепившись за кость; от удара тело Оскара оторвалось от земли и вызвало стон молодожена.
Тыкволицый потянул нож назад, высвобождая лезвие из тела своей жертвы и разбрасывая капли крови по бетону и противоположной стене. Флоренс не могла видеть улыбку этого человека, но могла представить ее. При всей его жалкой жажде боли она могла представить злобную усмешку на его губах. Она ненавидела его, хотела его смерти.
Он зарычал. Это был гортанный, почти животный звук, прежде чем он запустил руки в дыру, которую его нож вырезал в груди Оскара. Его пальцы переплелись под кожей, жиром и сухожилиями, крепко сжимая, и потянули назад. Кожа содралась наружу, а мышцы разорвались под его хваткой. Кровь булькала через открытый живот и грудь Оскара, его органы были видны любому, кто мог бы пройти мимо.
- Пожа... Ос... Остановись, - попытался Оскар.
Тыкволицый отпустил его, а затем снова погрузил руки внутрь, обхватив часть тонкой кишки Оскара своими теплыми ладонями. Они были скользкими, покрытыми кровью и студенистым веществом, которое поддавалось сильным рукам мужчины. Он отшатнулся, вытаскивая кишки из тела Оскара в мир. Он продолжал тянуть, оборачивая часть мясистого аккорда вокруг своей руки.
- Угx...
Оскар стонал и извивался, его тело содрогалось от боли и ощущения, что его внутренности вырываются из тела.
Тыкволицый снова выпрямился. Он вздохнул, прежде чем шагнуть вперед и направиться обратно по коридору в направлении Флоренс. Кишки Оскара оставались в руке, все еще торчали из живота мужчины, густые капли крови стекали по бетону. Он остановился рядом с Флоренс и на мгновение оглядел ее, прежде чем сосредоточиться на своей цели. Он сильно дернул скользкое мясо в своих руках, вытягивая еще на несколько футов. Мускульный аккорд шлепнулся об пол. Затем он ослабил натяжение и накинул конец тонкой кишки Оскара на шею Флоренс, закрепив конец прямо рядом с ее лицом.
- Остановись, - умоляла Флоренс между прерывистыми вдохами, наконец сумев снова взять под контроль свой голос.
- Но я еще не закончил, - сказал он ей как раз перед тем, как вонзил нож ей в бок и сильно потянул вверх, вспарывая его. - Я должен соединить вас двоих.
Он сказал это так, как будто альтернативы не было, как будто это был моральный императив, чтобы он выполнил свою задачу. Несмотря на боль, Флоренс отвернула голову от стены и, прищурившись, посмотрела на мужчину, смущенная и испытывающая отвращение.
Когда ее зрение начало темнеть, она почувствовала, как что-то большое и чужеродное вторглось в ее бок в том месте, где ее вспорол нож. Она закричала, когда расцвела боль от присутствия рук Тыкволицего, протягивающихся в ее сторону, хватающихся за что-то, пальцы растягиваются и сжимаются между ее кишками. Это чувство ворвалось в ее мозг и почти перегрузило ее чувства. Затем боль изменилась, когда он вытащил руку, вытаскивая ее внутренности через созданную им дыру. Она осмелилась взглянуть вниз, когда он поднял что-то круглое и окровавленное, чтобы посмотреть в ее детские голубые глаза. Это был ее собственный тонкий кишечник. Она обдумывала это, глаза были плотно закрыты, губы дрожали.
- Почти готово, - сказал он, как будто в этом не было ничего особенного, просто работа, которую нужно завершить.
Он отступил, и ее тело напряглось, когда ее самый длинный орган начал сжиматься внутри нее, а затем выскользнул через бок наружу, на открытый воздух. Ее тело содрогнулось от неестественного ощущения, когда ее внутренности выходили из плоти. Она уловила проблески сквозь затуманенные глаза, когда он вытащил ее кишки и встал рядом с Оскаром. Она не могла заглянуть так далеко вниз, но знала, что если бы могла, то увидела бы другой конец длинной массы, которую Тыкволицый разбросал из ee глубин туда, где он сейчас стоял.
- Ах, черт возьми. Он уже мертв.
Тыкволицый пожал плечами, как будто это было не хуже дохлого муравья или таракана.
- Нет!!! - Флоренс закричала, не обращая внимания на боль в боку. Она боролась, пытаясь освободиться, но боль была невыносимой, и гвозди только царапали ее кожу. Ее тело сотрясалось от боли и эмоциональной агонии. - Нет!
Тыкволицый снова снял с плеча пневмомолоток, игнорируя ее крики. Он вырвал еще пару футов кишок из тела Флоренс, заработав глубокий стон и брызги крови на бетон, и приставил другой конец к виску Оскара.
