Джей Би Рем - Сингулярность (СИ)

— Что ты несешь? – видно, Макс взял себя в руки, так как голос его прозвучал довольно спокойно.

— Прости, Кира, я имела в виду девушек до тебя, — спохватилась Лера и снова перешла в нападение на брата. — И вообще хватит за мной присматривать. Я уже выросла. Встречаюсь, с кем хочу, сплю, с кем хочу! Я поговорила с родителями и согласовала с ними покупку отдельной квартиры. Прекрати уже строить из себя защитника. То, что случилось с Алексом, не твоя вина, и не надо отыгрываться на мне.

Девушка внезапно остановилась и поднесла руку ко рту в попытке остановить слова, которые уже вылетели. Макс сидел, как громом пораженный. Ангелина с Антоном тоже застыли, не смея вмешиваться в семейный скандал.

— Извини, я не это хотела сказать. Нам пора идти, — Лера поднялась.

Мы проводили их грустным взглядом, Макс устало потер переносицу. Остаток вечера прошел практически в молчании. Даже попытки Ангелины разрядить обстановку не давали успеха. Я всячески старалась поддержать беседу с девушкой, но внутренне разрывалась между сожалением за ту боль, которую испытывал Макс в этот момент и терзаниями ревностного характера при воспоминании о словах его сестры.

Вернувшись домой и не обнаружив Леру, Макс совсем расстроился. Я набрала ее номер и узнала, что сегодня она осталась у подруги. Чтобы хоть немного поднять настроение своему парню, я решила затащить его на крышу и устроить вендетту предыдущему сорванному свиданию, окончившемуся на вершине горы на Гавайях. Захватив бутылку красного полусухого и фрукты, я увела его наверх.

В этот раз я попросила его передвинуть столик со стульями к самому краю крыши, чтобы только перила отделяли нас от изумительного вида ночной реки, обрамленной свежеотремонтированной набережной.

Макс открыл шардоне и разлил по бокалам. Выглядел он огорченным, и, казалось, ничто не может его сдвинуть с этой волны. Мне хотелось сделать для него что-то хорошее, но я не знала, как подступиться.

— Алекс думал, что алкоголь и легкие наркотики помогут ему не перемещаться, — внезапно сказал он.

Я промолчала, опасаясь спугнуть порыв откровенности.

— Он думал, во время сна это не произойдет. Значит, решил Алекс, можно погрузить мозг в постоянные сновидения. Когда он понял, что это не работает, уже не мог перестать употреблять. Брат рассказал мне это, когда я пришел к нему, чтобы образумить его. Я не поверил. Да кто поверит наркоману, рассказывающему такие сказки?! Мы сильно подрались, — парень улыбнулся воспоминаниям.

Макс поднялся и облокотился о поручни, всматриваясь куда-то вниз. Я подошла и встала рядом на расстоянии вытянутой руки. Я подумала, что не могу нарушить его личное пространство в такой интимный для его души момент. Если ему потребуются мои объятия, то я была рядом, чтобы дать ему все, зависевшее от меня.

— Какой он был?

— Он был…очень веселый, все его любили. Он влился в семью, будто всегда с нами и был. Даже дедушка перед смертью подарил ему свои фамильные часы, окончательно приняв его.

— Как твоим родителям пришла мысль об усыновлении?

Он молчал, и я испугалась, что задала неуместный вопрос. Макс сделал глоток из стакана и, к моему удивлению, начал рассказывать:

— У папы была сестра, которая много лет назад поссорилась со своим отцом и исчезла из дома. Ее искали полиция, сыщики, но никто не смог найти. Сначала думали, что это похищение, но преступники так и не дали о себе знать. Все решили, что она умерла. Двадцать семь лет спустя она дала о себе знать. Тетя написала письмо, ей было очень жаль, что она совершила такую глупую выходку в молодости и просила прощения у отца и матери. Сообщила, что умирает от лейкемии и ей очень важно, чтобы ее простили.

Опустошив стакан, он прервался, чтобы наполнить его снова. Передавая мне бокал, парень посмотрел на меня печальным взглядом. Затем другой рукой он погладил костяшками пальцев мою щеку. Этот милый жест заставил сердце трепетать от любви. Я накрыла его руку своей и еще раз потерлась скулой о его ладонь. Через минуту он продолжил:

— Конечно, мы всей семьей поспешили по адресу, указанному в письме. К сожалению, мы ее не застали живой. Дедушка, винивший себя во всем, был раздавлен горем, он лишился последнего шанса исправить главную ошибку своей молодости. На кладбище у могилы плакал мальчик. Сначала он совсем не разговаривал с нами. От соседей мы узнали, что парень жил у нее последнее время, ухаживал за ней, и она относилась к нему как к сыну. Других детей у нее не было. Дед сказал, что раз для его дочери это был сын, значит, он будет относиться к мальчику, как к внуку.

— Благородно.

— О! Ты не знаешь, какой дед был раньше жесткий человек. Хватало одного его хмурого взгляда, чтобы мы с сестрой разбегались в стороны при его появлении. Ближе к концу жизни он стал мягче. А когда Алекс влился в нашу семью, его вообще будто подменили. Алекс его действительно изменил.

— Удивительная история.

— Да.

— А что о своей жизни рассказывал Алекс?

— Сначала он все время молчал, но со временем научился доверять нам. К сожалению, не до конца, потому что ничего толком он не рассказывал. Всегда уклонялся от темы и отшучивался. Мы с сестрой задирали его, сочиняя сказки о его преступном прошлом. Ну а по поводу документов и образования, ты уже сама поняла, у нашей семьи проблем нет. Родители постоянно в разъездах, да и вообще они довольно демократичные и не сковывали нас какими-то рамками. И к Алексу они относились так же: не давили на него, относились, как к своему ребенку, не выделяли никого из детей.

— Я, конечно, очень плохо знаю твоих родителей, но я уверена, если у них такие замечательные дети, как ты и Лера, значит, они хорошие люди. Поэтому твоему брату очень повезло с семьей.

— Да, ты видела не лучшую сторону моих родителей. Надеюсь, ты дашь им шанс.

— Они были просто сбиты с толку недостоверной информацией. Надеюсь, как только они узнают правду, то пересмотрят свое отношение. А пока буду для них девушкой, разрушившей молодую семью с маленьким ребенком.

— Ой, да брось. Иди сюда.

Макс взял меня за руку и притянул к себе. Забрав у меня бокал с недопитым вином, он поставил его на стол и обнял меня.

— Ты девушка, которую я люблю. Когда до них дойдет это, они поменяют свое мнение.

Его слова согрели мою душу, а его объятия окружили меня неприступной стеной, защищающей меня от всего в этом мире. Ну или почти от всего…

Глава 22

Смерть предстоит всему: она – закон, а не кара

Что может быть романтичнее и приятнее, чем проведенная под небом, затянутым яркими жемчужными звездами, фантастическая ночь с любимым человеком? Эта же ночь, только под прозрачной крышей в тепле и удобстве, в безграничном взаимном исследовании и восхищении друг другом на фоне окружающей недолговечной сюрреальной действительности. Я засыпала под утро с глупой счастливой улыбкой в объятиях Макса, и проснулась на рассвете с нею же. Об этом мне поведали гудящие мышцы скул, требовавших мимического отдыха. Впрочем, приятно побаливало от недавней физической нагрузки все тело. Но самым эйфоричным было чувствовать с утра теплое родное тело, прижавшееся, будто в стремлении укрыть от всех невзгод. От воспоминаний о прошедшей ночи рот снова начал растягиваться в безумной улыбке, а внизу живота нарастали импульсы томного желания, скандирующие «хочу еще такие ночи», «больше таких ночей».