Николай Норд - Избранник Ада

Радостная догадка промелькнула у меня в голове: ужель сам Дьявол услышал мои мольбы и предстал тут в виде этого скромного писаря?

– Кто ты, Дьявол?! – вскочил я тогда, потрясенный этой догадкой и вспыхнувшей надеждой.

– Успокойся, дорогой Сосо, – холодной и твердой рукой ухватившись за мою, усадил меня назад незнакомец. – Нет, я не Великий Люцифуг Рофокаль, я только его писарь и заведую Канцелярией Драфта подходящих нам душ в Ад. Но Великий внял твоим мольбам и послал меня за твоей душой.

Мое торжество было безмерно – Дьявол услышал меня! И он вовсе не так и далек от Бога, более того – они заодно! Я был так счастлив, как когда-то лишь однажды в раннем детстве, когда сачком поймал первую в своей жизни живую форель – сердце бешено билось, восторг фонтаном бил из моей души. От избытка чувств мои ноги ослабли, и я без участия Баал-бериты плюхнулся в лопухи и, сам налив себе вина, выпил полную кружку.

– А кем я стану, если продам вам душу? – спросил я, не теряя от вина головы, ведь за вечные муки в Аду я намеривался получить здесь на земле самый главный пост в мире.

Я был полон решимости торговаться до конца – ведь мне потом придется вечно жариться на сковороде. Я и об этом сказал Писарю Ада.

– Ну, Сосо, зачем же так мрачно? Ты у нас там будешь жить припеваючи, отдыхать, ведь ты здесь будешь верным слугой Дьявола, его негласным представителем на Земле. И страдать и расплачиваться сполна за власть тебе придется также здесь, а не в Аду. Ведь чтобы взять очень большую – воистину императорскую власть – ты потеряешь все другие земные блага. Тебе не придется любить, ты будешь всегда подозревать всех и вся, ненавидеть, обманывать и предавать, дрожать от страха – ждать яда, ножа или пули из-за угла. Будешь уничтожать противников и друзей без разбора. Ты бросишь на алтарь своих амбиций десятки миллионов жизней, ты не будешь иметь полноценной семьи, не будешь любить родных – ни матери, ни жены и ни детей. И тебя будут бояться, ненавидеть и проклинать. Но и многим миллионам ты задуришь голову – тем, кто не будет тебя знать лично. Те, наоборот, будут любить тебя беззаветно, умирать с твоим именем на устах. Но сам-то ты будешь знать истину: что тебя обожают обманутые тобой же. Твоя жизнь станет сплошным кошмаром. Готов ли ты к этому?

– За высшую власть на Земле я готов на все, готов продать не только душу, но жизнь собственного сына.

– И ты ее продашь, – мрачно сказал писарь Ада. – Иосеб, мы составили на тебя досье, давно следим за тобой, и, я думаю, мы в тебе не ошиблись.

– А можно вопрос?

– Можно, но не нужно.

– И все-таки…

– Хорошо, спрашивай.

– Если вы меня подвигнете к безмерной власти и будете мне помогать и оберегать, то чего и кого мне тогда бояться?

Баал-берита посмотрел блуждающим взглядом на небеса, будто там был написан ответ.

– Видишь ли, дорогой Сосо, мы никогда не делаем ставку на кого-то одного единственного. У нас всегда имеются дубли – запасные варианты. Это для того, чтобы не завалить весь проект целиком. Нами уже мобилизованы дополнительно несколько кандидатур, такие как Ульянов, Троцкий, еще кое-кто. Победивший в вашей междоусобной борьбе и будет главным властителем на Земле. Их тебе надо бояться. Мы, конечно, будем стелить тебе кое-где соломку, как главному нашему пауку в банке, но это не гарантирует тебе полной победы, кто-то может оказаться сильнее. А нам и нужен сильнейший, слабаки пусть гибнут. Кроме того, тебя будут подстерегать и внешние, так сказать, паучки. Гитлер, например. Ты о нем еще услышишь.

– Значит, я могу и не получить величайшей власти в мире? – насторожился я.

– Наши аналитики, Иосеб, показали, что по своим качествам характера – ты наилучший кандидат на власть на Земле. И если не будешь расслабляться ни на минуту в своей дальнейшей жизни – станешь первым. То есть, все теперь будет зависеть от тебя. А мы тебе поможем. Разве этого мало?

– Да, пожалуй, достаточно, – пораскинув мозгами и боясь, что меня посчитают слишком капризным и откажутся от моей кандидатуры, ответил я. – А что будет с остальными вашими кандидатами, теми, что уступят мне – Троцкому, Ульянову? Их уничтожат, как слабых?

– Ну, зачем же? Они ведь тоже наши вассалы. Их тоже ждут блага в Аду по их заслугам здесь, большие блага, но, все ж, не такие, как лучшему из вас.

– А в чем будет заключаться мое служение Повелителю Ночи, какова моя главная задача?

Мой собеседник кисло улыбнулся и запил эту свою улыбку добрым глотком кахетинского перед тем, как объяснять мне что-то дальше:

– Прежде всего, тебе надо быть самим собой. Остальное приложится. Нужные события и явления будут сами ложиться под тебя, как камни на мостовую. Ты только иди по ним.

– Мой господин! Не скажете ли вы мне что-либо более конкретно?

– Сосо! Из чего был создан мир Богом?

– Из ничего…

– Ответ неправильный. Из хаоса. В нем заключено основное зло, хотя оно в определенной мере присутствует и в порядке, но только построенного на силе страха и подчинения. Из хаоса вырастает порядок, из порядка мы создаем хаос. Потом Бог все пытается исправить. Мы планируем на Земле Большой Хаос. Мы создадим два, противостоящих друг другу лагеря и столкнем их. Столкнется коричневая чума и красная зараза. Будет Большой Хаос и будет Большое Зло. Один из лагерей, если все будешь делать правильно, возглавишь ты. Это вознесет тебя на вершину мира и власти.

– Чей лагерь одержит победу?

– Ты хочешь победить? Но разве нам важна победа? Нам важен Хаос и Зло, – сказал Баал-берита, вперив в меня взгляд, полный самоубийственного спокойствия, от которого у меня заскребло на сердце.

И в этот момент мне не было больно, и я понял, что у меня, вместо сердца – камень.

Писарь же, отвернув голову, сказал равнодушно, будто не мне:

– Если постараешься, то ты…

– Я постараюсь! – решительно ответил я и встал: в ушах у меня звучал гимн новой империи, гимн грядущего и пока неведомого мне Советского Союза, гимн, который потом, и вправду, нота в ноту, сочинил композитор Александров, когда я напел ему этот мотив.

– Ну, вот и отлично, тогда сегодня ночью приходи к Мехетскому Замку, но только один! Там заключишь Договор с нашим Патроном, – сказал Баал-берита и стал собирать свое барахло в баул.