Вадим Смиян - Пушкинский вальс

 - Нет, нет, клянусь вам – нет! – горячо воскликнула Лена. – я шагу не ступлю без вашего разрешения…- и поправилась: - без вашего повеления!..

    - Ты похоже, меня совсем за дуру держишь, да? – почти ласково спросила Лилия Николаевна. – Это странно, кажется, я не давала к тому повода… Ну да ладно, чего с тебя взять! Сделаю вид, что я не слышала этот твой горячечный бред...

     - Лилия Ник…- хотела было возразить девушка, но Гончарова отвесила ей такую жестокую и увесистую пощечину, что Лена опрокинулась на пол, а в голове ее пошел жуткий перезвон.

   - Я, кажется, говорила! – вскричала озлобленная фурия. – Для тебя мое имя - - Бритва! Это ясно?!

       - Ясно…госпожа Бритва, - пролепетала Лена. Она уже поняла, что противоречить Гончаровой не стоит. И теперь она лишь повторила умоляюще: - Госпожа Бритва…пожалуйста, не убивайте меня! 

   Лилия Николаевна никак не отреагировала на ее мольбу. Она взяла нож и подошла вплотную к Лене, распростертой на полу. Та истошно закричала.

   - Как же можно так заполошно орать! – укоризненно сказала Бритва, обрезая веревку, стягивавшую Ленино запястье. – Я всего лишь освобождаю тебя от пут. Это плохо?

   Лена растерянно смотрела на веревочный браслет у себя на руке. Она теперь действительно была свободна, но… путь к двери ей преграждала рослая и сильная женщина, справиться с которой у девушки не было никаких шансов.

    - Ты, конечно, будешь вести себя хорошо, - утвердительно заметила Гончарова. Она небрежным жестом отбросила нож в угол комнаты.

   - Буду, буду! – воскликнула Лена, увидев в этом надежду на спасение.

    - Ну что ж, - сказала Бритва. – Стань на колени и целуй мне руки.

 Девушка немедленно исполнила приказание.Она приподнялась c пола и, став на колени, принялась робко и несмело целовать кисти рук своей мучительницы, один лишь удар которой едва не лишил ее сознания.

    - Смелее, - усмехнулась Гончарова, глядя на нее сверху вниз. – Если хочешь заслужить мое снисхождение, целуй усерднее, а не то отведаешь моего кнута…

   Услышав, что Бритва собирается стегать ее кнутом, Лена содрогнулась от страха и принялась целовать ей руки с удвоенной энергией.

   - Целуй мне ногти, - приказала Бритва, - ласкай их своим паршивым языком.

    Лена немедленно выполнила приказ, и принялась тщательно лизать ее длинные, тщательно обточенные ногти, покрытые кроваво-красным лаком… и скоро она обрезала себе язык об их твердые, как лезвия, края.  На пленку, устилающую пол, брызнули мелкие капельки крови. Лена глухо застонала от боли. Между тем, Бритва засунула пальцы одной руки ей в рот, и ее ногти-лезвия вонзились девушке в небо и в щеки с внутренней стороны. Лена взвыла от боли, ибо кричать она не могла.

 - Ты видишь? – мягко спросила Бритва. – я так легко могу разорвать тебе рот… Могу снять ногтями кожу с твоего лица, как чулок с ноги, или – проткнуть тебе глаза… Ты что больше предпочитаешь?.. Ну-у?..

   Стоя перед ней на коленях, Лена могла только глухо мычать в ответ. Она инстинктивно попыталась отстраниться, и тогда фурия впилась ногтями ей в лицо. От лютой боли девушка едва не лишилась чувств, но не могла даже шевельнуться, ибо стоило ей только дернуться, как ногти Бритвы просто сняли бы кожу с ее лица, как маску… Лена лишь хрипела от боли, руки ее судорожно дергались по полу, и даже приподнять их у нее не было сил. В следующую секунду Бритва нанесла ей мощный удар коленом в грудь, и Лена ничком упала на пол, при этом уже все лицо ее было обильно залито кровью.

 - Пришло время тебе отведать моих каблуков, - сказала Лилия Николаевна. – Давай с тобой поиграем: ты представь себе, что я – это ты! А ты – это книга… та самая, «Русская литература 19 века»…Представила? Очень хорошо…Тогда начнем...

     И Лена не успела даже вздохнуть, как Гончарова медленно подняла ногу и поставила ее девушке на лицо. Твердая подошва полусапога придавила Лене лоб, а высокий каблук впился ей в подбородок, как копье. Лена хрипло и мучительно закричала под ее ногой.

   - Ну и как твои ощущения? – спросила Бритва. – Нравится? Знаешь, я так и думала… Тебе это должно понравиться! Мне приятно, что я исполнила твое давнее желание… А теперь сделаем так…  

     Жесткой подошвой своего полусапога Бритва начала расплющивать Лене нос, не обращая никакого внимания на ее крики. Перенеся тяжесть всего тела на ногу, стоящую на голове Лены, Гончарова услышала,как нос девушки с хрустом сломался. Она надавила сильнее, и теперь молча наблюдала, как из-под ее стопы вытекали ручьи крови вперемешку со слезами. Отчаянные крики Лены могли бы ужаснуть и разжалобить и голодного тигра, но Лилия Николаевна оставалась совершенно невозмутимой.

    - Вспоминаешь, как ты рвала каблуками книгу? – спросила она тоном, каким спрашивают о прошедшем уикэнде. – А теперь это ты сама лежишь под моим каблуком и испытываешь то же самое… Ты не смела этого делать, безмозглая, бездушная тварь! Слышишь, не смела! Но ты сделала. А теперь я сделаю то же самое с тобой. Я это сделаю – и это будет прекрасно!

   Гончарова развернулась на сто восемьдесят градусов, и теперь подошва ее полусапога закрыла девушке рот, а высоченный каблук уперся жертве в середину лба. Фурия слегка подалась всем корпусом вперед, перенося туда же свой центр тяжести и окончательно ломая Лене нос, раздавив его буквально в лепешку.Она с наслаждением слушала крики и стоны своей жертвы, так же как и  ужасающий хруст под своей ногой.

      - А у тебя, между прочим, слабоваты кости, - заметила Бритва, склоняясь над распростертой под ее ногами девушкой. – Долго ты не продержишься! К сожалению…Боюсь, что я могу ненароком раздавить твою голову, как гнилой орех! Может быть, именно так и поступить? Хотя нет… Слишком грязно и противно, а мне и без того еще столько возни с тобою! Да и времени остается мало – сегодня у меня рабочий день, между прочим! Так что, если у тебя нет возражений, я буду с тобой заканчивать. Надеюсь, что мой урок ты уже усвоила…

     Гончарова приподняла ногу и снова поставила ее на окровавленное лицо Лены таким образом, что высокий каблук вошел девушке прямо в рот. Затем вновь переместила всю тяжесть своего тела на эту ногу, и тогда каблук ее, словно наконечник копья, с хрустом ломая гортанные хрящи, стремительно пронзил горло жертвы и остановился, лишь упершись в каменный пол. Теперь Бритва некоторое время недвижно и монументально стояла над Леной, непринужденно уперев руки в свои крутые бедра, и внимательно слушая ее сдавленные, постепенно затухающие вопли. Тело девушки билось в агонии, отчаянно борясь со смертью, ее руки судорожно хлопали по полу, как крылья подбитой птицы, ноги сводила судорога… Ее крики слабели, переходя в хриплые булькающие звуки, пока не угасли совсем. Наступила мертвая тишина.