Роман Канушкин - Страх (Сборник)

Он поглядел на страшный львиный зев и добавил:

– Что бы они ни построили, мы сожжем это.

– Вот только бы знать, что, – проговорил император Лев, мрачно глядя на лагерь руссов.

Ночью, поближе к утру, императора Льва VI Мудрого разбудил кошмарный сон. Ворота Царьграда были разбиты. По улицам бегут страшные воины-варяги, и реки крови текут за ними по мощеным улицам прекрасного города. А грозные викинги приближаются уже к храму Святой Софии, и тут императору открывается, что у каждого из них красные крылья и сияющие мечи в руках. Словно они Ангелы Господни, гневные ангелы, которые пришли покарать надменную империю…

Лев VI Мудрый проснулся за секунду до того, как в его спальню вбежал кентарх из числа личных телохранителей.

– Базилевс! – вскричал, низко кланяясь, облаченный в римскую сталь воин. – Пойдем со мной! Прошу тебя! Пойдем на смотровую башню.

Базилевс болезненно поморщился: сон сбывается?

Не минуло и минуты, а базилевс был уже на смотровой башне. Здесь уже находились кентархи и посланник Велизарий. Базилевс посмотрел вдаль, а потом вниз. Его глаза сначала чуть не вылезли из орбит. А потом это зрелище заставило императора плотно сжать губы.

Зрелище было невероятным. Разум отказывался принимать увиденное.

Над морем вставал ослепительной красоты восход. С моря над равниной дул сильный ветер. Красные крылья ангелов господних неслись по равнине, или над ней, прямо на город от самого горизонта – сон действительно сбывался. Только это были не совсем ангелы. Это были паруса драккаров. В горле у базилевса пересохло. Да, это было невероятным, но это было. Руссы поставили свои корабли на колеса. И подняли огромные паруса. И теперь их корабли неслись на город. Они почти летели над землей. Из львиного зева полыхнуло огнем. Но пламя практически не причиняло вреда, просто не успевало, – такова была скорость атакующих.

Армия Олега пошла на штурм города. И теперь стало совершенно очевидно, что нет силы, которая смогла бы его остановить.

– Я никогда бы не поверил, – изумленно, но и с оттенком уважения, произнес кентарх Михаил, – если б не видел это собственными глазами.

– Все, – резко сказал император. – Открыть ворота. Я еду к ним навстречу. Мы просим мира.

– Но, базилевс… – взмолился Велизарий, – император Александр…

– Император Александр сейчас спит, – оборвал его Лев. – А они сильны, отчаянны, да еще хитры. – Он глубоко вздохнул и отрицательно закачал головой. – Я не дам им уничтожить город. Я куплю его за любую цену. В Империи достаточно золота.

– Мы смогли бы удерживать ворота… – обреченно начал Михаил.

– Как долго? – грустно усмехнулся Лев Мудрый. – Побереги свое желание умереть за город, оно тебе еще пригодится.

А потом базилевс снова взглянул на атакующие корабли.

– Это кара господня! – произнес он. – Кара за нашу гордыню.

Мир был принят. Корабли Олега остановились у ворот. Но ворота открылись без боя. И Авось увидел, каков он, диво-город, там, за стенами.

В роскошном дворце цезарей был подписан мир и долгожданный торговый договор. Базилевс Лев VI Мудрый клялся на Распятии. Викинги – на своих мечах. Славянские князья – на мечах-кладенцах.

– Еще никогда Империя не покупала мир за такую цену, – прошептал император Александр с плохо скрываемой враждебностью, наблюдая за рукопожатием и принесением клятв между Львом VI и князем Олегом.

– Божественный базилевс, – так же тихо отвечал посланник Велизарий, – ты отомстишь за сегодняшний позор. Тебя уже ждут.

В своей библиотеке император Александр принимал тайных гостей. Он угощал дорогим вином шада хазарского каганата и хана унгров.

– Я приму ваши условия, – говорил Александр, – как только вы выполните свою часть соглашения.

– Но, базилевс, – возразил хан унгров, – армия Олега сильна. Говорят, в твоем городе его сочли…

– Святым Димитрием? – усмехнулся Александр. – Перепуганным глупцам всегда требуется причина своего поражения.

– Ему поднесли отравленное вино. Но он понял это, – напомнил хан. – Вот и пошел слух о его богоизбранности.

– Он просто варвар… – Император осекся.

Опасная улыбочка заиграла на губах хана.

– А кого греки не считают варварами? – мягко пропел он.

Шад тут же смешался и, пытаясь смягчить ситуацию, поднял руку:

– Базилевс! Я тоже ненавижу этого варяжского выскочку. И мы могли бы напасть на Олега у речных порогов. Но… руссов и вправду слишком много.

Император Александр усмехнулся – чуть покровительственно:

– Я задержу их. Я покажу им наши храмы и библиотеки. Они отведают гостеприимства Империи. Я даже дам им паволоку на паруса. Но только варягам. Их корабли полетят быстрее ветра. – И тут глаза императора хитро заблестели. – И оторвутся от основного флота. Вы сможете подстеречь их у порогов. И тогда уж действуйте быстро.

Император хлопнул в ладоши, и раб разлил всем вино.

– У меня тут есть кое-кто, – сказал Александр. – К сожалению, я не смогу вернуть ему его оружие – базилевс Лев буквально помешался на нем. Но мне кажется, вы смогли бы быть полезны друг другу.

Император поднял руку. Из затемненной ниши вышел статный воин в облачении варяга. Хан унгров поднялся, его рука потянулась к рукояти ятагана.

– Спокойно, – усмехнулся император. – Это друг.

Воин подошел ближе и обвел взглядом собравшихся. Это был Лад.

Князь Олег позволил Авосю побродить по городу его мечты. Жители теперь безбоязненно поглядывали на чужеземцев – весть о том, что у Византии теперь новый мощный союзник, разлетелась быстро. И некоторые женщины даже дружелюбно улыбались статному светловолосому воину, чуть наивными и чуть мечтательными глазами взиравшему на это окружающее его мраморное великолепие.

Грозные драккары викингов стояли на рейде Царьграда. На столицу опустилась ночь, но город и не думал спать. Даже сюда, на берег моря, доносились музыка и веселые голоса.

А потом свет луны упал на нос ближайшего корабля. И возможно, это все было лишь игрой света и тени. И неверные ночные звуки…

Только боевое украшение корабля – грозно смотрящая вперед деревянная голова – вдруг со скрежетом пошевелилось. Потом еще раз. И все стихло. Волны плескались о борт судна. Затем в обветренной темноте дерева вдруг раскрылись глаза, налитые багряным светом и вполне даже зрячие. Голова пошевелилась снова, несколько раз дернувшись, словно пытаясь отъединиться от обшивки судна. И вот уже со стоном ломающихся досок от носа корабля к воде наклонился извивающийся торс. Еще несколько мучительных освобождающих движений (словно насекомое выбиралось из кокона), и маленькая фигурка юркнула на берег. А на носу судна вместо головы остался зияющий чернотой пролом.