Шеррилин Кеньон - Дьявол может плакать (Син и Катра)

Кэт обрадовалась, что обе демоницы заняты делом и что Сими не расстроилась.

Затем она оставила их и отправилась в пентхаус Сина. Кэт нашла его лежащим поперек полностью заправленной кровати. Казалось, что он только что прилег на секунду, почувствовав себя истощенным. У нее сердце обливалось кровью при виде него. Син так много пережил за последние дни.

«Бедный мой Син!»

Призвав на помощь свои и без того скудные силы, она раздела его, чтобы Сину было удобнее лежать. Увидев его обнаженным, Кэт прикусила губу. У него была самое красивое тело из всех, что ей когда-либо доводилось видеть. Этот воин с головы до ног был воплощением силы и мужественности. Кэт потребовалась вся её сила воли, чтобы не вонзиться зубами в эту бронзовую кожу. Ведь он был привлекателен, как сам грех.

Она едва не рассмеялась от этой мысли, а потом, не удержавшись, погладила шелковистые кудри.

— Как все прошло?

Глубокий звук его голоса заставил её подскочить.

— Я думала, что ты спал.

— Спал, пока ты не дотронулась до меня, — ответил Син и, зевнув, перевернулся на спину.

Кэт выгнула бровь при виде одной части его тела, которая тоже проснулось.

— Ты точно не Приап?

Он фыркнул в ответ, но не сделал попытки прикрыться.

— Последнее, что я о нём слышал, будто этот дурак был пойман и заточен в книгу, чтобы быть сексуальным рабом женщин. Так это я точно не Приап, ведь я, кажется, удовлетворяю только одну женщину, — ответил он и многозначительно посмотрел на неё.

От этого взгляда Кэт почувствовала слабость в коленях, а её сердце наполнилось надеждой.

— Это означает, что я прощена?

Син хотел ей сказать, что только и мечтает о том, чтобы Кэт и дальше продолжала сводить его с ума, но в последний момент сдержался. Эти слова были готовы вот-вот сорваться с его языка, но он не посмел произнести их вслух. Последнее, что ему сейчас нужно, так это рассказать Кэт о том, какую огромную власть она над ним имеет. Тогда в его заднице может появиться еще одна заноза.

— Возможно — шепнул Син, когда она склонилась над ним, чтобы запечатлеть нежный поцелуй на его губах.

— Я могу лишь снова повторить то, что уже говорила. Я больше никогда не причиню тебе боль, Син.

— Мне очень хочется поверить тебе… Я знаю, что ты всегда говоришь только правду, но мой жизненный опыт не позволяет так просто доверять людям.

Покачав головой, она стала прокладывать поцелуями путь вниз по его груди.

Син задержал дыхание, потому что всякий раз, когда её горячие губы касались его кожи, у воина начинала кружиться голова. Быть рядом с Кэт, иметь возможность дотронуться до неё — все это было наивысшим блаженством для него. И именно в этом и заключалась та опасность, которую Кэт представляла для него. Он жаждал её всем сердцем, а когда люди так сильно чего-то хотят, то они начинают совершать глупые поступки.

Но даже зная это, он сейчас заворожено наблюдал, как она прокладывает дорожку из поцелуев по его груди. Чувствовал нежные прикосновения её мягких рук. И понимал, что потерян для неё. Потерян для чувств, которые она пробуждала в его сердце, когда занималась с ним любовью.

Син выгнул спину, когда она взяла его в рот. Его сердце бешено забилось, и он нежно обхватил её голову руками. Он почувствовал себя так, словно попал в рай, но даже сейчас Син не мог не думать о том, сколько времени пройдет, прежде чем это превратится в ад.

Каждая женщина в его жизни заставляла выучить Сина некий жизненный урок. Его мать научила сына ненависти. Его жена — презрению. Его дочь показала всю прелесть дочерней любви, а Артемида провела мастер-класс по предательству.

Чему научит его Катра? Именно это и пугало его. Син позволил ей занять то место в его сердце, которое никогда и никому еще не принадлежало.

И теперь в её власти было уничтожить его.

В это время Кэт застонала, попробовав его на вкус, и увидела, как в его взгляде мелькнула тень удовольствия. Она не была полностью уверена в своих действиях, но Син, казалось, наслаждался этим, и только это сейчас имело для неё значение. Кэт хотела, чтобы он доверял ей, пусть даже сейчас она этого и не заслуживала, и стремилась загладить свою вину.

Если это вообще возможно.

Она всегда так боялась, что кто-либо сможет получить над ней власть, сможет прикоснуться к её телу, а теперь Кэт поверить не могла в то, как легко Син нашел путь к её сердцу. Что же в нём было такого особенного, что заставило её позабыть свои страхи? Почему она теперь согласна сделать, что угодно, лишь бы ему было приятно?

Это безумие, но не было никакого сомнения в том, что именно она чувствовала. Иначе чем еще можно было объяснить, что даже от такой мелочи, как улыбка Сина, сердце Кэт наполнялось радостью?

Глаза Сина сияли, когда он притянул её к себе, чтобы поцеловать. Затем он перекатился и подмял Кэт под себя. Она почувствовала царившее в его душе отчаяние и острую потребность избавиться от одиночества.

Но когда он вошел в нее, Кэт ощутила то же самое, что чувствовала сама — любовь, которую она хотела отдать ему всю, без остатка. Это было невероятно.

Син неистово двигался, а она сначала гладила его по спине, затем приподняла бедра, чтобы он мог войти еще глубже. Кэт хотела его так же сильно, как он хотел её, и Сина это ошеломило. У него было много любовниц, более изощренных, были даже такие, кто буквально набрасывался на него в пылу страсти. Но с Кэт все было не так. То, что происходило между ними, вовсе не было попыткой двух людей утолить взаимную жажду. Нет, это был акт любви двух людей, которые дорожили друг другом.

Кэт любит его. Она сама так сказала. Ни одна женщина никогда не говорила Сину таких слов. Ни одна. Ему было очень тяжело такое принять, но, тем не менее, он отчаянно хотел поверить в это.

Нежность, которую он испытывал к ней, удивила его и всколыхнула давно похороненные в глубине души мечты, про которые Син уже и не вспоминал. Ему захотелось провести с Кэт всю свою жизнь.

У них могла бы быть семья.

Эта мысль так потрясла его, что на мгновение он остановился. Семья? О чем он вообще думает? Какая глупость!

Но следующее, что пришло в голову Сина, была мысль, на кого будет похож их ребенок. Будет ли он светловолосым, как его мама, или темноволосым, как папа? Будет ли ребенок наделен силой? Но это всё не имело особого значения. Самое главное, что этот ребенок будет частичкой Кэт и частичкой его, Сина.

«Кажется, я старею!» — подумал Син. — «Если дело и дальше так пойдет, что скоро я начну носить розовые махровые халаты и шлепанцы».

Кэт почувствовала странную перемену в Сине. Он нежно прижимал её к себе, и это заставляло её буквально плавиться от желания. Она страстно поцеловала его, в ответ Син еще глубже погрузился в неё. Именно этого она хотела. Именно в этом она и нуждалась сейчас. До встречи с Сином она никогда не знала любви и не могла предположить, что когда-нибудь почувствует нечто подобное.