Глен Кук - Покоритесь воле Ночи
– Ваша светлость, я польщен так, что и словами не выразить. Одно то, что вам в голову пришло подобное… Как жаль, что мой отец вас не слышит.
Грейд Дрокер или же вымышленный Розер Хект.
– Можно посвятить вас в рыцари, это упростило бы ситуацию. Но я решила, что мой священный поход не должен зависеть от церкви и дворянства. Если только у нас все получится. Я знаю нескольких священников, которые умеют проповедовать в духе святого Аарона.
А Катрин умнее, чем он полагал. Намного умнее.
Нужно забыть о том, что она женщина. С Элспет – та же история. Хект опасался, что младшая сестра умнее старшей. И гораздо хитрее.
Да, они действительно истинные дочери Свирепого Малютки Ганса.
– Все будет так, как вы того пожелаете.
Эта фраза явно пришлась императрице по душе.
– По вашим расчетам – а я не вижу в ваших выкладках никакого изъяна – у нас в распоряжении полтора года, чтобы усмирить моих курфюрстов и вельмож.
– Среди знати немало умных и талантливых людей, из которых получатся замечательные военачальники. Они для этого рождены, их готовили с детства.
Эти слова польстят мужьям императорских фрейлин.
– Если бы только они способны были стать тем, кем должны. Этот вечный скулеж, эта надменность…
Отношение Катрин к собственной знати угадывалось безошибочно: она глубоко презирала окружающих ее мужчин, намеренно чинивших препятствия и замышлявших мятеж.
– Ваша светлость, я пока слишком слаб, рана причиняет мне мучения, и потому…
– О да, разумеется. Точно так вы заявили адмиралу и эрцгерцогу, когда решили, что вам больше нечего им сказать.
Хекту стало решительно не по себе. Катрин действительно вела себя как мужчина, словно перед ним сейчас была не дочь, а жестокий и непреклонный сын Йоханнеса Черные Сапоги. Вдобавок временами ее охватывало безумие.
Императрица отрывистым голосом отдала приказ фрейлинам. Конец безделью: дамы засуетились. Кресло с Пайпером Хектом тут же перекатили в тихую комнату, в которой он и в прошлый раз беседовал с сестрами Идж.
– На самом деле ничего такого тайного я вам сообщать не собираюсь, – призналась императрица. – Но пусть мои дамы думают иначе. Через минуту принесут кофе.
С ворчанием Катрин опустилась в самое большое кресло и сложила руки на животе. Элспет встала позади сестры и принялась массировать ей шею и плечи, смело глядя при этом бывшему главнокомандующему прямо в глаза.
– Генерал, я смертельно боюсь. Сначала боялась, что и на этот раз случится выкидыш, потом – что умру при родах, – пожаловалась Катрин.
Хект не знал, что ответить. Элспет взглядом предупредила его, что лучше промолчать.
Да, разумная тактика.
Одна из фрейлин принесла кофе и сразу удалилась. Когда за ней закрылась дверь, императрица махнула рукой, и Элспет взяла с мраморного столика нечто похожее на погребальную урну. Принцесса сняла крышку, перевернула сосуд, и из него, словно тягучий мед, закапала темнота. Никто ничего не объяснял. Наследная принцесса положила урну на пол, а Катрин разлила кофе.
Капельки тьмы, видимо сделав свое дело, черными червячками заползли обратно в урну.
– На этот раз ничего не нашли, – кивнула императрица. – Пейте, генерал.
Передавая Хекту чашку, Элспет успела провести по его руке пальцами. Вид у принцессы был такой, словно ей объявили смертный приговор и уже близится день казни.
Несколько минут все молчали. Императрица что-то обдумывала.
– Я должна сделаться затворницей, пока не родится ребенок, – наконец объявила она. – По меньшей мере на месяц, а может, и дольше.
Хект напрягся. Значит, императрица все же не просто так притащила его в тихую комнату. Пайпер опасался, что ему не понравится то, что она сейчас скажет.
– Зачем навешивать на вас пышный титул? – продолжала Катрин. – Не лучше ли придумать что-нибудь скромное, но по существу? Быть может, просто предводитель? Или же, для пущей значимости, Предводитель Имперских Войск?
– Господин Главнейший Предводитель, Полководец Надо Всеми Полководцами? – вмешалась наследная принцесса.
– Не умничай, Эли.
– Прости. Тогда просто Предводитель Священного Похода. Или Предводитель Войска Праведных.
– Извинение твое прозвучало неискренне. Я тебе не верю и потому в наказание оставлю за главную, пока не закончится мое затворничество. Цыц! Почувствуешь на своей шкуре, как это ужасно. Предводитель Войска Праведных, у Элспет будет много работы, поддержите ее. Пусть ваши люди останутся в столице, не отсылайте их в Хоквассер. Я издам официальный указ. Так обычно не делается, поэтому знать возмутится. Не обращайте на них внимания. Понятно?
– Разумеется, ваша светлость.
Все-таки она очень умна, снова подумал Хект. Даже несмотря на ее приступы. Ведь именно на это она и рассчитывала, еще когда в первый раз позвала его на службу. Теперь у нее есть что противопоставить курфюрстам, советникам и вообще всем тем, кто захочет воспользоваться ее женской слабостью.
– Но я не хочу… – возразила Элспет.
– Эли, ты твердишь это с того самого дня, как умер Мусин, повторяешь снова и снова. Тогда я тебе не поверила и сейчас не особенно верю, но все же настаиваю. Предводитель Войска Праведных, следуйте за наследной принцессой словно тень. Следите, чтобы она не увлекалась.
Хект кое-как поклонился. В кресле-каталке сделать это не так-то просто, но у него получилось. Пайпер склонил голову, надеясь скрыть шальные мысли, промелькнувшие на его лице.
– Все будет так, как вы пожелаете, ваша светлость.
– Превосходно. Вот бы все мои подданные отвечали так же. Эли, да не трясись ты! То, чего ты так боялась, свершилось. Я уже покончила со всеми юридическими формальностями. Как раз сейчас Орчад Вейл излагает все эрцгерцогу.
Орчад Вейл, видимо, один из неприметных императорских секретарей, какой-нибудь священник из свиты местного епископа. Этот самый епископ, Брион Уренжский, только недавно получил титул и был преданным сторонником Брота, а во время правления Йоханнеса несколько лет провел в ссылке.
– Эли, ты выйдешь из этой комнаты уже в своей новой роли.
Хект смотрел на Элспет и понимал, что она чувствует. Девушке казалось, что ею подло воспользовались и навязали обязанности, с которыми она обречена не справиться. А еще Хект видел, что Катрин все это ужасно забавляет, императрица просто-таки источала злорадство.
Младшая дочь Свирепого Малютки Ганса, та самая, которой так часто пеняли на сходство с отцом, не находила выхода из сложившейся ситуации.
– Все будет так, сестра, как ты пожелаешь. Пока ты не вернешься к своим обязанностям.
Пайпер судорожно прокручивал в голове список самых неотложных дел. А еще думал о том, что есть такие возможности, которых умный человек должен старательно избегать. Да и о том, о чем умолчала Катрин, тоже не мешало призадуматься: Предводитель Войска Праведных не должен допустить, чтобы в ее отсутствие зрели заговоры против императрицы.
А Катрин меж тем становилась все более довольной.
– Все изменилось, – сообщил Хект своим офицерам и пересказал подробности аудиенции.
– С военными делами особых проблем не будет, – уверил его Титус. – Народу у нас здесь достаточно. Не стоит также забывать, что главная действующая сила в Граальской Империи – инерция. Никому времени не хватит устроить крупную пакость, пока императрица будет затворницей.
– Наша задача – это гарантировать. И потому мне нужно увидеться с Альгресом Дриером. И с Феррисом Ренфрау, если кто-нибудь сумеет его разыскать.
– Командир, его уже несколько месяцев не видно. Насколько я понял, дело вполне обычное. Здесь есть такая пословица: «Придет день – и нужный человек вместе с ним». В том смысле, что тот, кто надо, появится в нужный момент. Это прямо точь-в-точь про Ферриса Ренфрау. Когда в нем возникает необходимость, он тут как тут.
Хект хмыкнул. Совсем не это хотелось ему услышать. Пайпер предпочел бы видеть Ферриса Ренфрау тогда, когда нужда возникала лично у него самого.
– Предводитель Войска Праведных? Вы серьезно? – спросил Титус.
– Выбирал не я.
Регентство наследной принцессы не превратилось в тяжкое испытание, как она опасалась, или в изнурительное бремя, как ожидал Предводитель Хект. Имперские старики продемонстрировали небывалую сдержанность. Титус Консент сообщил, что всю империю охватили беспокойство и необъяснимый страх. Никто не мог описать, чего именно он боится. Казалось, все решили до поры ничего не предпринимать, подождать, что будет, а пока, на всякий случай, сомкнуть ряды.
Наступила зима, и из-за снега и непогоды враги не беспокоили Граальскую Империю, разве что на севере было неспокойно. И будто именно с севера и исходило странное чувство надвигающейся угрозы.
Даже самые недалекие и подслеповатые видели: малые Орудия Ночи учиняют свои бесчинства гораздо чаще, чем раньше.
– Мы приглядываемся друг к дружке, словно пара мастифов, – сказал Титус Хекту.
