Михаил Горожанин - Огненная кровь

Мама стянула с плеча халат и Милада увидела знакомый с детства ожог, шедший по ее плечу на шею.

– Я тебе всегда говорила, что ошпарилась в бане. Но это просто ты разозлилась на отца за то, что он наказал тебя за двойку. Прибежала ко мне жаловаться, обняла за шею…

– Мама… – пролепетала Милада в ужасе. – Мама, прости.

– Да за что? – Мама вернула халат на место. – Ты не способна была это контролировать. И мы пресекли это. А вот теперь ты приходишь и рассказываешь невероятные вещи.

– И? – подытожила Милада.

– Что «и»? Я думаю, ты и сама прекрасно понимаешь, что тебе необходимо этим овладеть. Подчинить себе. Я не очень верю, что моя дочь какая-то «огневица». Но, во-первых, твой дар не совсем обычен, более того, опасен. И во-вторых, я достаточное количество раз перечитывала Кинга, «Воспламеняющую взглядом», чтобы понять, что родители должны помогать детям со сверхспособностями. Именно поэтому я отвела тебя в секцию. Чтобы тебя научили контролировать злость. Характер у тебя мой. Я сама хулиганка была – дай боже. Но, слава богу, справилась. Так что езжай к этой своей Рябинушке, или как там ее, и учись на пятерки, или что она вам там будет ставить…

Милада молча обняла маму и прижалась щекой к ее волосам.

– Тяжело, наверное, жить с ребенком, зная про его необычный дар. И не рассказывать никому.

– Не то слово, – усмехнулась Тамара Федотовна. – Тем более с моей любовью к болтовне.

Глава восьмая

Дорогу до остановки автобуса, идущего в совхоз Рябинушки, Милада проделала как в тумане. Её не оставляло немного странное ощущение нереальности происходящего, возникшее, казалось бы, на пустом месте. В самом деле, она ведь уже убедила себя в том, что все произошедшее с ней за последние несколько дней – правда. Увиденное собственными глазами, признание мамы, посещение домового, увольнение, в конце концов – все это было и есть. Так почему же она все еще сомневается? Покопавшись в душе в поисках ответа, Милада пришла к единственно верному, как казалось на первый взгляд, выводу: все дело в ней самой. В ее вечно сомневающейся натуре. Неизменный извечный скепсис и природное упрямство на самом деле помогали не смотреть на мир через розовые очки, что не раз положительно влияло на ее жизнь прежде. Помогут ли эти качества в новой жизни? Это звучало громко, но ощущение того, что жизнь ее теперь пойдет по-новому, у Милады было не менее стойким.

Углядев издалека неизменную очередь на автобус, Милада даже не удивилась. Несмотря на будний день, количество дачников летом, похоже, было величиной постоянной. Стоять в очереди и давиться в автобусе Миладе не хотелось. Вздохнув, девушка пошла ловить машину.

Желающих подвезти, как и в прошлый раз, было хоть отбавляй. Но вот уж чего Милада точно не ожидала, так это с визгом подрулившего из крайнего левого ряда «Фольксвагена» с улыбающимся до ушей Хачиком.

– Прэкрасная Милада! – прокричал он в опущенное стекло. – Скорэй садысь!

Она кивнула на чемодан и сумку. Хачик торопливо выскочил и погрузил багаж под многоголосье клаксонов возмущенных образовавшимся затором водителей.

Милада, не раздумывая, шмыгнула на переднее сиденье.

– Разрэши пацэлую! – Хачик плюхнулся за руль и раскинул объятия. – Такая встрэча!

Милада секунду подумала и подставила щеку. Звонко чмокнув ее в ухо, от чего она на несколько секунд оглохла, армянин рванул с места.

– Тэбэ туда жэ?

– Ну… В общем-то, да, – улыбнулась Милада. – Хачик Танатович, а вам разве по пути?

– Сматри, запомныла! – засмеялся армянин. – А села – не подумала? И завы по имени!

– Да, что-то я стормозила, – призналась Милада. – Ну, так как?

– Канэчно атвезу, дарагая! – воскликнул Хачик. – Это судьба!

– Принятие кладбища под опеку идет по плану? – поинтересовалась Милада. – Или вы на инспекцию?

– Нэт. Всо харашо! – заверил армянин. – Бытовку жэлэзную паставыл, плыты новые прывез, кладбыще разровнал, чтобы всо ровно было. Завтра друзэй туда прывэзу. Работать со мной будут. Масттэра – во!

– А что, русских набрать нельзя?

– Нэт! – серьезно ответил Хачик. – У мэня русские работалы. К ним постоянно ездыть придетса. С русскими по-другому нэлзя. Сам нэ приедешь – работать не будут. Такой народ.

Милада промолчала.

– Кстати! – внезапно спохватился он. – Знаэш, что са мной прыключилос? В тот раз? Возвращаюс в Маскву, останавлываюс заправитса – и нахажу на заправке кашилек! Две тысячи долларов! Вот это удача, да? Вот…

Армянин полез в карман и достал пачку долларов, которую он сунул ошеломленной Миладе.

– Всо это время вазил с сабой! – возвестил он. – Я честный челавэк! Не остановил бы тэбе – не нашел бы. Так что – на, дэржи! Палавына! Удача, да!

Милада посмотрела на деньги в руке. У нее навязчиво всплывало воспоминание о том, как подвезенная в тот раз бабулька попрощалась с армянином: «Спасибо тебе, хороший человек. Удачи тебе в пути». Подумав, она убрала деньги в сумку. С удачей не спорят. А дают – бери.

– Дают – бери. Бьют – беги, – пробормотала Милада.

– Хароший пагаворка, – улыбнулся Хачик.

За болтовней о том, о сем они доехали до того самого автобусного круга. Милада с некоторым удивлением увидела Во, слоняющегося возле остановки и поневоле улыбнулась. Оборотень выглядел как безутешный влюбленный, проведший в ожидании весь день.

– Вот меня и встречают, – сказала Милада Хачику. – Даже не знаю, как вас благодарить, Хачик Танатович.

– Упрямая, – с улыбкой покачал головой армянин. – Но ничего.

Милада вылезла из «фольксвагена». Хачик открыл багажник, и Во подошел помочь с чемоданом. Милада была рядом с ним и с удивлением заметила, как посмотрел на армянина оборотень. Что-то было в этом взгляде… Легкая неприязнь, что ли? Миладе показалось даже, что Во слегка оскалился. Нет, стоп! Девушка одернула себя. Похоже, ей начинает уже мерещиться всякая чушь. Тетя Дуся и Серега, теперь вот еще Хачик и Во… Хватит истерить!

Она помахала севшему за руль армянину, который, как и в прошлый раз, развернулся с задорным визгом шин и умчался, оставив в воздухе пыльную взвесь.

Милада повернулась к осклабившемуся Во:

– Что-то не так?

– Нет, – ответил оборотень. – Все хорошо. Видно, что он интересный человек.

Милада подозрительно уставилась на него, но Во был сама невинность. Девушка закинула на плечо сумку с ноутбуком и прикинула предстоявший им путь.

– Пошли уже.

Во выдвинул ручку чемодана.

– Да. Тебя уже все заждались.

Пригород Лиона.

Франция.

– Милый, успокой меня еще раз… – голос Виржини почти не дрожал. Но мечущийся луч фонаря выдавал ее с головой. Девушка поворачивалась всем телом на каждый шорох, на звук капающей где-то воды. Ствол «Узи»[12] в ее вытянутой руке подрагивал. Закатанные рукава комбинезона обнажали совсем недавно зажившее клеймо – пересеченные католический крест и меч.