Перстень Тота - Дойл Артур Конан
Несколько фактов говорили в пользу его невиновности. Так, было установлено, что в половине двенадцатого доктор Лана еще был жив и находился в своем кабинете. Миссис Вудз была готова поклясться, что именно в это время она слышала голос доктора. Друзья обвиняемого утверждали, что, возможно, в это время доктор Лана был уже не один. Крик, который привлек внимание экономки, странное поведение ее хозяина, его нетерпеливое желание, чтобы его оставили в покое,- казалось, все указывало на это. Если так, то представлялось вполне вероятным, что смерть наступила в промежуток между той минутой, когда экономка услышала крик и тем временем, когда миссис Мэддинг пришла к дому доктора в первый раз и не смогла достучаться до него. Но если именно в это время он умер, то было совершенно ясно, что мистер Мортон никак не причастен к его смерти, поскольку миссис Мэддинг встретила молодого сквайра позже.
Если эта гипотеза верна и какой-то человек был с доктором Лана до того времени, как миссис Мэддинг встретила мистера Артура Мортона, то кто же был этот некто и какие мотивы были у него желать зла доктору? Все признавали, что, если бы друзья обвиняемого могли пролить свет на это дело, они бы во многом помогли установлению его невиновности. Но с течением времени обыватели стали поговаривать, что не было никаких доказательств того, что кто-то вообще был в доме доктора, кроме молодого сквайра. Хотя, с другой стороны, многочисленные свидетельства указывали, что мотивом его прихода были отнюдь не добрые побуждения. В то время, когда появилась миссис Мэддинг, доктор, возможно, вышел из дома. Он мог вернуться позже и встретиться с дожидавшимся его Артуром Мортоном. Некоторые из сторонников обвиняемого придавали большое значение тому факту, что фотографию его сестры Фрэнсис, исчезнувшую из комнаты доктора, не обнаружили среди вещей мистера Мортона. Этот аргумент, однако, не очень принимали во внимание, поскольку у обвиняемого было достаточно времени до ареста, чтобы сжечь фотографию или уничтожить ее другим способом. Что касается единственных реальных улик в этом деле — речь идет о грязных следах на полу, то они были настолько расплывчатыми на мягком ковре и стали такими нечеткими, что сделать какие-то серьезные выводы оказалось просто невозможно. По виду их вполне мог оставить обвиняемый; далее доказывалось, что его башмаки после ночи тоже были грязными. Однако в тот вечер лил сильный дождь, и башмаки всех жителей деревни, возможно, находились в подобном плачевном состоянии.
Такова неприкрашенная правда об этой череде уникальных романтических событий, что привлекли внимание всего Ланкашира. Неизвестное происхождение доктора, его странная, необычная личность; высокое положение человека, который обвинялся в убийстве; любовная история, предшествующая убийству, — все это сплелось в один клубок и превратило дело в одну из тех драматических историй, которые приковывают внимание всей нации. По всем трем графствам только и говорили, что о деле «Черного доктора» из Бишоп Кроссинга. Чтобы объяснить известные факты, выдвигалось множество версий. Но можно с уверенностью сказать, что среди них не было ни одной, предсказавшей тот неожиданный поворот событий, который вызвал столько толков в первый день суда и достиг своего апогея во второй. Сейчас, когда я пишу эти строки, передо мной лежат подшивки «Ланкастер Уикли» с подробными отчетами. Однако я вынужден ограничить себя лишь кратким обзором событий первого дня заседаний суда до того момента, когда выступила мисс Фрэнсис, и ее показания пролили свет на это запутанное дело.
Мистер Порлок Карр, главный обвинитель, с присущей ему скрупулезностью выстроил все известные факты. По мере того, как заканчивался первый день слушания дела, становилось ясно, какая трудная задача лежала перед мистером Хамфри, защитником обвиняемого. К присяге привели несколько свидетелей. Они поклялись, что слышали, как обвиняемый весьма несдержанно отзывался о докторе. Они упоминали и о ярости, с которой молодой человек говорил о «плохом» отношении доктора к его сестре.
Миссис Мэддинг повторила свои свидетельские показания, рассказав, как поздно вечером встретила обвиняемого неподалеку от дома доктора. Другой свидетель показал, что обвиняемый знал о привычке доктора вечерами сидеть в одиночестве в своем кабинете, расположенном в дальнем крыле дома. Именно поэтому, считал свидетель, обвиняемый выбрал поздний час: ведь тогда жертва была целиком в его власти. Слуга из дома сквайра признался, что слышал, как около трех часов утра вернулся его хозяин. Это подтвердило показания миссис Мэддинг, которая считала, что видела в кустах именно мистера Мортона во время своего второго посещения дома доктора. Подробно разбирался вопрос о грязных башмаках и о сходстве отпечатков следов. Чувствовалось, что обвинение достаточно потрудилось и, несмотря на случайность улик, само дело выглядело таким законченным и убедительным, что судьба подсудимого, казалось, была окончательно решена- разве что защите удалось бы открыть что- то неожиданное. Было три часа, когда кончились выступления представителей обвинения. В половине пятого, когда суд вновь собрался после перерыва, произошло нечто непредвиденное. Я цитирую рассказ об этом событии по журналу, о котором уже упоминал, опустив описание здания муниципалитета.
«Когда в переполненном здании суда защита вызвала в качестве свидетеля мисс Фрэнсис Мортон, сестру обвиняемого, это произвело настоящую сенсацию. Наши читатели помнят, что молодая леди была помолвлена с доктором Лана, а внезапный разрыв помолвки вызвал гнев ее брата и привел к преступлению. Мисс Мортон, однако, никоим образом не была замешана в этом деле, и ее имя не фигурировало ни на следствии, ни на судебном процессе, и поэтому ее появление в качестве главного свидетеля было неожиданным.
Мисс Фрэнсис Мортон, высокая красивая брюнетка, давала свои показания тихо, но отчетливо. Было заметно, что она очень волнуется. Она упомянула о своей помолвке с доктором и о ее разрыве. Это произошло, как она сказала, по личным мотивам, связанным с семьей доктора. Она вызвала всеобщее удивление, заявив, что всегда считала возмущение брата нелепым и несдержанным. На вопрос судьи она ответила прямо, что не таит против доктора Лана никакой обиды, и, с ее точки зрения, он вел себя безупречно. Ее брат, не зная всех фактов, встал на другую точку зрения, и она вынуждена признать, что, несмотря на все ее мольбы, он действительно угрожал доктору, а в тот вечер, когда произошла трагедия, грозился «расквитаться с ним». Она сделала все возможное, чтобы успокоить его, но он очень упрям, когда дело касается его чувств или убеждений.
До этого места показания молодой леди, казалось, говорили скорее против обвиняемого, чем в его пользу. Вопрос адвоката, однако, осветил это дело с другой стороны и показал совершенно неожиданную линию, которой решила придерживаться защита.
М-р Хамфри: Вы верите, что ваш брат мог совершить это преступление?
Судья: Я протестую, мистер Хамфри. Мы собрались сюда обсуждать факты, а не мнения.
М-р Хамфри: Вы утверждаете, что ваш брат не виновен в смерти Лана?
Мисс Мортон: Да, я это знаю.
М-р Хамфри: Откуда вам это известно?
Мисс Мортон: Потому, что доктор Лана жив.
Публика заволновалась, и допрос свидетеля пришлось на время прервать.
М-р Хамфри: Почему вы утверждаете, что доктор Лана жив?
Мисс Мортон: Потому, что я получила от него письмо, написанное после его так называемой смерти.
М-р Хамфри: Это письмо у вас с собой?
Мисс Мортон: Да, но я бы предпочла не показывать его.
М-р Хамфри: А конверт цел?
Мисс Мортон: Да, вот он.
М-р Хамфри: Какой штемпель на конверте?
Мисс Мортон: Ливерпуль.
М-р Хамфри: А дата?
Мисс Мортон: 22 июня.
М-р Хамфри: Значит, следующий день после так называемой смерти. Вы готовы поклясться, что это его почерк, мисс Мортон?
Мисс Мортон: Конечно.
М-р Хамфри: Я вызвал шесть других свидетелей, ваша честь, которые подтвердят, что это почерк доктора Лана.
