Шон Хатсон - Отбросы

Ум Пирса, казалось, внезапно прояснился, чего не случалось уже несколько месяцев, и он бросился во мрак коридоров, готовый сразиться с неизвестным противником.

Найти незваного гостя — это всего лишь дело времени.

Мэгги взглянула на часы. Через десять минут настанет полночь. Рэндол ушел почти пятнадцать минут назад. Она вздохнула и нервно заерзала на сиденье. Прямо перед ней, у ветрового стекла, лежал фонарик, и она поглядывала на него чуть ли не с вожделением. На секунду закрыла глаза, пытаясь еще раз обдумать все, что произошло. Ей было трудно смириться с мыслью, что Гарольд Пирс — убийца, но это стало очевидным фактом. И все же, если бы только ей удалось поговорить с ним, убедить его...

Со своего места она хорошо видела, что многие окна здания разбиты. Представлялось относительно легким делом проникнуть туда через окно. Она еще раз поглядела на фонарик и на сей раз решилась его взять. Потом вышла из машины и захлопнула за собой дверцу. Поспешив к ближайшему разбитому окну, засунула руку в брешь и открыла шпингалет. Распахнув окно, она подтянулась на руках, взобралась на подоконник и, преодолев его, спрыгнула на пол. Тут Мэгги включила фонарик и увидела, что дверь перед ней открыта. Мощный луч света хорошо освещал путь.

Затаив дыхание, она тихо вышла в коридор.

Рэндол толкнул очередную дверь, не переставая удивляться тому, что так много помещений в здании оставлены незапертыми. Впрочем, рассудил он, никто и не предполагал, что кому-нибудь приспичит вернуться сюда снова. К чему лишние хлопоты? Он осторожно вошел в большой зал, видимо, бывшую столовую. В одном углу сгрудились длинные столы, другой занимала большая стойка, закрытая спереди листом рифленого железа с навешенным на нем замком. Инспектор подошел ближе, стуча ботинками по каменному полу. Большие окна, затянутые сеткой, пропускали с улицы чуть больше света, но Рэндол уже устал от постоянной необходимости напрягать зрение. Он замер и долго стоял, прислушиваясь, пытаясь уловить хоть малейший намек на какое-то движение.

Тишина.

Инспектор глубоко вздохнул и вернулся в коридор, потом зашел в соседнюю комнату, тоже незапертую. И только осмотрев ее, вдруг осознал, что, если натолкнется на Пирса, ему нечем будет себя защитить. Судорожно сглотнув, полицейский двинулся в следующий коридор, в котором комнаты шли через каждые пятнадцать ярдов. И все их следовало проверить.

Он распахнул первую дверь.

Гарольд постоял у подножия лестницы, оглядываясь по сторонам. Незваного гостя нигде не было видно, но он знал — его добыча бродит где-то здесь. Волна адреналина хлынула в кровь, и он еще крепче сжал нож, дыхание стало частым и возбужденным. Гарольд дотронулся до изувеченного лица, ощущая под пальцами омертвевшую корку кожи. Повернув налево, он медленно двинулся по коридору и замер, услышав впереди себя какое-то движение. С зажатым в руке ножом он юркнул в ближайшую комнату.

Мэгги положила руку на перила и тут же отдернула ее, коснувшись чего-то липкого.

Кровь.

Кровь была на перилах и на ступеньках. Посветив перед собой фонариком, Мэгги начала подниматься по лестнице. Вытерла руку о джинсы и почувствовала, что сердце забилось быстрее. Ступеньки круто поднимались вверх и заканчивались лестничной площадкой, на которую выходило два коридора. Мэгги выбрала левый и двинулась на цыпочках по каменному полу, стараясь не стучать своими высокими каблуками.

И тут она вся сжалась от внезапной тошнотворной вони, которая словно окутала ее невидимым облаком. Она прикрыла рот рукой, подавляя приступы кашля. Чем дальше она продвигалась по коридору, тем невыносимее становился запах, в голове ее все поплыло, и она была вынуждена прислониться к стене, чтобы прийти в себя. Направив перед собой луч света, Мэгги попыталась выяснить источник одуряющего смрада и, увидев в конце коридора открытую дверь, направилась к ней. Она прижалась к стене и прислушалась. Из комнаты доносились мягкие булькающие звуки, напоминающие хриплое гуканье. На секунду Мэгги прикрыла глаза от ужаса и отвращения, вызванных мелькнувшей в голове догадкой. Она уже пожалела, что не осталась в машине.

Направив луч света в комнату, Мэгги заглянула внутрь.

Ей стоило неимоверных усилий подавить внезапно подступившие позывы к рвоте. Покачнувшись, она прислонилась к дверному косяку и, помимо воли, притягиваемая зрелищем, которое открылось ей, медленно вошла в комнату.

Мэгги затрясла головой, будучи не в состоянии поверить в то, что увидела. Ей казалось, что она вот-вот очнется от дурного сна, и выяснится, что все это просто ночной кошмар. Но никакой кошмар не мог бы сравниться по своей ужасающей омерзительности с представшей перед ней реальностью.

Она направила фонарик на первого зародыша, и существо слегка сжалось в луче яркого света, злобно сверкнув на нее темными глазами. Оно стояло, зажав в своих пальцах что-то густое и липкое. Еще один эмбрион лежал на полу, третий ползал вокруг какого-то круглого предмета.

Прошло несколько секунд, прежде чем Мэгги осознала, что этим предметом была человеческая голова.

Она невольно отступила на шаг, и нога ее наткнулась на что-то, тут же откатившееся в сторону. Посветив фонариком, она обнаружила нечто, от чего по коже пошел мороз.

Вторая голова частично уже разложилась, кожа вокруг шеи и глаз позеленела. Череп оказался расколотым пополам каким-то тяжелым предметом, так что был виден мозг. Когда Мэгги снова направила луч света на копошившихся перед ней монстров, она поняла, что за липкое серое вещество держал в руке самый крупный из них. Она смотрела на него, а существо тем временем подносило желеобразную массу к губам и неуклюже запихивало ее себе в рот.

Мэгги закрыла глаза.

Казалось, ее присутствие не смущало зародышей. Они были всецело поглощены отрезанной головой, с которой забавлялись с видимым удовольствием. Весь пол был заляпан кровью, смешанной с экскрементами, обрывками волос и кожи. В луче света поблескивало серое вещество мозга.

Внезапно все предстало перед Мэгги с ужасающей ясностью: обезглавленные жертвы, найденные полицией, навязчивая идея Гарольда по поводу кремации зародышей и, наконец, самое страшное открытие — теперь она понимала, почему в раскопанной могиле около Фэйрвейла нашли только пятерых зародышей из восьми.

Мэгги стояла, парализованная увиденным, пытаясь заставить себя сдвинуться с места или закричать, но не могла сделать ни того, ни другого. Она чувствовала, что сознание покидает ее, желудок сжимали спазмы, к горлу невыносимо подступила тошнота. Она отвернулась, и ее начало рвать. Кислый запах низвергавшейся из нее массы смешался с удушающей вонью, которой до того уже была заполнена комната. Правда, рвота вывела Мэгги из транса, и она наконец шагнула к двери.