Алексей Атеев - Пригоршня тьмы

– Да! – воскликнул Павел. – Вы же не знакомы! Галина, – он церемонно указал на Касьянову, – а это Рита Кнабе, славист из Нью-Йоркского университета.

Галина растерянно кивнула головой и выдавила вежливую улыбку. Чувствовалось, что присутствие в квартире Глиномесовых американки и вовсе выбило ее из колеи. Она машинально села за стол и стала нервно крутить в руке вилку. Разговор сам собой прекратился.

Все это время девочка тоже находилась в комнате, но в беседу взрослых не вступала. Однако Рита, внимательно за ней наблюдавшая, чувствовала, что Маша с огромным интересом слушает все, о чем здесь говорится. Рита мысленно корила себя за то, что так глупо вылезла со своим вопросом. Теперь Галина замкнулась и вряд ли что-нибудь расскажет.

Разговор возобновил Павел.

– Не совсем понятно, – задумчиво произнес он, – почему в качестве опознавателя трупа привлекли именно тебя? Шебалина в милиции каждая собака знала.

– Не знаю, – равнодушно произнесла Галина. Чувствовалось, что разговор тяготит ее. – Может быть, потому, что в его кармане обнаружили мой адрес. Других документов почему-то не было. Когда услышали, что труп принадлежит частному детективу Шебалину, у них лица вытянулись. Тут же нашлись люди, которые его знали. Но почему они сразу не смогли его опознать, не пойму. Возможно, смерть очень исказила его облик. Хотя, на мой взгляд, он ничуть не изменился. Страшно! Час назад разговариваешь с человеком, а теперь он лежит перед тобой на цинковом столе.

– Это тот самый дядя, который привез меня домой? – впервые за весь разговор подала голос Маша.

– Тебе лучше не слушать такие разговоры, – раздраженно промолвила Марта, – иди к себе в комнату!

– Странные вещи он все же говорил, – не обращая на них внимания, неожиданно заговорила Галина.

– Какие же странные? – не реагируя на слова матери, снова спросила Маша.

Галина покосилась на нее и без разрешения налила себе вина. Она сделала несколько глотков и поставила фужер на стол.

– Я, наверное, пойду, – как-то уж слишком спокойно произнесла она и поднялась.

– Можно, я вас провожу? – осторожно произнесла Рита. Все с недоумением посмотрели на нее. Просьба прозвучала в высшей степени неожиданно.

«А-а, была не была, – подумала Рита, – эта женщина наверняка что-то знает. Другого шанса прояснить эту историю может и не представиться, поэтому нужно отбросить правила приличия и форсировать действия».

– Почему же вы? – изумилась Марта. – Ее провожу я. Она моя подруга и…

– Мне все равно нужно возвращаться в гостиницу, – настойчиво проговорила Рита, – и если Галина не возражает…

Та взглянула на гостью и кивнула головой.

Глиномесовы растерянно смотрели им вслед.

Вечерело. На улице было сумрачно. Хмурое небо предвещало дождь. Поднялся ветер, и его резкие порывы сотрясали тополя. Некоторое время женщины шли молча. Галина выглядела усталой и отчужденной, а Рита не знала, с чего начать разговор.

– Все-таки не понимаю вашего интереса к этому делу, – неожиданно произнесла Галина. – Вы, как я поняла, иностранка.

– Американка.

– Американка, – повторила Галина и впервые внимательно посмотрела в глаза Рите. – Сегодняшний день – день сплошных загадок. От всего этого страшно разболелась голова. – Она поморщилась.

– У меня есть хорошие таблетки, – нашлась Рита, – проверено на себе. С гарантией.

– Ну давайте ваши таблетки. Жаль, запить нечем. Ничего, так проглочу. Вы неплохо говорите по-русски, что там неплохо, даже отлично.

– Мои родители – русские.

– Ясно. Теперь вы должны сказать, что оказались в гостях у Глиномесовых случайно и решили проводить меня из чистого сострадания.

– А вы так не считаете?

Галина развела руками.

– Советским свойственна шпиономания, – сказала Рита, – это всему миру известно. Пережиток социалистического образа жизни.

– Конечно! – Галина усмехнулась. – Я ждала подобной фразы. Но в сострадание ваше я не верю. Ничего страшного со мной не происходит, так, легкая усталость, мигрень. Однако вас явно заинтересовало то, что я рассказала. Почему?

Рита молчала. Рассказать или не рассказать? Она напряженно думала. Ей никто не запрещал рассказывать. Конечно, сохранение тайны, безусловно, подразумевалось, но тем не менее клятв она не давала, так что формально чиста. Однако чем ей грозит разглашение? Трудно сказать. Может, рискнуть? С другой стороны, поверят ли ей? Не окажется ли она в дураках? Эта женщина была последней, кто общался с человеком, вернувшим девочку родителям. Он что-то ей рассказал, после чего погиб.

– Дело в том, – начала Рита, – что в семье Глиномесовых я оказалась не случайно.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Привело меня в их дом и вообще в Россию вот что.

И она начала свой рассказ.

Они медленно шли по почти пустынной улице. Потом Галина предложила присесть в каком-то небольшом сквере.

Галина не перебивала, внимательно слушала, лишь иногда кивала. Видимо, каким-то своим мыслям. Когда Рита закончила, она некоторое время молчала, словно обдумывала услышанное.

– Интересная история, но уж больно запутанная, – наконец произнесла она. – Знаете, как в головоломке. Добавились некоторые детали, и картина начала проясняться. Однако не до конца.

– Теперь ваша очередь, – сказала Рита.

– А почему вы думаете, что я вам что-нибудь расскажу?

Рита озадаченно молчала. Такого оборота дела она не предполагала.

– Не сомневаюсь, что вы были со мной откровенны. – Галина зябко поежилась. – Кстати, ваш аспирин помог. Голова прошла. Спасибо. И тем не менее. Рассказывать вам я вряд ли что-нибудь буду. Для вашей же пользы. Теперь я поняла, что дела здесь происходят нешуточные, на карту поставлены не только человеческие жизни нескольких, скажем так, индивидуумов. Здесь дело гораздо серьезнее. Этот несчастный сыщик – Шебалин – поплатился за свой язык, а вот я не желаю.

– А как же я?

– Это ваше личное дело. К тому же я не уверена, что все рассказанное вами выглядит именно так, как вы передаете.

– Вы мне не верите?

– А почему я должна вам верить? Да вы сами подумайте! Рядом со мной оказывается какая-то загадочная американка и через пятнадцать минут знакомства выкладывает мне невероятные вещи, которые, будь на моем месте кто-нибудь другой, он почел бы за бред.

– Значит, я оказалась в дураках?

– Это ваши проблемы. Впрочем… – Галина минутку подумала. – Могу вас утешить. То, что мне известно, почти дословно повторяет ваш рассказ, разве что некоторые детали не совпадают. Вернее, не дополняют вашу информацию.

– Но эти-то детали и представляют для меня главную ценность.