Черные сны - Андрей Лабин
– Очень хорошо, – доктор пошевелился в кресле. Егор догадался по шуршанию и скрипу. Он опустил руку. Вернее уронил. Не мог больше ее удерживать поднятой. Она ухнула вниз, словно тяжеленный швеллер и заколыхалась. Егор в ужасе покосился на главврача. Заметил ли тот превращение руки в стальную балку? Тот просматривал документы.
– Очень хорошо, – повторил доктор и положил бумаги рядом на стол.
– Как вам наша больница? Не кажется, очень спокойное, тихое местечко?
Ермолаев опустил руки на стол и сомкнул пальцы в замок. Тонкие узловатые, они то сжимались, то разжимались, то подергивались. Казалось, они жили собственной жизнью. Егор смотрел на них не в силах отвести взгляд.
– Как вы себя чувствуете? – Егора словно током прошило, он вскинул голову.
– А?
– Имею в виду межсезонье. Осень не лучшее время для нашего организма, в частности для психики. Просыпаются дремлющие недуги. В том числе и бессонница. Много людей осенью страдают бессонницей. Опять же апатия, различные депрессии, уныние, упадок сил, нервишки начинают шалить. – Главврач смотрел на Егора не моргая, глаза его еще сильнее потемнели.
– Нет, – Егору не понравилась натужная поспешность с которой он ответил. – Ничего подобного со мной не случается, – уже спокойнее сказал он.
– Ну да, ну да. Вы еще молодой, вам рано, – а глаза говорили совсем другое. В кабинете повисло тяжелое, неприятное молчание.
Глаза врача мерцали. Он словно «перебирал» ими Егора по косточкам. Не торопился, обмусоливал каждую. Молчание уже затягивалось до неприличия. А главврач все рассматривал Егора. Пальцы его в замке медленно шевелились. Воздух в кабинете словно затвердевал, сдавливал грудь. Дышать становилось все труднее.
– Видите ли, Егор Владимирович, – наконец, доктор расколол молчание. Егор почувствовал, что ему дышится легче, как будто сдавливающий глиняный панцирь осыпался. – Валентина Георгиевна, моя помощница, уехала в город за медикаментами и забрала печать. А вы собственно из-за нее, из-за печати здесь. Ожидаю с минуты на минуту. Если вас не затруднит, подождите внизу. Мне необходимо произвести плановый обход. Порядок знаете ли. Больные ждут. Старшая сестра спусти вам документы. – Доктор позволил себе улыбнуться. Егор ожидал увидеть хищный оскал, вампирскые клыки, но никак не сточенные почти до корней зубы. Он решил, что ему это показалось. Тень, свет, страх, жуть…
– Конечно, – быстро проговорил Егор, радуясь, что разговор, наконец-то закончился. – Хотя, – главврач вскинул руку и посмотрел на часы. – У меня есть минутки три, я бы мог угостить вас кофе. Хотите кофе?
– Нет, – Егор уже открывал дверь, и последнее слово произнес, повернувшись спиной к главврачу. Он прямо видел, как тот бесшумно, но юрко, как ящерица, влез на стол и готовится к прыжку. Егор поспешно закрыл за собой дверь. Захлопнул и выдохнул. Кровь отлила от лица. Ступая почти бесшумно, он быстро пошел по коридору к лестнице.
На первом этаже ощутил себя куда лучше. Он заглянул в коридор психиатрического отделения. Коридор был пуст, как и сестринский пост. Матовые светильники – шары ульями свисали с беленого потолка. Было тихо, как будто никого нет вовсе. Егору стало жутковато. На мгновение он и правда поверил, что один. Снова прислушался. Ведь должен же слышаться хоть какой-то звук. Он прочистил пальцем ухо. Безрезультатно. Приподнял голову и втянул воздух. Ощутил среди прочих грязный животный запах, который он чувствовал у Сивкова, у Коптевых, у Хазина.
В дальнем конце коридора скрипнула дверь, через мгновение появилась сухощавая фигура доктора в белом халате. Он сделал несколько шагов и остановился возле двери в палату. Распахнул ее, шагнул внутрь.
Егор повернулся и посмотрел вдоль светлой рекреации, ведущей в отделение для престарелых. Во всем здании по-прежнему сохранялась гробовая тишина. Слыша, как под подошвой скрипит песок, Егор прошел по длинному коридору с выкрашенными в холодный голубой цвет стенами, вдоль ряда высоких арочных окон и оказался в соседнем отделении. Та же самая картина. Голый центряк поблескивал начищенными полами, тени от решеток расчертили крашеные доски на квадраты. Егор постоял с минуту, пронзая пустоту взглядом. Обернулся на рекреацию, затем неуверенно воровато пошел по коридору. Доска под ногой скрипнула и тонкий писк, словно наступили на мелкого грызуна, разлетелся по зданию. Егор втянул голову в плечи и медленно убрал ногу с предательской половицы. Дождался, пока короткое эхо смолкнет и пошел дальше. Что-то было пугающее во всем этом, в той же самой тишине, в полумраке, кажущемся текучим у плинтусов и сгущающимся в глубине коридора, в холодных крашеных стенах, в печальных окнах поделенных решеткой на квадраты, в беленом больничном потолке. Егору все меньше верилось, что за дверями в палаты кто-то есть, но сознание твердило, что за ними люди, те, кого он с Варварой видел в прошлый раз. Но тогда почему тишина, почему молчат? На прогулке? Но тогда почему в психиатрическом отделении тоже тихо? В палатах должны находиться больные, иначе кого пошел осматривать доктор? Тем более там сумасшедшие. «Господи, почему так тихо? А персонал, повара, те два санитара, что помогали разгружать ГАЗель, где они?».
«Может, я сам схожу с ума?». Эта мысль показалось жутковатой, и по телу прошел неприятный озноб. Окружающая обстановка и атмосфера настойчиво навевали эту мысль. И доктор намекнул, не задержаться ли Егору в учреждении, как бы и основания имеются…
Желая избавиться от наваждения, он остановился напротив двери в палату и приоткрыл ее. В расширяющемся просвете он увидел сидящего на кровати человека. Егор ощутил, как напряжение уходит из тела, с облегчением вздохнул, но в следующий момент представшая картина заставила его вновь обеспокоиться. Шесть стариков: по три справа и слева от двери, каждый на своей койке, под высоким больничным потолком, неподвижно сидели в густом полумраке. Окна были задернуты.
