Брайан Смит - Depraved

Он чувствовал себя победителем.

Джил перестал кричать и зашелся в плаче.

Пит подошел к столу и уставился на блестящее, опухшее лицо Джила. - Думаю, тебе нужен новый имидж, Джил. Ты выглядишь как "депрессивный провинциальный голодранец". Что ж, я избавлю тебя от этого, ублюдок. Он снял бейсболку с головы Джила и отбросил в сторону. - Начнем с волос, а потом перейдем к липосакции без анестезии. Как тебе это, Джил?

Он прижал окровавленный скальп мамаши к макушке Джила и попытался подогнать мертвую кожу под форму черепа. Выпрямил седые волосы окровавленными пальцами, чтобы они доставали Джилу до плеч. Затем отступил назад и хлопнул в ладоши в мнимом одобрении. - Ну вот! Так гораздо лучше. Разве ты не согласна, Джастин?

Джастин приподняла бровь. - А еще называл меня психичкой.

Пит поднял бензопилу. Не возражаешь, если я займусь этим?

Джастин улыбнулась и покачала головой. - Да ради бога. А я развлекусь с мамашей. Веришь или нет, но она все еще с нами.

Пит взглянул на скальпированную женщину. Она неподвижно лежала на полу, но была жива. Широко раскрытые глаза смотрели на него. В них не было ничего кроме ненависти. Пит приветствовал ненависть. Радовался ей. Ни она, ни кто-либо другой не сможет с ним уже ничего сделать.

Он посмотрел на Джастин и сказал, - Продли это как можно дольше.

Джастин снова улыбнулась. - Разумеется.

Пит запустил бензопилу и подошел к столу. Испуганный взгляд Джила был прикован к вращающемуся лезвию. Он что-то говорил, его губы быстро шевелились. Пит понимал, что ему не обязательно слышать это. Это была молитва о прощении и милосердии. Что ж, может, у Бога будет немного милосердия для этого куска дерьма.

Но у него нет.

Он опустил лезвие. Оно распороло комбинезон и добралось до живота. Крики бьющегося на столе Джила были слышны даже сквозь вой бензопилы. Но из-за его конвульсий лезвие лишь глубже погружалось в тело. Кровь и склизкие куски внутренностей выплеснулись из дыры в животе, забрызгав лицо Пита и окружающие стены. Лезвие словно пережевывало, глотало и выплевывало плоть. Пит посмотрел на перекошенное от боли лицо мужчины. Но он помнил рассказ Джастин об убийстве ее друга и не испытывал ни капли сострадания. Грязные делишки, похоже, творились на этом самом столе.

Он вытащил бензопилу из брюха Джила и сменил положение, чтобы нацелить жужжащее лезвие ему в промежность. Ухмыльнулся. - Ну же, Джил. Ты должен был это видеть.

Он втянул носом воздух и почувствовал запах гари, когда лезвие грубо кастрировало Джила Престона. Он обернулся через плечо и увидел, что Джастин что-то жарит на плите в сковородке. Он нахмурился и опустил глаза на мамашу Престонов. Хмурое выражение сменилось улыбкой. Джастин отрезала от ее бедра большой лоскут мяса. Женщина была без сознания, но он обратил внимание на ее неглубокое дыхание. Джастин переворачивала что-то лопаткой на сковородке. Он заметил потемневший кусок татуированной плоти.

И снова рассмеялся.

Каннибализм. Почему нет?

В поедании каннибалов был какой-то извращенный идеальный смысл.

Он снова переключил внимание на Джила и продолжил резню.

Закончилась она не скоро.

Глава тридцать девятая

Какое-то время они пробирались через темный лес в полном молчании. Эбби шла впереди. Она хорошо знала лес и легко ориентировалась даже при скудном лунном свете, сочащемся сквозь верхушки деревьев. Мишель несколько раз спотыкалась и, чтобы не упасть, хваталась за руку Эбби, но в основном держалась от нее на расстоянии. Эбби догадывалась, что это из-за того, что она много времени провела на цепи. Кто захочет после такого отказаться от вновь обретенной независимости?

Мишель снова споткнулась и вцепилась ей в плечо. На этот раз она не сразу убрала руку. - Черт! Зачем вы выбрали для жизни такую гребаную глушь, не понимаю, хоть убей. Мне хватает природы на "Энимел Плэнет".

Эбби не знала, что такое "Энимел Плэнет", но ничего не сказала, чтобы лишний раз не показывать свое невежество. Она нащупала вцепившуюся в нее руку Мишель и вложила в свою ладонь. - Вот. Держись. Не хочу, чтобы ты упала и сломала шею.

Мишель напряглась, но на этот раз не стала отстраняться. - Не успела вырваться из темницы, и снова в дерьме. Долго нам еще?

Эбби сжала ее руку. Приятно было снова прикасаться к ней. - Нет.

Еще какое-то время они шли молча, пока Мишель не сказала, - Эбби?

- Что?

Мишель посмотрела на нее. Ее глаза блеснули, отразив лунный свет, пробившийся сквозь брешь в листве. Ее пухлые губы выглядели сочными и манящими. Эбби вспомнила их горячий, сладкий привкус. Она затаила дыхание, надеясь, что Мишель снова хочет поцеловать ее.

Но этого не произошло. - Ты говорила мне про праздник. Ежегодное жертвоприношение для снятия Гарнерской Порчи. Твои люди действительно собирались... поджарить и... съесть... меня?

Эбби сморщила нос. Она не хотела об этом говорить. Для нее все это было в прошлом. Но она не могла просто проигнорировать вопрос Мишель. Она посмотрела на нее и сказала, - Да.

Мишель нахмурилась и остановилась в пятне лунного света. - И такое происходит каждый год?

Эбби тоже остановилась и повернулась к ней. - Каждое лето. Да.

- А ты участвовала в этом? Ты... ела людей? Чужаков?

Эбби отвернулась в сторону. - Здесь так заведено. Мы выросли в этом. Другой жизни я не знала. Но теперь... - Она посмотрела на Мишель блестящими от слез глазами. - Теперь я знаю, что это неправильно.

Лицо Мишель оставалось непроницаемым. - Ты увидела свет.

Эбби сглотнула. - Да. Что-то в этом роде. Благодаря тебе.

Мишель смотрела на нее долго и молча. Потом уголки ее рта приподнялись в легкой улыбке. Она сжала руку Эбби. - Я знаю, что ты совершила храбрый поступок, Эбби. Правда. Она быстро наклонилась и чмокнула Эбби в губы. - Ты ждала этого, верно?

Эбби почувствовала, как вспыхнуло в темноте ее лицо. - Да.

Эбби подставила губы для нового поцелуя, но Мишель выпустила ее руку и отстранилась от нее. - У нас для этого еще будет время, Эбби. Далеко еще до Кольеров?

Прогнав досаду, Эбби быстро оглянулась, чтобы сориентироваться. Вскоре улыбнулась и посмотрела на Мишель. - Черт, да мы практически на месте.

Отвернулась и, быстро выйдя из пятна лунного света, растворилась во тьме. Мишель испуганно вскрикнула и поспешила за ней. Эбби улыбнулась, почувствовав в ее голосе тревогу. Вот тебе за то, что дразнишь меня. У густого скопления деревьев Мишель догнала ее и вцепилась в руку. И не выпускала, пока они не вышли из тьмы и не остановились у края поляны, на которой стояла лачуга Кольеров.

Она была вдвое меньше главной хижины Мэйнардов и гораздо более ветхой. Заросший двор, окружающий ее, был завален хламом. Всюду валялись автомобильные покрышки и ржавые детали старых машин. У крыльца, как и говорила Эбби, был припаркован "Плимут". С виду целый. Рядом с лачугой стояла маленькая будка. Видимо, некогда служившая амбаром. Рядом лежала кормушка, но домашний скот давно исчез.