Рэйчел Кейн - Полуночная аллея

Она кивнула и вышла в ослепительно яркий свет. Что-то протиснулся мимо нее, быстро двигаясь, а затем дверь седана захлопнулась раньше чем она сделала более двух шагов.

Клэр побрел в сторону пассажирского сидения, измученная и терзаемая болью и ощущая тупую потребность плакать, она ничего не сказала по дороге домой.

Глава тринадцатая

Нет, нет, они показывали мне мой дом, он вели в гостиную. . .

Но не сейчас. Мирнин изменил ее назначение, это не то место, которое она знала. Было темно, сыро и пахло сочетанием канализации и свалки. Она моргнула, ее глаза привыкли к темноте гораздо быстрее, чем это должно было быть – кристаллы, по-прежнему выполнять свою работу. Сейчас она испытывала боль в конечностях, распространяющуюся дюйм за дюймом. Когда она достигнет ее сердцевины, она снова будет неспособной что-либо сделать.

Она не знала, как плохо будет на этот раз, но она не может позволить себе ждать.

Клэр обернулась, дверь все еще была там, где она и была.

Дверная рала обрамляла Мирнина, смотрящего на нее.

Она не могла идти по этому пути. Она должна найти другой путь.

Клэр побежала в темноту. Из очень узких, очень высоких окон исходило достаточно света, ее глаза привыкли к темноте, и она поняла, что находиться в тюрьме. Грязной, страшной тюрьме, в которой очень мало света.

И все камеры были полными.

Ей понадобилось время, чтобы осознать это, потому что они все были такими тихими. Бледные, спокойные существа, по одному в камере, они мелькали как призраки, когда она пробегала мимо. Однако ситуация изменялась, чем дальше она шла. Шум увеличивался – сначала шепот, затем вой. Она слышала стук металла.

Они пытались выбраться наружу.

Клэр задыхалась, и она устала, Мирнин был позади нее.

Вот где они держат их. Тех, кого не могут вылечить.

Именно здесь оказывались все вампиры в конечном итоге, один за другим. Их оставляли умирать в темноте, в одиночку, пойманных в ловушку и голодных.

Эмили позволяла этому происходить.

Стало неожиданно тихо, а это было хуже, чем вой и грохот. Клэр посмотрел через плечо и увидела, что Мирнин замедлился, а затем остановился. Раздавался только шорох от ее ног и удары о каменный пол, пока она тоже не остановилась.

– Клэр, – прошептал Мирнин. – Что ты здесь делаешь? – Он как будто смутился, но по крайней мере он знал ее имя. Он пошарил в карманах, нашел какую-то серебряную коробочку и открыл ее. Красные кристаллы высыпались на ладонь, он положил их в рот, задыхаясь и подавляя рвоту.

Эффекты свалил его с ног. Он уперся плечом о стену коридора и застонал. Это звучало так словно ему было больно. Очень.

– Не так много времени, – сказал он. Его голос был едва слышен, а в холодном молчании она слышала каждое слово. – Записи. Они тебе нужны?

– Я… Я сделала ошибку. Кто-то взял кристаллы. Мне нужно дать их к врачам.

– Кто-то взял кристаллы?

– Да. -

– Большинство умирают, – сказал он, как если бы это не имело значения. – Возможно, ты найдешь способ из того, что ты написала, я не знаю. Я никогда не пытался.

Это означает, что, когда он дал ей кристаллы в первый раз, он даже не подозревал не убьют ли они ее.

Боже. А она думала, что ему на самом деле не все равно.

Он звучал очень устало. – Ты понимаешь теперь как использовать двери?

– Нет. -

– Все, что тебе нужно сделать, это найти дверь, а затем сосредоточиться на своей цели. Имей в виду, редкий человек имеет интеллект, можещий управлять ими хотя бы раз, не говоря уже о регулярном использовании – у дверей неуловимый иди-прочь механизм, не позволяющий кому угодно использовать их – не важно. Ты можешь попасть в любой дом Основателя, или в семь других дверей в городе, но ты должна иметь мысленную картину, где хочешь быть. Если ты не сделаешь этого, в конечном итоге окажешься… – Он с усилием поднял руку в слабом жесте. – здесь. Там, где она держит монстров. – Мирнин слегка улыбнулся, но его улыбка выглядела разбитой. – В конце концов, я попал сюда, не так ли?

Клэр до сих пор боролась со своим сердцебиением. – Как я могу попасть обратно? Вернуться в вашу лабораторию?

– Таким образом. – Мирнин посмотрела на свою руку, словно она показалось ему странной. Он поворачивал ее так и этак, рассматривая, а затем указал. – Держись правой стороны, ты найдешь ее. Не подходи к тюремным решеткам. Если они схватят тебя, ты не должна позволять им притянуть тебя достаточно близко, чтобы укусить. И Клэр…

Она вцепилась в записи плотно прижимая к груди, когда он встретился с ней глазами. Он до сих пор казалось разумным, но даже большая доза кристаллов не управляла зверем, вырывающимся обратно.

– Мне нужно, чтобы ты сделала мне две услуги, – сказал он. – Во-первых – обещай мне, что ты будешь продолжать работать, чтобы найти лекарство. Я больше не в силах сделать это.

Она сглотнула и кивнула. Она бы все равно старалась. – Я не могу сделать это в одиночку, – сказала она. – Я буду нуждаться в помощи. Врачах. Я иду, чтобы передать им записи и посмотреть, может мы сможем найти что-нибудь.

Мирнин кивнул. Он огляделся. По ту сторону стены была пустая камера, с настежь распахнутой дверью. Там была разлагающаяся койка, но больше ничего.

Он перевел дыхание и пошел в камеру. Потом он повернулся и решительно закрыл за собой дверь. Клэр слышал как захлопнулся замок с низким металлическим лязгом.

– Второе, – сказал Мирнин, – принеси мне несколько книг, когда будешь посещать меня. И, может быть, больше кристаллов, если ты сможешь создать больше. Ведь это так приятно снова четко думать, даже на несколько минут.

Она чувствовала себя так, словно он пробился в ее грудь и вырвал сердце. Она чувствовала себя легкой и пустой.

И очень, очень грустно.

– Я сделаю это, – сказала она. – Я вернусь.

Когда она оглянулась, Мирнин устроился на краю койки, глядя в пол.

Он не смотрел на нее, когда она сказала: -Я вернусь. Я обещаю-.

Она замолчала и, казалось, услышала кто-то шепчет ей. Голос.

Голос её матери.

– Ты должна идти,- сказал Мирнин невыразительно. -Прежде, чем у нас будет повод сожалеть об этом. -

Она побежала.

Ничто не получила ее на пути назад к дверям, хотя много больных вампиров тянулись безмолвно к ней или пронзительно кричали;она зажала уши и побежала, с колотящимся сердцем,чувствуя себя больной и более испуганной все время. Облегчение видеть открытую дверь впереди,это походило на теплое одеяло после холода. Дверной проем был черным,поистине черным и она не видела лаборатории Мирнина по другую сторону. Не видела ничего.