Людмила Горбченко - Наследие викинга

    - Никогда не думал, что можно оправдать само существование вампиров. Я всегда думал, что это происки дьявола. Я надеялся, что мой отказ от человеческой крови не поставит меня на одну планку с чудовищами, но ты указал мне на еще один мой грех – во мне недостаточно веры в милосердие Господа. Я думал, что его милость не может распространяться на таких существ, как я, но, возможно, ты прав. Нужно верить и идти той стезей, которую он нам дал.

   Через несколько дней настало время отправляться к неизвестной Жаклин. Тибо, уже вполне освоившийся в новом для себя качестве, мог сопровождать нас с Орианной. Теперь нас было трое, и то, что со мной был Тибальд, мой верный друг, очень радовало меня, хотя я и чувствовал в глубине души раскаяние от этой радости и сожаление о случившемся.

    Тьери, вернувшись в замок, сказал отцу, что Тибальд умер, упав с лошади, которая внезапно взбесилась и понесла. А так как идти им с Эмили некуда, потому что родственники отказались принять их в свою семью, Тьери попросил оставить их с сестрой на службе. Отец, всегда отличавшийся милосердием, согласился дать им приют и работу. Впрочем, никто из нас и не сомневался в том, что маркиз будет добр к сиротам. Единственное, что огорчало Тьери, так это то, что он оставался в замке, не имея возможности отправиться с нами. Но Тибальд, поговорив с ним, успокоил его, пообещав, что наше отсутствие не будет долгим. 

    Мы вошли в леса Оверни перед рассветом. Теперь, когда селения остались позади, мы вздохнули с облегчением. Нам не придется больше прятаться с наступлением дня; мы можем не бросать наши поиски – под пологом векового леса можно спокойно передвигаться в любое время суток. Тибальд особенно радовался нашему приходу в безлюдные места: ему было нелегко справляться с тягой к человеческой крови, и он сильно расстраивался по этому поводу. В его праведной христианской душе кипела борьба. Он знал о том, что будет тяжело в первое время, но не ожидал, что это будет так мучительно. Теперь Тибо все время молился о том, чтобы Господь дал ему сил устоять в непреодолимой тяге к недостойной пище.

      Несколько недель наши поиски не приносили результатов. Мы обошли все леса и облазили все пещеры в горных склонах каменных чаш. Леса, наполненные летней жизнью, радовали своим изобилием и теплом. Однажды, когда наши поиски окончательно зашли в тупик, мы улеглись на траве в тени огромного дуба, стоящего на небольшом пригорке и обдуваемом легким ветерком. Был теплый  солнечный день, и мы, вытянувшись на примятой траве, лениво следили за мошкарой, кружащейся в солнечных лучах. Каждый был погружен в свои думы. Я думал о Диане: она никогда не покидала моих мыслей, всегда была со мной.

   Вдруг мы услышали приближающиеся шаги. К нам кто-то шел. Из леса к пригорку вышла женщина в темном широком плаще, накинутом на плечи. Ее седые волосы космами свисали с плеч. За спиной висела котомка, из которой выглядывали пучки трав. В руках женщина держала сучковатый посох. Весь ее вид говорил, что перед нами ведьма. Живи она среди людей, ее бы уже давно сожгли на костре.

   Женщина остановилась перед самым подъёмом на пригорок и, прикрыв глаза от солнца рукой, негромко произнесла:

   - Вот вы где. А я все гадаю, куда вы запропастились? Уже несколько дней ищу вас. Мне сказали, что вы в моем лесу, но сами вы не смогли бы айти мое жилище. Пошли, Мишель, пора тебе взяться за настоящее дело, пришло твое время, – ее голос был таким неожиданно молодым и ласковым, что я удивился. 

   Через мгновение мы уже стояли возле необычной женщины. Она откровенно рассматривала меня, потом, внезапно запустив пальцы в мои волосы, оттянула голову  и, заглянув в глаза, прошептала:

    - Я думаю, что она права. Ты готов, – и отпустив меня, легонько погладила по щеке, – ты так на него похож, так похож. Пойдем, тебе пора все узнать. С этими словами она развернулась и зашагала в сторону лесной чащи, непроходимой и темной.

  Мы переглянулись – эта женщина была необыкновенной. От нее исходил необычный запах. Он не был похож на запах человека или вампира: она пахла лесом, как деревья и трава, как вода в лесных ручьях. Все ароматы леса смешались в ней.

   Вскоре мы стояли перед странной хижиной. Между стволами двух огромных дубов, стоящих на крутом склоне лесного оврага, был на половину вырыт, на половину сложен из стволов небольшой, покрытый мхом домик. Его передняя часть стояла на огромных пнях, оставшихся от вековых дубов. К небольшой веранде перед дверью вела лестница из корявых пней разной высоты. По самому дну оврага бежал небольшой ручей с чистой водой. Все вокруг жилища необычной женщины говорило о покое и красоте. Поднявшись на веранду, мы расселись вокруг столика, стоявшего на ней.

   Жаклин, сев напротив меня и положив на стол руки, начала свой рассказ: 

  - Давно это было. Я, тогда еще молодая и беззаботная, жила среди людей. В нашей деревушке, на юге Франции, появился необычный монах. Он служил мессы и вел все подобающие его сану службы в нашей пустовавшей до этого церкви, но в нем не было того смирения и набожности, какая должна быть у священника. Он больше смотрел на юных прихожанок, чем в свою Библию. Вскоре стали поговаривать, что от его черных дьявольских глаз нет спасения хорошеньким женщинам. Он проводил ночи с молодыми вдовами и женщинами, чьи мужья были на войне или отлучались по каким-то делам. Не могу сказать, чтобы женщины были в обиде на него. Он умел с ними обращаться, но однажды произошло невероятное – монах растерзал молоденькую девушку, пришедшую в нашу деревню из другого селения. После этого случая он пропал, его не смогли найти ни судьи, ни церковники.

   Наша церковь старинная, построена еще в седьмом или шестом веке, предком нашего обнищавшего хозяина. Поговаривали, что под церковью находятся тайные катакомбы, в которых старый хозяин, вернувшийся из крестовых походов, хранил свои сокровища. Многие утверждали что там и скрывался сумасшедший монах. Но после того страшного случая никто не видел его в наших местах и вскоре о нем стали забывать. Молодые женщины и девушки, боявшиеся ходить в лес поодиночке, стали смелей и уже не так страшились темных дубрав. В один из таких походов за ягодами я и встретила его. Он неслышной тенью набросился на меня и, схватив, унес далеко в лес. Невероятно, но он не только не растерзал меня, как ту несчастную, но даже пальцем не тронул. В лесу у монаха была отрыта небольшая пещерка, в ней он и прятался. А вечером к нам присоединился твой прапрадед, Мишель. Он пришел издалека, это было сразу видно. Такого важного сеньора в наших бедных краях все бы знали. Он был высок и строен, красив, как Бог: длинные волосы и густая борода с усами на бледном лице, черные, как ночь, глаза.