Дмитрий Кузнецов - К свету

— Так я с малолетства на острове! Русский для меня — второй язык.

— А работаешь на платформе, значит…

— Точно! — с энтузиазмом откликнулся Ройне. — Платформа эта для острова и пищу дает, и древесину, и горючку. То нефти подкачать, то за лесом на Большую землю смотаться, да мало ли хозяйственных нужд. А вчера идем — и прожектор из Кронштадта засекли. Решили поближе подобраться, разведать. Ну и на вас наткнулись. Между прочим, это я вас первый увидел. — Финн улыбнулся.

— В Кронштадт нельзя, там…

— Да знаем мы уже. Нам Таран рассказал вкратце. А начальству, как я понимаю, с деталями? — Ройне взглянул на сталкера.

— А почему же вы в Питер за все время ни разу не приплыли? — спросил Глеб.

— Плавает сам знаешь что, а мы ходим. — Ройне как-то помрачнел. — Никаких сигналов оттуда не было. Ни разу за все время. Рисковать не хотели. К тому же забираться в Финский залив, не зная лоции, — чистое самоубийство. Тем более для такой громадины. Я уж про Невскую Губу не говорю. Там вообще такие мели, что…

Глеб не дослушал. В мозгу словно переключатель сработал. Где-то он уже слышал это слово…

— Где вещи, что при мне были? — спросил он Тарана.

— Да вот они, в рюкзаке. — Сталкер протянул мальчику сверток с пожитками.

Глеб принялся судорожно рыться в ворохе одежды, вытащив, наконец, поддельную книгу «Исхода». Нетерпеливо открыл.

Финн кинул любопытный взгляд через плечо мальчика и вдруг обомлел. И лишь спустя несколько секунд воскликнул в крайнем удивлении:

— Не может быть! Это она? Лоция? Но откуда?

— Долгая история… — Глеб с напускной небрежностью протянул книгу финну

Тот резво подскочил к мальчику, озираясь:

— Спрячь! Убери!

— А в чем дело? — Глеб сунул книгу обратно.

— Да вы не представляете, какое сокровище привезли! — горячо зашептал Ройне. — Насчет книжки этой вам лучше с капитаном потолковать. Информация в ней бесценная.

Финн снова осмотрелся и повел их к капитанской каюте. По пути Глеб все таращился по сторонам, в удивлении приоткрыв рот. Платформа кишела людьми подобно гигантскому муравейнику. Однако, если приглядеться, во всем происходящем наблюдались слаженность и четкая организация. Каждый занимался своим делом, казалось не обращая на гостей никакого внимания. Крепко сбитые мужики, лениво переругиваясь, сгружали в приемник трюма свежевыловленную рыбу. Несколько женщин в потертых ватниках споро чинили снасти. Чуть дальше, у огромного котла, орудовал черпаком тучный детина в поварском колпаке — местный кок. Где-то наверху раздавались ритмичные удары по железу — монтажники мудрили с блоками подъемника.

У входа в каюту их остановил часовой — строгий парень с винторезом наперевес. Коротко переговорив с финном, приказал ждать и скрылся за дверью.

— Только не продешевите, — зашептал Ройне. — Торгуйтесь крепче. Безопасный путь в Питер дорогого стоит!

— Мы не торгаши, — обрезал Таран. — В метро люди мрут как мухи. Голод, радиация, мутанты… Их спасать надо.

В этот момент дверь отворилась, путники прошли в каюту. Внутри оказалось довольно уютно. Видавший виды диванчик, стеллажи с картами, большой хронометр на стене… За внуши-тельным столом сидел опрятно одетый мужчина лет шестидесяти и сосредоточенно записывал что-то в толстенный гросс-бух. Форменная фуражка и отутюженный китель выдавали в нем капитана плавучей платформы. Оторвавшись на мгновение от бумаг, капитан кинул быстрый взгляд на гостей, кивнув на кресла. Путники расселись. Воцарилось молчание.

— Ну выкладывайте, что у вас, — произнес он наконец.

Глеб вытащил «Лоцию Балтийского моря», положил перед капитаном. Тот непонимающе посмотрел на обложку, пролистал несколько страниц. От внимания мальчика не ускользнуло то, с каким интересом человек в кителе разглядывает испещренные пометками карты. Достав из портсигара самокрутку, капитан закурил, поднял взгляд на гостей:

— Что вы хотите за это?

Глеб покосился на Тарана, ожидая, когда тот заговорит. Но наставник, судя по всему, не спешил с ответом, пристально глядя на собеседника.

— Чтобы людей эвакуировали из метро.

Капитан промолчал. Затянулся, стряхнув пепел, посмотрел в иллюминатор. Выпустил струю сизого дыма.

— Видите ли, попасть на Мощный сможет далеко не каждый — на всех просто-напросто не хватит места. К тому же нам на острове не нужен абы кто. Больных и стариков у нас и так хватает. А вот от крепких и здоровых не откажемся.

Тем более, с этой книгой, — он кивнул на лоцию, — переход к Питеру становиться реальным…

— И как же вы собираетесь отбирать… годных? — с нажимом спросил Таран.

— Вы, зря так к этому относитесь. Остров уже много лет выживает лишь благодаря жесткой дисциплине и тяжелому труду каждого, вы слышите, каждого жителя. У нас все при деле — и стар, и млад. А дармоеды и инвалиды нам не нужны.

Глеб вспомнил про хромоножку Нату… Это что же получается, ей путь на остров закрыт?

— У Меня знакомая в подземке, — отважился Глеб. — Она здоровая, только хромает немного.

Это не страшно, — заверил капитан. — Сделаем исключение. Нальчик немного успокоился, обдумывая, кто еще из его знакомых может не попасть на остров. — У тебя, Таран, ведь тоже хворь какая-то есть? — спросил вдруг человек в кителе.

Мальчик не успел испугаться за судьбу наставника, поскольку капитан тут же продолжил:

— Хотя, если она не заразна, то проблем с твоим переселением не будет. Нашей общине нужны опытные сталкеры, а ты, я слышал, весьма преуспел в этом деле…

— Вот только мне не нужна такая община, которая людей сортирует. За тех, кого переправить решите, спасибо, конечно, но я — пас.

— Ты уверен?

— Как в Питер соберетесь, меня не забудьте подкинуть. Там и разбежимся. Когда в Питер пойдете?

— Так сразу не отвечу. Мы, знаешь ли, не можем рисковать единственным плавсредством без веских причин. Один раз на мель уже садились — этого хватило, чтобы платформа на месяцы из строя вышла. С кондачка такие вопросы не решаются, сталкер. Да и не мне их решать. К вечеру на остров прибудем. Сам с начальством пообщаешься… — Капитан покосился на хронометр. — Не смею задерживать, Рейно, поможешь гостям устроиться.

* * *

Словоохотливый финн еще добрых часа полтора показывал достопримечательности «Вавилона». Как оказалось, это была не просто метафора их «гида» — название прижилось, правда, в сокращенном варианте. В любом случае звучало это гораздо лучше, чем скучное «плавучая буровая платформа».

Когда Рейно привел их в огромную рубку управления, из динамика старенького радиоприемника как раз доносился гнусавый голос далекого диспетчера, монотонно зачитывавшего метеосводку. Потом сквозь шипение помех пробился еще один голос. Какой-то остряк запел в эфире скабрезную песенку, от чего диспетчер взбеленился: