Александр Варго - Людоед (сборник)

– Понятно.

– Ничего тебе не понятно. И это правильно! Когда ты будешь рассуждать так же, ты превратишься в такого же сухаря, как я. И да, осуждать такое надо, если не хочешь превратиться в такого, как я.

Аня заметила, что Ильин улыбнулся.

– Что там наколдовал Сидихин в конце концов?

– Отпечаток на отвертке Погорельцева.

– И только?

– Да.

– Другой не его?

Аня мотнула головой.

– Нет.

– Вот так раз! Все-таки эстафета.

Аня не поняла, о чем идет речь, но переспрашивать не стала. Ей хотелось рассказать о своем открытии из газетных архивов. Она не знала, с чего начать.

– За «АШАНом» припаркуйся, – сказал Ильин.

Аня послушно вырулила к зданию гипермаркета. Она снова вспомнила разговор Ильина и Сидихина. И снова огорчилась. Не надо было так. Или надо? С одной стороны – Ильин прав. Просто Сидихин позабыл, что от него – ни много ни мало – зависит, убьет зверь еще кого-то или нет. Промедление смерти подобно. И это буквально про них. Про их работу.

«Так чего же я медлю?!» – подумала Аня и непроизвольно ударила ладонями о руль.

– Ты чего? – удивился Виктор.

– Технически убийцей может быть Тимур Егоров.

– Та-ак. И откуда такие выводы?

– У него до сих пор какая-то связь с Погорельцевым.

– Очень интересно.

Она вкратце рассказала все, что узнала.

– Да, складно. Но если они вместе были в медблоке колонии, это не значит, что и убивают они сейчас вместе…

Его перебил телефонный звонок. Майор прислонил трубку к уху, молча выслушал. Его лицо посуровело. Аня поняла: новости не слишком хорошие. Возможно, вообще не хорошие.

– Нет, оказывается – значит, – произнес Ильин, когда убрал трубку.

– Что значит? – не поняла Аня.

– Звонил Михаил. В палате Карпова он нашел «горку» и «берцы» со следами крови.

Аня вспыхнула:

– Так надо брать эту тварь!

– Вот тебе и «технически». Все-таки эстафета. Игра у сук такая? Нет, что-то тут не так. Мерзликин. Как кость в горле…

– Это почему еще?

– Слишком много случайностей…

– Случайности не случайны.

Их разговор прервал какой-то настырный автомобилист. Он то моргал им фарами, то сигналил.

– Тебе чего, мудак, места мало?! – выкрикнула Аня в окно.

– Похоже, мы заняли чье-то место. – Ильин показал на знак перед их машиной. На жестяном квадрате был нарисован человечек в инвалидном кресле.

– Черт! – выругалась Аня. – Извините! – снова выкрикнула она, завела машину и перепарковалась.

– Случайности не случайны, – словно заклинание произнесла она.

Она наблюдала, как мужчина в тренировочных штанах подкатил инвалидное кресло к водительской двери, водитель пересел в кресло, а потом, помогая руками, переставил ноги на подножку. Черт! Яркая картинка. Очень яркая, почти как в ту проклятую ночь, когда ей приснилась кошмарная ухмылка над инвалидным креслом. Она вспомнила свое возвращение в палату после того, как услышала крики. Нога Карпова соскочила с подножки.

– Черт! Что у него с ногами?

– Они не ходят, – терпеливо, словно ребенку, ответил Ильин.

– Нет, почему они такие тонкие?

– Что? – не понял Виктор.

– Мужчина сейчас ставил своими руками ноги на подножку. Так они у него едва ли не тоньше запястий.

– Понимаешь, Анют, мышцы атрофировались без движения и нагрузок…

Яркая картинка – мощные икры и бугры мышц бедра. Не вязалась эта картинка с безвольно висящей головой и блестящим от слюны подбородком.

– Сука! – выпалила Аня Рыжова.

– Да что случилось?!

– Надо сейчас же предупредить Мишку!

7

Миша выскочил на улицу, перепрыгивая через ступеньку, сбежал с крыльца. На ходу выхватил пистолет. Лишь бы эта тварь ничего не сделала беспомощному Карпову. Лишь бы не напал на девушек в беседке. Лишь бы…

Карпов сидел в кресле метрах в ста от угла, вполоборота к живой изгороди, поэтому Леонов никак не мог рассмотреть, чем именно он занят. Егорова поблизости не было. Михаил направился к креслу, сжимая в руках пистолет.

Возможно, Егоров почуял что-то, а может, одна из девиц Мишу сдала, и он решил уйти без увольнительных. А может, просто пописать отлучился?

Миша подошел к Карпову совсем близко. Мужчина не шевелился. Леонов протянул руку и толкнул его в плечо. Голова качнулась и подалась вперед. Либо спит, либо… Миша одним рывком развернул кресло к себе, ожидая увидеть слюни на подбородке и футболке цвета хаки. Но увиденное его поразило сильнее, чем сегодняшняя череда открытий. Перед ним в кресле сидел Егоров. Грудь и живот – в крови. Даже этой картинки было достаточно, чтобы понять: санитару перерезали горло. Тем не менее Миша приподнял голову пострадавшего и увидел порез – сочащийся кровью «рот» на горле.

– Черт! – выругался Леонов.

Встал и еще раз осмотрел площадку для прогулок. Убийца ушел. Миша достал телефон и в то же мгновение тот зазвонил.

– Да?

– Миша, будь осторожен. Карпов притворяется!

– Уже знаю, Ань. Он убил Егорова и сбежал. Резвый, сука, для колясочника!

– Убежал?!

– Да.

И тут Мише Леонову пришла в голову, казалось бы, нелепая мысль. А что, если Карпов все еще здесь, на территории больницы? В палату свою он вряд ли вернется, но залечь здесь у него получится так, что с собаками не найдешь! Ведь за пятнадцать лет он здесь каждый уголок изучил. Миша вспомнил отстраненный взгляд, мокрый подбородок, глупое лицо. Как же так? Как можно так обманывать?! Одно дело – притворяться профессором МГУ и рассказывать о дворянских корнях, а при этом окончить автодорожный техникум и из дворян знать только барина, у которого был крепостным твой прапрадед. Но Карпов показал верх актерского мастерства! Может, он сейчас на полпути к Каннам? Рванул за своей пальмовой ветвью.

Шутки шутками, но пока этот мастер перевоплощения на свободе, убийства будут продолжаться.

Миша подошел к живой изгороди. Кусты еще хранили следы отличной работы садовника. Капитан прошел метров двадцать вдоль забора, пока не нашел то, что, собственно, и искал. Практически по всему периметру кустарники были непроходимыми и только в одном месте легко раздвинулись, обнажив дыру в кирпичной кладке.

8

Ильин не верил в чудеса, но, судя по всему, это были именно они. Стародубцев позвонил и сообщил о поимке маньяка. Сходство с фотороботом – полное. Ильин прекрасно знал, что именно так большинство задержаний и происходит. Тихо и без пыли. Но почему-то именно в деле Миссионера, точнее миссионерской эстафеты, ему казалось, что без погони не обойдется. Обошлось.

Спустя пять минут после того, как ему сообщили о поимке ублюдка, Ане Рыжовой позвонил участковый и сообщил о задержании Погорельцева. Ну, разве не чудеса? Но Ильин в чудеса не верил, поэтому, оставив Аню Рыжову и еще пару человек в парке, поехал забирать Погорельцева, а потом в отдел. По дороге позвонил Мише Леонову.

– Миша, дуй в отдел. Там поймали одного из…

– Все-таки эстафета!

В голосе Леонова послышалось удовлетворение.

– Да, ты был прав. Поймали скорее всего Карпова, потому что я сейчас еду за Погорельцевым. Придурок вернулся на квартиру за тетрадкой.

– С гробиками?

– С ними. В общем, дождись меня, и мы тогда с ними потолкуем. Все, отбой.

Нестеренко, сидевший за рулем, заглушил двигатель и повернулся к Ильину.

– Кажись, приехали.

Майор кивнул, но выходить не спешил.

– Что-то не так?

– Наоборот. Слишком все складно.

– Ну, ты чудак, майор! Складно – не складно. Дело фактически раскрыто.

– Так-то оно так, но сомнения гложут. Ладно, пошли, посмотрим на этого писателя.

Погорельцев стоял у решетки, сжимая массивными руками прутья. Ильин подошел ближе и встал напротив. Какое-то время они смотрели друг на друга, не отводя глаз. Первым не выдержал Погорельцев. Отвернулся и отошел от решетки.

– Когда мне отдадут мою рукопись? – спросил он из глубины камеры.

– А зачем она тебе? Ты себе новую напишешь. Времени у тебя теперь будет предостаточно.

– Я просто хочу давать шанс на новую жизнь.

Ильин теперь не видел глаз собеседника, да и все его лицо было в тени. Майору стало как-то неспокойно, будто он стоял у незапертой клетки с голодным тигром.

Ильину захотелось ворваться в клетку и растерзать этого «голодного тигра». Он все еще чувствовал опасность, но только теперь она исходила от него самого. Лучше бы выродку заткнуться. Погорельцев, будто почувствовав угрозу, больше не произнес ни слова.

– Ну что, красавец, подъем? – крикнул участковый Погорельцеву и, повернувшись к Ильину, протянул ему руку для рукопожатия. Майор поздоровался и кивнул – мол, давайте, выводите.

В машине никто не проронил ни слова. Ильин пытался сосредоточиться на имеющихся фактах, но ни черта не получалось. У них есть жертвы и есть убийцы. Казалось бы, все – дело закрыто. Но что-то тревожило майора, что-то не давало покоя.

Разберемся, обязательно разберемся.