Дмитрий Березин - Между двух гроз

Неизвестно, сколько прошло времени, а Олег продолжал неподвижно сидеть и вслушиваться в плеск озера. О чём он думал в этот момент — сказать очень сложно. Да и вряд ли он сам смог бы рассказать, если бы получилось его об этом попросить.

Вдруг кто-то схватил его за плечо сзади и с силой повернул влево. Олег в испуге поднял голову. В шаге от него стоял участковый — Олег сразу его узнал. Этот лейтенант постоянно гонял их с ребятами со скамейки за то, что они матерились и пили пиво допоздна. «Не будет ли у тебя закурить, — спросил участковый, — у меня уже не осталось, а тут такое дело. Тут где-то в соседних домах парень пропал, ты его не видел случайно?». И сунул под нос Олегу фотографию. Конечно, он сразу его узнал. Сон. Это был он. Тот самый. Олег тяжело вдохнул. «Если вдруг увидишь его, скажи, пусть домой идёт, его обыскались уже, — сказал участковый, — так что с закурить?».

— Нет у меня закурить. Вы же знаете, я не курю, — Олег был не в себе, — Что Вы заладили с этим «закурить».

Участковый ушёл. Под его ботинками слегка шуршал песок, потом зашуршали листья под деревьями, зашелестели кусты. А может кто-то шептал, пытаясь делать это как можно тише и скрытнее.

— Зачем ты соврал? За тобой смешно наблюдать, ты жалок, — шёпот раздавался уже совсем рядом.

Олег обернулся. Сзади никого не было. «Послышалось», — подумал он, ведь шёпот был совсем неразличим, а в таком состоянии, в каком находился Олег, воображение могло нарисовать какую угодно иллюзию, обмануть, растревожить совершенно без повода.

— Ты думаешь, что всё так просто? Делаешь вид, что ничего не случилось? Да ты никуда не уйдёшь от меня, ни-ку-да.

— Кто ты? Ладно, я знаю, кто ты.

— Ну, вот видишь, ты осознаёшь всё, понимаешь, а пытаешься прикинуться идиотом, якобы ты ни в чём не участвовал, ничего не делал, что ты чист.

— Нет, это не ты, — Олег схватился за голову и сам перешёл на глухой шёпот, — Тебя не существует, ты умер. Это всё ерунда какая-то.

— Дурак, говоришь, что понимаешь, а на самом деле.… То, что ты меня не видишь, не означает, что меня нет. Пододвинься к воде и посмотри на свое отражение.

Олег поджал ноги, пододвинул картонку ближе к воде, снова уселся на неё поудобнее, и склонился над водой. Солнце начинало заходить. Красно-жёлтый закат. Красно-жёлтая листва на деревьях. Конец сентября. Ещё тепло. Лето ещё не отпускает из своих объятий. Вода ещё довольно светлая, как и полагается воде летом.

Взгляд в воду. Ниже, ещё ниже надо склониться. Олег отчётливо различил себя. Вот он — волосы ёжиком, тёмная футболка, заношенная до дыр джинсовая куртка.

— Так ничего и не увидел?

Олег наклонился над водой так, что почти коснулся её носом, потом чуть отодвинулся и вскрикнул. За спиной у него стоял он, в грубом холщовом плаще, положив руку Олегу на плечо. Олег снова обернулся — за спиной никого не было.

— Так и не хочешь мне ничего сказать?

Олег молчал. Так прошёл ещё час или два. Подул ветер, небо заволокло. Поверхность озера перестала отражать свет — озеро стало одной большой массой воды. Стало совсем темно. Вкрадчиво, сначала легко, потом всё тяжелее и тяжелее, застучали по озеру, песку, осенней листве капли дождевой воды.

— Ты сейчас придёшь домой. А представь, каково мне? Ты знаешь, где сейчас я? Ты понимаешь, что я тебя не оставлю. Ты никогда не забудешь обо мне. Я буду всегда тебя преследовать, до тех пор, пока ты не…

Последние слова Олег не слышал. Он уже бежал по тропинке, через кусты, по которым хлестал дождь, карабкался на насыпь, чтобы выбраться затем к дороге. Где-то невдалеке что-то сверкнуло, и послышался раскат грома. На город шла последняя осенняя гроза. Олег бежал, и чувствовал, что бежит не один, что он бежит рядом, а позади, через шум дождя и все остальные звуки вот-вот начнут угадываться те жуткие, невыносимые аплодисменты, что он слышал тогда во сне.

Ливень бил по асфальту. Машины катились, сверкая включённым дальним светом, ползли, скользили, словно конькобежцы на хорошо подготовленном катке. Волосы Олега взмокли, порывы ветра надували футболку под курткой пузырем, который вытягивался как-то вбок, мешая бежать. Ноги были в воде, которая потоками текла по проезжей части по направлению к ямам, люкам и просто большим лужам. «А зачем я бегу? Испугался дождя?», — Олег постепенно начал осознавать нелепость своих действий и остановился. До домов оставалось совсем немного. 

VI

Видела бы меня таким мама! Да что это вообще за одежда такая? Какой-то плащ из ткани, как у картофельных мешков. Когда мы с Мишкой подрабатывали летом на овощном складе, то укладывали в такие свёклу, а пару дней и картошку, когда её некому было укладывать.

Хотите знать, почему я здесь сейчас? Зачем сижу возле парадной и жду? Так классно — ведь мне и самому хотелось бы это знать. После того, как я почувствовал тогда боль, когда этот отморозок бил меня металлическим прутом, я думал, что я умру. Но нет, я живой. Я и сам удивляюсь. Хотя, я понимаю, что это не жизнь, когда тебя вот так вот бесцельно, за пустяки, сгоряча убили, и приходится почему-то скитаться.

Видите вон тех людей на противоположной стороне улицы? Впрочем, вы их, как и меня, видеть не можете. Так вот, они меня тогда вытащили из озера, одели, обогрели. Не верите? Лучше не верьте всем этим фильмам, всем этим книжкам, умным людишкам в телевизоре, которые утверждают, что души мёртвых бродят где-то среди живых. Мы и есть живые. Пока нас что-то связывает с вами, пока мы чего-то хотим, или вы нас храните в своей памяти, радостных или горестных воспоминаниях, и никак не можете отпустить.

Вот так и странствуют где-то вокруг озера те, кого когда-то в деревне неподалеку порубили — странствуют и ждут, что что-то изменится. Но не изменится. Они пытались что-то изменить, но ничего не получилось. Потом смирились, но всё равно существуют и надеются. Так, по крайней мере, кажется мне. Надеюсь, меня такая судьба не постигнет. Хотя мои родители до сих пор верят, что я жив. Ну, в привычном смысле жив.

Три дня прошло. Хотя у нас тут нет дней. Нет времени — оно остановилось, замерло. И мы тоже остановились, замерли. Это всё рассказали мне они. Ну да, я и сам не во всё верю, и что? Может, я вам нарочно рассказываю эти все байки, чтобы запутать окончательно и бесповоротно. Как смешно столкнуться с чем-то неизвестным, да? Но это мне смешно — вам же пока смеяться нечему.

А, ну вот он идет, извините, времени у меня нет с вами болтать — у меня важное дело… Я кое-кого вижу.

— Привет, Олег, как дела? Как вчера добрался до дома под дождем? Не простудился?

— Нет, как видишь. Ты уже знаешь, как меня зовут. Зараза. Надо было тебя замочить, как следует, мозги тебе выпустить.