Эдуард Катлас - Создатели

Но Лютик вернулась, готовая к новым сражениям, и на его душе отлегло. Ему оставалось лишь занять место позади нее в строю, готовясь к тому, чтобы уничтожать врага, не забывая следить за магом, который был слишком слаб в рукопашной. Нельзя было подпускать к нему врагов вплотную. Оставалось только найти этих самых врагов.

***

Они попали в мир мертвого болота.

Черная вода – связующая нить с миром огромных планет в небе, тоже была здесь везде. Но разницу Дима почувствовал сразу, стоило ему лишь переступить с ноги на ногу. Вода противно хлюпнула, и нога вышла из нее с некоторым трудом. Хотя здесь было и неглубоко.

Весь мир состоял из этого мелкого черного болота, заросшего мертвыми остовами деревьев. Они выглядели как карикатуры, мертвые стволы с торчащими во все стороны мертвыми ветками без единого листа, без единой иголки. В них не было только жизни, в этих деревьях. Дима не мог поверить, что этот кошмарный, мертвый болотный лес вообще хоть когда-то знал жизнь.

Он так и был создан здесь, прямо на этом болоте. Только для того, чтобы пугать, навевать ужас, истончать защиту из смелости и отваги.

Почва по их ногами начала ощутимо уходить вниз, затягивая воинов в болото вместе с собой.

Их отряду помог Иван. Его посох шлепнул по воде, и прямо над водой, избирательно нападая только на мертвые деревья, пронеслось невидимое лезвие, срезая мертвые стволы. Площадка вокруг их отряда тут же осталась безлесой, но они смогли забраться на поваленное дерево, подняться чуть повыше, переждать нападение болота.

Казалось, это даже укрепило их часть дна, потому что соседний отряд, выброшенный в этот мир всего лишь в полусотне метров от них, целиком ушел под воду, и не появился обратно.

Мальчик, его спаситель, которого Дима сейчас даже не видел, не стал ждать продолжения в этом мире, того, что еще им здесь мог приготовить их враг. Он перенес их дальше.

Второй мир пощадил, как поначалу показалось, деревья. Здесь они тоже росли прямо из болота, но росли значительно гуще, настолько густо, что их армия сразу распалась на отдельные группы, неспособные ни увидеть, ни пробиться друг к другу.

Этот лес тоже был черным, но скользким и давящимся распирающим его черной жизнью. Ядовитой жизнью, которую язык человека даже не сможет назвать жизнью как таковой. И которая, тем не менее, ей являлась.

Стволы деревьев повыше обвивали постоянно движущиеся лианы, которые не просто опутывали своих носителей – впивались в них острыми шипами, и такими же шипами защищались от любых угроз. А угроз здесь было предостаточно. Хищные цветы раскрывались и закрывались, отличаясь от всего остального здесь только оттенком черного. Они лишь сильнее блестели в рассеянном свете, идущем откуда-то с высоты. Мелководье бурлило паразитами, готовыми подгрызать не только деревья, но и любого, кто окажется у них на пути.

На посохе у мага загорелся легкий огонь, поначалу немного отпугнувший местную черную живность, заставивший ее разойтись в сторону. Лишь поначалу.

Кто-то из воинов взмахнул мечом, отрубая жирную черную лиану, толстую, как змея, излишне близко подбирающуюся к ногам мечника.

Скоро им всем пришлось присоединиться к этому занятию. Лес зарастал на глазах. Поначалу он потеснился, давая место высадившимся здесь снам, но сейчас смыкался обратно, явно собираясь поглотить их всех.

Дима не думал, что если это произойдет, то здесь хоть когда-нибудь смогут обнаружить хоть одну кость. Эти черные джунгли переварят все, без остатка, и мясо, и кости, возможно, даже мысли и чувства, – все пойдет в круговорот черной жизни.

Один из черных цветков раскрылся, и выплюнул свои тычинки-иглы, использовав ближайшего воина как подушечку. Воин еще даже не умер, как ростки чуждого растения уже проросли прямо сквозь его тело, одновременно врастая в воду, в землю под ней, а другими концами устремляясь вверх, цепляясь за ближайшие стволы, чтобы закрепиться в этом мире.

Но воин не просто умер, он исчез, его хозяин увидел, наверное, самый ужасный кошмар в своей жизни. Зародыш растения, оставшийся без подпитки, быстро захирел, опал, куски его падая в воду, вызывали бурление пожирающих все паразитов.

Маг что-то произнес, и кустистая молния, центром которой был его посох, разошлась в разные стороны, избирательно выжигая все цветы поблизости, как раскрывшиеся, так и еще только намечающиеся черные бутоны.

У воина рядом с Димой подкосилась нога от укуса подводного паразита, и он упал прямо в воду. Дима еще успел выпустить бесполезный болт прямо рядом, в возникшее бурление, но было уже поздно – тело их товарища буквально разорвали прямо под водой, за секунды. Они перенеслись.

Им пришлось пройти по этой цепочке еще десяток миров, один – страшнее другого. Они видели, как уничтожались целые отряды рядом с ними. Да и от их отряда не осталось и дюжины бойцов, несмотря на все усилия мага. Но теперь Дима знал, что они в конце пути. В тупике. Он это чувствовал.

В этом мире не было ничего. Даже воды. Просто черная поверхность, черное небо, лишь тонкая полоска света на горизонте условно отделяла землю от небес.

Душителю словно лень было создавать этот мир. Словно он и не верил, что они дойдут по этой цепочке до конца. Поэтому он лишь создал заготовку, подобие мира. И поселил в нем исконный ужас.

Их отряд прибило к мальчику, и теперь оказалось, что они защищали не только своего мага, но и того, кто ведет их между мирами. Ужас сковал их поредевшую армию. Накрыл их, окружил и начал давить.

Дима не знал, что прячется там, во тьме вокруг, лишь иногда мелькая на фоне светлой полоски горизонта, но именно этот незнание и позволяло развернуться фантазии. Можно было представить себе все самое отвратительное и страшное, и населить этим окрестности.

Воины встали в круг, все оставшиеся отряды сомкнулись, несколько тысяч выживших мечей, прижались, ощетинились во все стороны, закрылись от тьмы щитами. То из одного, то из другого места их армии в темноту летели молнии, иногда огненные шары или замерзающие на ходу брызги воды. Маги пытались зацепить хоть что-то в темноте, хоть какое-то проявление ужаса, что царил вокруг. Но не находили целей.

Иван подбросил вверх, перед строем, маленький шарик, который вспыхнул высоко над ними и начал медленно планировать вниз, освещая пустое пространство перед ними. И вновь ничего. Только тени на краю освещенной зоны, тени, из которых можно было выдумать все, что угодно.

Оставшиеся воины, видимо, были лишены фантазий. Скорее, умели их контролировать. Потому что ничего, кроме неосознанного ужаса, так и не появилось из тьмы.