Ярослава Лазарева - Талисман полнолуния

– Наконец-то! – тараторила Тоня. – Мы тебя уже заждались! Путешественница ты наша! Завтра, считай, на учебу, а тебя все нет! Могла бы позвонить, что прилетаешь!

Родители остановились у двери подъезда и посмотрели на нас. Но Тоня висела на мне, как обезьянка на дереве, и отпускать не собиралась.

– Вы идите, я догоню! – сказала я.

– Но доченька… – начала мама.

– Я сейчас! – улыбнулась я и с трудом освободилась от объятий подруги.

– Не задерживайся! – строго проговорил отец.

И они скрылись в подъезде.

– А ты как-то изменилась, – заметил Женя. – Стала какой-то уж очень взрослой!

– Ну так! – хмыкнула Тоня. – По Америкам разъезжать – это вам не по местным деревенькам! Изменишься! Чего не звонила-то?

– Дорого! – за меня ответил Женя. – Могла бы и сама сообразить! Лиль, чего молчишь-то?

– Да вы меня просто оглушили! – улыбнулась я. – Слова не даете вставить!

– Это от радости! – засмеялась Тоня. – Больше месяца тебя не видели! А завтра уже в школу! А ты в свой техникум! И снова все заняты будем!

– Вообще-то, в одном дворе живем! – заметил Женя. – Так что не потеряемся!

И он рассмеялся. Мы с Тоней подхватили его смех.

– А у нас тут столько новостей! Столько новостей! – И она закатила глаза. – Нинка из соседнего подъезда, ну помнишь, такая крашеная блондинка, вышла замуж за китайца и укатила в Хэйхэ насовсем… причем познакомилась с ним там же на шопинге, когда с девчонками отправилась на ту сторону походить по распродажам. Ну вообще! А Петя, который из параллельного класса, приглашал меня уже два раза в кино. И я, прикинь, ходила с ним. Он ничего так пацан оказался… А Люся…

– Тонь, ты так трещишь, что даже у меня уши заложило! – перебил ее Женя. – Ты уже просто на ультразвук перешла. А ведь Лиля только с самолета!

– И что?! – округлила она глаза. – Мне столько всего нужно рассказать!

– Ладно, ребята, я и правда устала, почти всю ночь в самолете, да и разница во времени, – сказала я. – Давайте я отдохну, а потом и встретимся. Еще ведь утро. Целый день впереди!

– Конечно, тебе нужно поспать, – заботливо проговорил Женя.

– А это что такое?! – взвизгнула Тоня и вцепилась в мою левую руку.

Я вздрогнула, так как забыла снять кольцо с бриллиантовой лилией. Тоня уже приблизила к глазам мои пальцы.

– Вот это да! – в восхищении зашептала она. – И как переливается! Это что, настоящий брюлик?! Не может быть! Где бы ты такие деньги взяла?

– Это бижутерия! – твердо проговорила я и спрятала руку в карман куртки.

– Ну дай посмотреть-то? – умоляющим тоном произнесла Тоня. – Умеют же делать! Неужели бижутерия? А как сверкает!

– Просто на солнце, – ответила я. – И вообще это подделка под бриллиант, и огранка соответствующая. Поэтому так и блестит.

– Ну супер! – округлила она глаза. – Вещь! Правильно сделала, что купила! Дорого?

– Копейки! – сказала я и чмокнула ее в щеку. – Ладно, как проснусь, позвоню! Пока, ребята!

И я отправилась в свой подъезд. На лестничной клетке сняла кольцо и спрятала его во внутренний карман куртки. Навряд ли мама поверила бы, что это бижутерия. А отвечать на вопросы мне совершенно не хотелось.

День прошел быстро, я даже и не заметила. После обеда спала часа три, затем вышла во двор. И Тоня и Женя сидели на скамейке неподалеку от моего подъезда. Но я поймала себя на странном ощущении, что мы находимся в разных мирах, которые просто в этот миг соприкоснулись, но не соединились. Я вроде бы была с друзьями, но и где-то далеко. Именно Женя познакомил меня с творчеством Григория Грега, в его руки попал сборник «Капли крови». А так как Женя увлеченно занимается игрой на гитаре и сочинением песен, то он пытался положить на музыку стихи Грега и даже выступал в нескольких ночных клубах с новыми песнями. Они, кстати, имели успех. Представляю, как бы изумился Женя, если бы узнал, что я лично познакомилась с автором этих стихов, да еще и не просто познакомилась, а почти подружилась и с ним, и с его женой и была обязана им спасением из лап летуна. Но я старательно отогнала эти мысли, когда приблизилась к ребятам. Им про тайную сторону моей жизни знать было совершенно не обязательно и даже противопоказано. Вначале я хотела рассказать Жене про Грега, но сейчас понимала, что буду молчать.

Когда я уселась на скамейку между ребятами, Тоня сразу начала рассказывать о последних новостях. Видно было, что ее просто распирает. Она болтала без умолку, и это облегчило мне задачу как можно быстрее адаптироваться и выглядеть естественно. Но мне это явно не удавалось. Женя первый не выдержал.

– Лиля, мне кажется, ты не отдохнула, – тихо заметил он.

Тоня замолчала на полуслове и развернулась ко мне всем корпусом. Ее взгляд впился в меня.

– Ну бледновата, да! – констатировала она. – Круги под глазами. Так ведь с дороги!

– Возможно, – сухо ответил Женя.

– И молчит! – добавила Тоня. – Вот это точно странно! Лиль! – возмущенно сказала она. – Могла бы и рассказать о своей поездке! И об Илье! Весь двор тут на ушах. Как там эта самая Злата? Ты ж должна была с ней тесно общаться!

При этом имени я мгновенно вышла из прострации. Кровь бросилась в голову, уши запылали. И мне стоило большого труда взять себя в руки.

– Злата сейчас в Питере, – ответила я. – Так что Илюша один справляется. Но он уже завязал нужные знакомства, даже участвовал в фотосессиях. Так что у него все в порядке.

– А между ними что-то есть? – не унималась Тоня.

– Ничего! – твердо ответила я и встала.

Странный приступ бешенства, который охватил меня, испугал. Я едва сдерживалась и решила, что мне лучше уйти.

– Ты куда это?! – изумилась Тоня и схватила меня за руку.

– Мне что-то нехорошо, – тихо ответила я. – Лучше вернусь домой! Давай завтра встретимся!

– Я же говорю! – сказал Женя. – Тебе и правда лучше идти домой.

– Вот вам и здрастье! – возмутилась Тоня. – Завтра первое сентября! Мы все на занятия!

– Созвонимся и вечером встретимся! – выдавила я из себя улыбку.

И ушла.

Дома я успокоилась, и мне стало немного стыдно перед друзьями. Я распахнула окно и по привычке уселась на подоконник. Мы жили на первом этаже, и огромный куст сирени скрывал от меня двор, но я любила сидеть и смотреть в его густую листву. Но сейчас грустные мысли не давали мне покоя. Влад не выходил из головы. То, что он все еще не позвонил, вызывало боль. И, видимо, эта боль помогла мне окончательно понять, что я люблю. Я всегда анализировала то, что происходило со мной, и с первой встречи с Владом пыталась понять, что я к нему чувствую. Но так до конца и не верила, что все-таки полюбила. И вот сейчас у меня не осталось никаких сомнений. Последние барьеры в душе рухнули, и хлынул поток такого сильного чувства, что у меня кружилась голова при одной мысли о Владе.