Лана Синявская - Помолвка с плачущим ангелом

– Однако все получилось как нельзя лучше. Он сам подписал себе приговор, – закончила Татьяна.

– Сашу вы тоже убивали вместе?

– Верно. Все было точь-в-точь как сегодня. Я отвезла тебя домой и пришла сюда. Когда Вика привела Сашу, я уже ждала их. Могу тебя заверить, она даже не успела испугаться и понять, что происходит. У нее была такая тоненькая шейка…

– А когда вы поливали ее кислотой, бутыль разбилась…

– Догадайся, кто держал бутыль?

– Наверное, Вика?

– Точно! Ну что ж, подруга, нам пора, – вздохнула Танька. – Мне будет тебя очень не хватать.

Пистолет в ее руках издал характерный щелчок. Она взвела курок. Я таращилась на дуло, как кролик на удава, парализованная страхом. Оставалось только помолиться, но я позабыла все молитвы.

Ее палец пришел в движение.

Я зажмурилась.

Два выстрела раздались одновременно.

Я услышала негромкий вскрик, звук падающего тела и отчаянный женский визг.

Я открыла глаза, не понимая, почему я все еще жива, и увидела Вику, которая пятилась от меня, словно увидела привидение. Но она смотрела вовсе не на меня. Ее взгляд был прикован к лестнице.

Грохот выстрелов, прозвучавших в тесном и гулком помещении склепа, оглушил меня, и только теперь я услышала топот множества ног по ступенькам.

Дым ел мне глаза. Я обернулась к лестнице и сквозь слезы различила силуэты крепких парней, спешащих вниз.

Один из них подошел ко мне, двое других бросились к Вике, которая отчаянно вопила и брыкалась.

Посреди склепа, в куче пыльного хлама, на полу лежала Танька. Ее широко раскрытые, неподвижные глаза удивленно смотрели в потолок. Неловко вывернутые руки напоминали сломанные крылья. Горло было разорвано пулей. Из раны толчками выливалась кровь.

Я отвернулась, не в силах смотреть на нее.

Надо мной склонился Владимир Иванович, потряс за плечо.

– Ты цела, рыжая? – мягко спросил он. Потом достал из кармана свой носовой платок и протянул его мне. – У тебя на щеке кровь. Ты ранена?

Я машинально подняла руку и коснулась своего лица. Ладонь стала липкой.

– Давай, я помогу тебе встать, сыщица, – улыбнулся мне Владимир Иванович. У него оказалась очень приятная улыбка. Надо же. А я раньше не замечала.

– Извини, что немного опоздали, – продолжал он.

– Как вы вообще меня нашли?

– Пришлось повозиться, не скрою. Ты бросила трубку, а у меня ни твоего адреса, ни фамилии. Слава богу, на автоответчике остался номер твоего телефона. По нему и определили адрес. На это ушло время. А уж когда приехали, нашли твою подружку. Зину, кажется. Это она сказала, где тебя искать. Слава богу, успели. Но ты в следующий раз сообщай координаты своих вылазок.

– Ох, надеюсь, что следующего раза не будет, – искренне пожелала я. Он только недоверчиво хмыкнул в ответ.

Бережно придерживая, Кирсанов вывел меня из склепа. На Вику он даже не взглянул.

Я глубоко вдохнула прохладный ночной воздух. Какое счастье. Я уже решила, что никогда больше не смогу этого сделать.

Владимир Иванович молча курил рядом. Из склепа двое парней выволокли упирающуюся Вику. Он проводил ее ничего не выражающим взглядом. Я отвела глаза.

Вдруг откуда-то со стороны кустов послышалась отчаянная возня и отборная ругань. Потом кто-то крикнул: «Стой!» Кусты затрещали.

На свободное место вывалилась Зинка, сломя голову бросилась ко мне, обняла и прижалась к груди. Следом за ней, кряхтя, вылез здоровенный парень. Он тряс в воздухе рукой и, вяло матерясь, топтался на месте.

Я засмеялась. Зинка ревела. Кирсанов спросил:

– Саша действительно в гробу внутри этого склепа?

– Да. Мы обе ее видели. От нее мало что осталось, но это несомненно она. Ее убили в ту ночь, когда вы были на встрече со своими партнерами. Записка предназначалась Андрею, но если бы удалось получить на ней ваши отпечатки, то вам бы не отпереться. Сашино тело облили кислотой, чтобы сделать вид, что вы пытались замести следы. На теле девушки есть тонкое золотое колечко. Оно позволило бы опознать ее. Извините, что так получилось, – виновато добавила я, понимая, что причиняю ему боль.

– Ничего, девочка, переживу.

Он улыбнулся и посмотрел на меня так, что я поверила: он в самом деле переживет. Что бы о нем ни болтали, несомненно одно – он очень сильный человек.

– Я тебе очень обязан, – сказал Кирсанов немного погодя. – Скажи, что я могу для тебя сделать?

Мы с Зинкой переглянулись, и я ответила:

– Отвезите нас домой, пожалуйста. Я очень устала.