Кодзи Судзуки - Петля

Кроссовки отяжелели, при каждом шаге из них выливалась вода. Под жакетом фирмы «Дэним» по спине и животу стекали водопады. Ничего не было видно. Куда бы он ни шагнул, нога все время попадала в ручей. Ему оставалось лишь съежиться под ветвями в относительно безопасном месте, где хотя бы можно было поставить ногу на землю. В рюкзаке в полиэтиленовых пакетах лежал хлеб. Завернутый абы как, он весь намок и раскрошился. Под таким дождем не поешь, остается только смотреть, как на глазах пропадает еда. Разве что воды в достатке... Каору широко раскрыл рот, чтобы напиться.

Но долго держать лицо под дождем он не мог, ливень без остановки хлестал по лицу, боль становилась невыносимой. Каору и сам не заметил, что снова скрючился.

Шея сзади намокла, и от этого тоже было больно. Каору сидел обняв колени, пристроив под спину рюкзак, и ждал, когда закончится ливень. Он думал, что дожди в пустыне проходят быстро.

Однако вопреки его ожиданиям дождь все не кончался. Вот капли стали меньше, и он превратился в туманную изморось, но когда Каору подумал было, что дождь заканчивается, он вдруг зарядил с прежней силой, громко забарабанив крупными каплями. В этих переменах чувствовалась насмешка над человеком.

В душе Каору начало понемногу расти беспокойство. Он боялся замерзнуть, к тому же уже наступил вечер и надвигалась тьма. Холод и тьма. Да еще и голод. Стоило Каору подумать, что дождь не прекратится до ночи, как его бросило в дрожь от страха.

Становилось все холоднее и холоднее. Когда вечер сменился ночью, шум дождя стал оглушительным. Ничего не было видно, но Каору казалось, будто кто-то стоит рядом и бьет его руками по спине и по голове. Словно несколько человек окружили и избивают его, как при линчевании.

Приключилась и еще одна неприятность. Внезапно отпрянув от захлестнувшего его ноги потока, он уронил рюкзак. Потеряв равновесие, Каору и сам рухнул на землю. Тут он окончательно утратил какую-либо способность ориентироваться. Пытаясь нащупать рюкзак, Каору шарил вокруг обеими руками, словно рисовал на земле круг. Но то ли он обронил рюкзак слишком далеко от этого места, то ли рюкзак унесло потоком, — поиски оказались безуспешными. Не разбирая дороги, Каору пополз куда-то в самую тьму. Он полагался теперь только на слух и осязание. Он стоял на коленях, и вода закрывала его лодыжки, нужно было куда-то переместиться, но куда? Оставалось только понадеяться на слух и двигаться на ощупь. Он полз, стараясь выбирать места, где воды было меньше. Каору стал похож на копошащегося в грязи дождевого червя. После дождей из трещин на асфальте выползало бесчисленное множество дождевых червей, солнце убивало их, и повсюду, насколько хватало взора, можно было видеть их иссушенные тела. Почему черви вылезали после дождя? Существует предположение, что они не переносят кислоты, содержащейся в дождевой воде, но это, возможно, и не так. Возможно, что это в природе червей — спасаться от дождевой воды, просто теперь они страдают, погибая на автострадах. Не имея глаз, они реагируют на свет и стремятся на поверхность.

Каору чувствовал себя уже немного увереннее и не нуждался ни в каком свете, чтобы на него реагировать. Он успел заползти в какую-то щель, где стояла абсолютная тьма, и просидел там несколько часов. Или нет? Чувство времени он тоже полностью утратил. А на часах не видны были даже стрелки.

Обследовать убежище вслепую Каору не мог. Поднимаясь на вершину, на своем пути он не раз встречал провалы глубиной больше ста метров. Как бы и здесь не угодить в один из них.

Где-то неподалеку раздался шум падающих камней. Каору сжался от испуга. Посыпались мелкие камни, упало несколько больших, воздух завибрировал. После дождя земля раскисла, из-за этого, вероятно, и начался обвал. Гул пронесся у самого носа Каору и смолк. Причина могла быть только одна — неподалеку от убежища находилась лощина, камни падали туда беззвучно. Каору уже не сомневался: впереди, в кромешной тьме, его ждал вход в лощину.

Поелозив спиной по земле, Каору начал медленно подниматься. Он не отодвигался дальше от бездонного провала. Им руководили инстинкты. Поскользнувшись, он упал на несколько десятков сантиметров назад. Мышцы ягодиц задрожали от напряжения.

Дождь прекратил бить прямо в лицо, а косые струи не беспокоили Каору. По щекам лились слезы, но плакал как будто совсем не он, а другой человек.

Им овладели видения. То он видел себя по пояс в бушующих волнах, держащимся за край скалы, выступающей из воды, то ему чудилось, как его засасывает болото и он, барахтаясь, все глубже уходит вниз.

Пытаясь прогнать видения и вернуться к реальности, Каору все сильнее осознавал, что к нему крадется смерть. Тело охлаждалось, чувства притуплялись.

Убит дождем.

Никогда Каору не боялся дождя. А уж мысль о том, чтобы умереть от него, ему и в голову не приходила.

Но ничего смешного не было. Так глупо погибнуть под дождем, когда весь мир гибнет от рака.

В последний раз Каору мок под дождем довольно давно. А где-то месяц тому назад он видел грозовую тучу. И наблюдал из окна больницы вечерний дождик, который длился менее часа.

Как только ему показалось, что цвет тучи за толстым больничным стеклом изменился, как на землю хлынул дождь. Мир за стеклом преобразился, в нем появилось что-то потустороннее.

В больничном коридоре, где температура регулировалась кондиционером, обнимая за плечи Рэйко, Каору радовался долгожданному дождю, который воспринимал как благодеяние. Рёдзи был еще жив, и именно тогда в чреве Рэйко зародилась новая жизнь.

Один и тот же дождь мог оказаться и благом, и адом.

Вспоминая лицо Рэйко, Каору постепенно начинал забывать о том ужасе, который его окружал. Мысли о родителях придали ему мужества. Однако сил все равно не было. Стоит ему отчаяться, и тень смерти накроет его.

Сон тоже означает смерть. Он замерзнет и останется здесь, сокрытый тьмой.

Каору изо всех сил старался удержать сознание.

Иногда ему казалось, что оно уже уходит. Когда он приходил в себя, то никак не мог вспомнить, где находится. Если периоды потери сознания будут удлиняться, то опасность гибели возрастет.

Каору трясло от холода. Скоро наступит рассвет. Тогда температура хоть немного поднимется и уйдет страх темноты.

Абсолютная тьма была источником дичайших фантазий. Вскоре Каору почувствовал чье-то присутствие. Это был не прежний индеец, а кто-то по-настоящему живой, чей запах вскоре дошел до Каору. До него долетали обрывки разговора, но слов разобрать он не мог, невозможно было даже понять, мужские это или женские голоса... Похоже, несколько человек скрывались в темноте, тени шептались между собой.