Татьяна Талова - Шестая организация

   Впервые за время своего существования мертвецом я ощутил страх. Причем, это была не вспышка, мгновение ужаса, а долгое, гнетущее чувство, как если бы панику представить съемкой и максимально замедлить.

   От катастрофы отделял всего лишь один телефонный звонок - Яну Хестелу. И тогда прощай, наше расследование визитов иномирцев, прощай, Марк, потому что за догадку насчет военного эксперимента с мертвецами тебя точно угробят, прощай, господин Эш, со всеми своими грандиозными планами. Нет, я думал о худшем, когда угрожал Лоренцу и ехал в штаб Крылатых, но не рассчитывал задерживаться здесь на столь долгий срок. И уж точно не ожидал встречи со старикашкой-детектором, так вовремя меня подставившим. И вообще, тогда было важно выгородить Цое и дать время Лин и Максу, а раз уж рядом был только я... Так что я считал, что поступил правильно. Но Детектор! Вот же скотина! До того, пребывая на свободе, я не считал себя ни агрессивным, ни опасным для окружающих, но сейчас все больше приходил к выводу, что его слова были не лишены смысла: уж одному-то существу, седому и сутулому, я бы точно с удовольствием голову оторвал.

   Однако пока что мне везло - о Хестеле как будто забыли, а общался я в основном с Эрвином, все больше проникаясь уважением к нелегкой медицинской профессии. По мне, так Эрвин каждый день проверял одно и то же - реакции на раздражители, координацию движений, психологическое состояние, - однако он неизменно записывал все в тетрадь и даже умудрялся делать какие-то выводы.

   - Послушай, ты тоже считаешь меня агрессивным? - спросил я его однажды.

   - В обычном состоянии - нет, - максимально точно сформулировал свою мысль врач. - Но... твои физиологические и психологические данные позволяют тебе стать хладнокровным, расчетливым убийцей. И пока я не опровергаю мнение Детектора... Потому что...

   - Почему?

   - Потому что я страшно талантливый врач, и один промах может стоить мне этой репутации, - признался Эрвин. - И еще мне выдали отличную пушку, пока я тут вожусь с опасным преступником.

   Как правило, в лаборатории мы находились одни, но за дверью всегда караулила Рита, и вот на кого бы я поставил, выбирая из всей троицы "хладнокровного убийцу". На мои вопросы о том, а не загипнотизировали ли Риту в порядке улучшения состава элитных войск, Эрвин неизменно оскорблялся.

   Услышав о пушке, я всерьез задумался над тем, чтобы отнять ее каким-либо образом, правда, серьезности хватило минуты на две. Устранить Эрвина, каким бы замечательным парнем он ни был, не представляло труда, отвязаться от Риты, задействовав пистолет и эффект внезапности, тоже. Будь я Марком, знающим здание как свои пять пальцев, я бы попытался сбежать таким образом... А иначе - мертвец, судорожно пытающийся отыскать выход на улицу... Забавно, если не думать о грандиозной подлянке родной организации - после неудавшегося побега Крылатые найдут сотню подтверждений необходимости держать меня здесь.

   - Сегодня что-то необыкновенное, - этими словами меня встретил Эрвин. - Рита, ты не рассказывала?

   - Рита, ты разговариваешь? - подхватил я удивленно.

   Я мог бы по пальцам сосчитать количество слов, произнесенных Ритой с момента прощания с Детектором. Ее молчание меня откровенно бесило.

   Эрвин недовольно нахмурился и махнул рукой, чтоб не заходили в лабораторию. Сам дождался, пока погаснет экран компьютера, выключил свет и запер дверь, зажав в зубах маленький пластиковый планшет с болтающейся на шнурке ручкой. Руки у меня были скованы спереди, в качестве жеста доверия и уважения, не иначе... хотя, скорее, наручники Крылатых даже с ключом так просто не откроешь - Эрвин с обычным штабным замком на двери возился уже минуту. Рита придерживала меня за плечо, но этот жест был чистой воды формальностью - я не давал повода подозревать себя в чем-либо. Ростом я выше врача... Очень легко мне представилось, как можно ударить сзади в затылок, локтем, не думая о силе, вырубив Эрвина сразу и надолго. Еще веселее - позвать, Эрвин поднимет голову, и вот тогда... тогда ему очень помешает планшет в зубах. А ручку можно в глаз...

   - Эрвин, - позвал я. Парень задержался на пару секунд, подняв голову, но еще не повернув ко мне. Пары секунд мне бы хватило. - Эрвин, это не я потенциально опасен, это незаконное заключение сделает потенциально опасным кого угодно. Еще день-два... Эрвин, так и запиши - я очень не хочу устраивать здесь бардак. Но камера, конвой, наручники и исследования в обход доктора Лин - все это медленно давит на нервы.

   Эрвин повернулся и с усмешкой покачал головой. Кажется, он не воспринял мои слова всерьез. В который раз я подумал о таком важном элементе человеческого общения, как укоризненный и усталый вздох. Пришлось обойтись взглядом, а в них я не силен.

   Шли мы недолго, встретив по пути лишь какого-то задерганного клерка в форме. В тяжелую металлическую дверь первым прошел врач. В комнате было довольно темно. Одну из стен полностью закрывал темный полиэтилен, из-за которого и пробивался свет. Чуть подтолкнув меня вперед, Рита закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Эрвин не торопился что-либо делать, давая мне возможность оценить обстановку.

   Осмотревшись, я понял, что место до боли напоминает учебный класс - деревянные парты, рассчитанные ровно на учебник и тетрадь, так, что локти ставить уже некуда, неудобные даже на вид стулья и несколько древних шкафов. Вместо учебного пособия по анатомии на одной из парт сидел мужчина - высокий, худой, лет пятидесяти-пятидесяти пяти на вид. Одет он был в длинный черный пиджак, застегнутый на все пуговицы, черную рубашку со строгим воротником под горло и черные брюки с тщательно отглаженными стрелками. Черное же пальто висело на дверце шкафа. Картину несколько портили шерстяные ярко-зеленые носки, выглядывающие между штанинами и черными, разумеется, туфлями. Совершенно спокойно мужчина сполз с парты и пару раз махнул блестящей цепочкой, до того не замеченной.

   - Добрый день, Эрвин, как учеба? - шаблонно-вежливо поинтересовался мужчина, надевая цепочку на шею. Блеснула многолучевая звезда.

   - Священник? - я не сдержал удивления.

   - Соблюдай приличия, - напомнил Эрвин. - Это отец Бенедикт. Кстати... Не поймите меня неправильно, я привык к вашим появлениям в последнее время, но почему...

   - С учеными я чувствую крайне неуютно, брат мой, - качнул полуседой головой Бенедикт. - Не против, если я понаблюдаю отсюда?

   Отлично, выходит, меня не на исповедь привели.

   - Да, конечно, - поспешно кивнул Эрвин. Он отошел к завешенной стене, чуть отодвинул полиэтилен и принялся что-то записывать.