Марк Фрост - Список семи

– Ну хорошо, Боджер. И к чему этот джентльмен клонил? Что он вам обещал?

– Я вам вот что скажу: про эту чертову фабрику он ничего толком не объяснил. Да, сэр. Потому я и дал деру, как я вам рассказал. И думаю, что они все равно меня ищут…

В этот самый момент воздух прорезали резкие полицейские свистки.

– Копы!

Тревога мгновенно охватила всех в зале. Те здоровяки, что играли в кости, кинулись врассыпную. Боджер развернулся и, прежде чем Дойл успел сообразить, помчался в раздевалку. Дверь с грохотом распахнулась, и в зал ввалился целый эскадрон полицейских с дубинками. Еще одна группа полицейских ворвалась с черного хода, и справиться с игравшими в кости было делом считанных минут. Боджер ловко уворачивался от ударов, и полицейским пришлось с ним повозиться. Схватив Дойла за руку, Барри предлагал оставаться на месте.

– Нам же будет лучше, сэр, если мы не побежим, – сказал он, пытаясь перекричать гвалт.

– Но ведь Боджер как раз собирался сообщить нам…

– Не беспокойтесь, сэр, очень похоже, что мы окажемся с ним в одной камере.

– Но мы ведь не играли в кости!

– Попробуйте докажите это копам. Как ни крути, мы попались.

К ним направлялись двое полицейских. Барри положил обе руки за голову, посоветовав Дойлу сделать то же самое. Вместо этого Дойл ринулся навстречу полицейскому.

– Послушайте, – закричал он. – Я врач!

– А я королева Виктория, – проговорил полицейский, свалив Дойла с ног мощным ударом.

Первое, что увидел Дойл, придя в себя, было озабоченное лицо Барри.

– Хреново себя чувствуете, сэр? – жалостливо спросил Барри.

– Где мы?

– В тюряге. Думается, нас засунули в Пентонвилл.

Дойл попытался сесть, но голова кружилась, как на карусели.

– Осторожно, сэр, – сказал Барри. – Тут у вас шишак здоровенный.

Дойл нащупал у себя на лбу огромную шишку размером с гусиное яйцо. Дотрагиваться до нее было больно.

– Что произошло, Барри?

– Вы малость поскользнулись, сэр, в полицейском фургоне. А потом вас разок кинули на пол, ничего особенного, сэр. Ну, пока я вас не усадил на эту скамейку, вы были чуток не в себе.

Когда в глазах перестало двоиться, Дойл огляделся. Они находились в общей камере, которую вместе с ними занимало сборище головорезов, и среди них он узнал многих игроков в кости. Камера была жутко грязной и больше напоминала общественный туалет, чем что-либо другое. Тараканы величиной с палец бесстрашно шныряли повсюду, залезая в ботинки и одежду арестантов; те, похоже, вполне свыклись с такой компанией.

– Случалось бывать за решеткой, сэр? – спросил Барри.

– Никогда.

Барри с сочувствием посмотрел на Дойла:

– Местечко, конечно, не особо приятное. Дойл огляделся.

– А где Боджер?

– Боджера Наггинса здесь нету, сэр, – ответил Барри.

– А в фургоне он был?

– Я бы сказал, что нет, сэр.

– Вы думаете, он сбежал из спортивного зала? Вы видели?

– Нет, сэр, не видел.

Дойл снова дотронулся до шишки на голове.

– Какое нам предъявили обвинение?

– Обвинение? Никакого, сэр.

– Но они не могут так просто держать нас здесь, не предъявляя никакого обвинения.

– Вы и взаправду в первый раз тут, да, сэр? – едва заметно улыбнувшись, спросил Барри.

– Произошла какая-то чудовищная ошибка. Скажите им, что мы требуем адвоката, – не совсем уверенным голосом проговорил Дойл. – У нас есть на это право.

– Оно, конечно, сэр. Только лучше будет, если все как будто впервой, сэр, – произнес Барри, что-то обдумывая.

Дойл с удивлением посмотрел на Барри. Его ироничный тон ясно давал понять, что привычные нормы общения в стенах этого заведения перестали существовать. Порывшись в кармане, Дойл вытащил помятый бланк рецепта. Знакомые буквы "RX" показались ему какой-то абракадаброй.

– Барри, у вас есть что-нибудь, чем можно писать? – спросил он.

Понимающе кивнув, Барри двинулся по камере и через минуту принес огрызок карандаша. Дойл торопливо написал несколько слов на бланке.

– Нам также понадобятся деньги, – сказал Дойл.

– Сколько?

– А сколько у вас есть?

Барри тяжело вздохнул.

– Встаньте вот сюда, сэр.

Привстав со скамьи, Дойл загородил Барри. Повернувшись к стене, Барри вытащил из-под подкладки пальто небольшой сверток. К изумлению Дойла, это была толстая пачка пятифунтовых банкнот.

– Пойдет, сэр? – Барри протянул ему банкноту.

– Более чем достаточно, Барри, – пробормотал Дойл, пытаясь скрыть изумление.

Барри спрятал деньги обратно. Дойл аккуратно разорвал банкноту пополам.

– Э-э-э… вы что это? – ошеломленно выдохнул Барри.

– Вы знаете здесь какого-нибудь полицейского, которому можно доверять?

– Я вас что-то не понимаю, сэр…

– Хорошо. Скажем иначе: у вас есть тут кто-нибудь, кто за деньги возьмется помочь нам?

Барри выглянул из-за решетки.

– Вроде есть, сэр.

Дойл свернул записку, вложил в нее половину банкноты и вручил ее Барри.

– Вторую половину, когда получим ответ.

– Понял, сэр, – проговорил Барри, двинувшись к двери. Он не мог удержаться, чтобы не прочесть, кому адресована записка.

Она предназначалась инспектору Клоду Лебу.

Через два часа Дойла вызвали из камеры и отвели в комнату для допросов. Через минуту в комнату вошел Лебу. Он закрыл за собой дверь и, сердито подергивая усы, повернулся к Дойлу.

– Здравствуйте, Клод, – приветствовал его Дойл.

– Ну что, доктор, застукали за игрой в кости? Я что-то не припомню, чтобы вы увлекались азартными играми, Артур.

– Я не играл в кости, Клод. Типичный случай, когда человек оказывается не в том месте и не в то время.

Лебу уселся, сложив руки на животе. Он приготовился задать ряд вопросов, уже крутившихся у него в голове. Дойл, помня совет Спаркса как можно меньше доверять полицейским, обдумывал, что ему следует сказать Лебу, чтобы не привлечь пристального внимания его начальства.

– Что-то вы внешне на слугу смахиваете, Дойл, – заметил Лебу.

– За последние дни было совершено несколько попыток покушения на мою жизнь, – объяснил Дойл. – И я решил изменить внешность.

– Почему вы не пришли ко мне?

– Потому что меня не было в городе с того дня, когда мы виделись в последний раз, – ответил Дойл, довольный тем, что в этом есть доля правды. – Я считал, что безопаснее всего покинуть Лондон.

– И как?

– Оказалось, что нет. Мои враги преследовали меня повсюду.

– Когда вы вернулись, Артур?

– Вчера вечером.

– Вы дома были?

Петрович, подумал Дойл, ему известно о Петрович.

– Нет, не был. Я не был уверен, что буду там в безопасности, – как можно спокойнее произнес Дойл, вспомнив вдруг своих пациентов, которым ему приходилось иногда говорить неправду.