Данила Белый - Источник. Судья душ

Войдя в состояние бодрствования, как меня учил Габриэль, я наконец-то пришел в себя. Все страхи и сомнения, спустя некоторое время ушли без следа. Остался лишь охотничий задор и легкое возбуждение от предстоящей драки. Навык следопыта мне услужливо подсветил огромные волчьи следы. Спутать или потерять их из виду было невозможно. Одев маскировку, я осторожно пробирался к месту, отмеченному на моей карте. Осторожно выглянув из-за дерева, я увидел посреди поляны огромный камень, поросший мхом.

Несколько поваленных деревьев, и тьма не давали разглядеть этот гигантский булыжник как следует. Понаблюдав за поляной несколько минут, я осмелился подойти ближе. Пока я осторожно пробирался через бурелом, луна выглянула из-за туч, и я смог вблизи рассмотреть странную «скалу». Боже мой, это был не обломок скалы, как я сначала подумал, а огромный монстр, который спал и размеры этого монстра были просто чудовищные. То, что я сначала принял за травку, облепившую камень, на самом деле являлось скомканной шерстью существа. Вот это я попал… если я сейчас буду пробираться назад, то скорее всего разбужу существо, и оно прихлопнет меня как муху. Я стоял неподвижно несколько секунд, размышляя как мне поступить, но судьба все решила за меня.

Мертвую тишину леса разорвал волчий вой, который раздался с направления, откуда мы только что пришли. Один за другим несколько существ поддержали его и спустя несколько секунд вся округа наполнилась заунывной волчьей песней. Существо, находившееся от меня метрах в трех, пробудилось и тут же стало принюхиваться, ища нарушителей спокойствия. Гигантская голова уставилась на меня, не веря, что отличная еда оказалась с доставкой. Зеленые глаза рассматривали меня с любопытством несколько секунд, и монстр взвыл. Вой был таким громким, что буквально оглушил меня. Оборотень же принюхивался ко мне, но агрессии не проявлял. Не знаю почему, но я медлил нападать первым. Спустя несколько десятков секунд, которые мне показались вечностью, вся поляна заполнилась парой десятков обычных оборотней.

— Что тебе надо, бессмертный? — прорычал гигант. — Я знаю, что ты меня понимаешь, ибо на тебе метка друга всех фэйри. Не будь ее, ты был бы уже мертв за твою дерзость.

Солнышко, Тайламис, я тебя расцелую за такой подарок — подумал я, вспоминая маленькую фею, которая так старательно открывала во мне способность «познание сути».

— Мне нужно снять проклятие с одной женщины. Кто-то из оборотней похитил и обратил ее некоторое время назад. Любящий муж, убитый горем, смог отыскать ее и привести обратно в свой дом. Она не может контролировать свой голод и облекаясь в звериную форму, убивает весь скот в деревне. Мне, как жрецу света, жители деревни доверили миссию, снять с нее звериное проклятие и вернуть ей человеческий облик навсегда.

Оборотни стали шептаться между собой, порыкивая и делая агрессивные жесты в моем направлении. Альфа оборотень молчал, пронзительно смотря мне в глаза.

— Она наша. Но у нас есть честь. Любой может бросить вызов любому, чтобы доказать свою силу и доблесть. Если ты так жаждешь снять с нее наше благословение, то тебе придется драться насмерть либо со мной, либо с тем, кто ее обратил, чтобы самка стала прежней.

— Я бросаю смертельный вызов тому, кто ее обратил! — Выбирал я из двух зол меньшее, ибо Альфа был «злом гигантским», глядя на которое хотелось плакать и стреляться. Даже у библейского героя Давида, наверное, было больше шансов против Голиафа, чем у меня против Альфы, уровень которого скрывался за»???».

Из стаи, стоящей у меня за спиной, вышла гора мускулов. Если мне кто-нибудь скажет, что тут дело обошлось без стероидов — он стал бы последним лжецом. Огромный черный человеко-волк, с красными глазами, пылающими ненавистью, стал осторожно приближаться ко мне. Высветилась надпись: «Кравас. Уровень 36», Жизней 2700. От такого зрелища мне пришлось мучительно сглотнуть, чтобы смочить вдруг пересохшее горло. Распушившийся Шерханчик, вышел вперед и сел между мной и монстром, поджимая уши и нервно ударяя хвостом.

— У тебя есть защитник? — удивился Альфа. — Пусть будет так. Бой на смерть будет между лидером стаи и этим смелым зверем. Любой, кто вмешается в бой, будет тут же убит мною. — громогласно прорычал гигант, после гласа которого, вся стая опустила головы и поджала хвосты. Как только эхо от рыка утихло, оборотни разошлись по сторонам, организовав своими телами что-то вроде подобия круга.

Наш пятнадцатый уровень и 1000 жизней тигренка смотрелись просто смехотворно на фоне лидера стаи. Вся надежда на увертливость мантикоры, яд, пробивание брони и навык кровожадности, который способен немного подлечивать мантикору, при нанесении каждого удара. Как жаль, что на оборотней парализация ядом не действует, а то я без сомнений поставил бы на тигренка как на победителя. Сейчас же расклад был примерно 30 на 70 %, в сторону того, что без моей помощи Шерханчика порвут на лоскутки. А у меня шансов на победу вообще не было.

Тигренок снял маскировку и предстал перед нами во всей красе, черты могущественного Карателя, уже угадывались в этом агрессивном облике. Подобие гривы распушилось, обнажая вместо шикарной шевелюры ядовитые иглы. Жало на хвосте приняло угрожающее положение, метясь противнику в район шеи. На другой стороне ринга волкоподобный монстр рыл ногами землю, раздирая передними лапами себе грудь, доводя себя до неистовства. Противники стали кружить друг напротив друга, ожидая начала битвы. Альфа рявкнул, и противники, столкнувшись друг с другом, превратились в один большой комок шерсти, который катался по земле, скулил и яростно рычал. Шерсть летела разноцветными клочьями и спустя некоторое время трава окрасилась черным цветом. Было не трудно догадаться, что это была кровь. Разглядеть что-либо в этом катающемся комке шерсти было невозможно. Лишь хвост мантикоры иногда совершал ритмичные движения, беспощадно жаля своего противника. Вся стая заскулила, поддавшись волнению от напряженного боя. Даже у меня адреналин бил по глазам, так что сердце в любой момент было готово выпрыгнуть из груди, волнуясь за моего любимца.

В какой-то момент оборотень все-таки смог сорвать с себя мантикору и оттолкнуть тигра от себя задними лапами. Отлетев на 3–4 метра, Шерхан тут же приземлился на лапы. На противников было жалко смотреть. Разорванные куски плоти свисали с обоих, но тяжелее всего было смотреть на оборотня. Адамантовые когти мантикоры были беспощадны и могли рвать сталь, кожу и плоть — словно бритва бумагу. Тигр был потрепан, хромал на переднюю лапу, но все еще выглядел очень опасным, в отличие от волка. У Шерханчика все еще была треть жизней, зато у оборотня была в красном пределе и все еще убывала. Смертельный яд мантикоры делал свое черное дело и с каждым ударом сердца смерть приближалась к оборотню все ближе. Никакая волчья регенерация тут уже не поможет. Вся стая замолкла, потому что на глазах у всех умирал лидер. Даже Альфа был весьма впечатлен боем и не издавал ни звука. Кравас, встав на колени, издал последний гордый вой в своей жизни и упал на траву, затихнув навсегда. Вся стая поддержала вой, оглушая весь лес траурным плачем. Затем оборотни стали постепенно расходиться, уходя обратно в лес с ужасной поляны. Немного погодя, остались лишь мы втроем и незамедлительно принялся исцелять Шерхана.