Громова Галина - Бухта надежды. Задача — выжить

— Парни, закругляйтесь! А то прут так, что могут заблокировать! – прокричал Бондаренко сквозь треск автомата.

— Череп, давай в машину! Прикрою!

Сашка со всех ног рванул к переднему сиденью, а Андрей, прикрыв входные двери и подперев их ящиком от пива, выхватил свой пистолет и тут же выстрелил в выскочившего из‑за угла упыря. Тот резко дернулся в сторону и нечеловечески длинным прыжком преодолел три метра.

— Ни хера себе! – испугался бывший капитан, дернувшись от неожиданности.

Упырь уставился на Андрея немигающим взглядом и вновь ощерился, сгруппировавшись как для прыжка. Андрей на подкорке понимал, что еще один такой чемпионский прыжок и каюк ему – мертвяк просто снесет его, подомнет и отхватит кусок от шеи. От подобной перспективы в мозгу как будто что‑то щелкнуло, Андрей вскинул пистолет и зарядил несколько выстрелов подряд, целясь в переносицу. Одну из этих пуль и словил мертвяк в полете – так и шмякнувшись на асфальт.

Из‑за поворота появилось еще несколько фигур, в то же время слева Павел Степанович все еще продолжал отстреливаться. Значит, и с той стороны прут.

Вот и пожрали! Ну не зря же диетологи не советуют жрать на ночь глядя. Сидели бы сейчас с ВВшниками за забором и БТР–ом.

От громких выстрелов звенела голова. Андрей, оглядываясь по сторонам в несколько прыжков добрался до двери авто и, запрыгнув на сиденье, тут же вжался в спинку под воздействием силы тяжести – Павел Степанович резко дал по газам. Сбоку мелькнуло что‑то непонятное. Андрей не успел разглядеть, что это было, но на зомби мелькнувшая фигура похожа не была. Существо было приземистым и опиралось, кажется, на четыре конечности.

— Где здесь выезд?! – заорал Бондаренко.

— Прямо давайте до гаражей. А там налево и вверх! – откинулся на спинку сиденья Сашка, у которого руки тряслись от конской дозы адреналина, бурлящего сейчас в его крови. Сердце колотилось, а легкие все никак не могли насытиться кислородом.

— Н–да… устроили мы переполох. Нужно будет завтра вернуться туда – спасенных еще кормить нужно. Они ж там за двое суток голодные как черти, наверное.

Павел Степанович отлично запомнил дорогу, поэтому до реактора мужчины доехали быстро и без лишних вопросов, но как только Ниссан затормозил на площадке перед КПП, Бондаренко тихо проговорил:

— Вы, ребята, как хотите, а я более в подобном принимать участие не собираюсь. Все это мне напомнило 90–е, когда вот так налетали накачанные парни с автоматами и экспроприировали все, что им приглянулось, грозясь порешить всех и каждого.

— Череп, вот ну что ты за мудила из Нижнего Тагила? Могли бы по–хорошему добазариться с теми…

— Ага. Успехов вам. Эта сука послал бы вас в пешее эротическое с вашим «добазариться». Флаг в руки – и электричку навстречу!

— Ну да, а гоп–стоп устраивать – это по–нашему? – треснул ладонью по спинке переднего сиденья Андрей.

— Слушай, мы ехали за продуктами? Мы взяли продукты. По–моему, даже если тот пузан и был владельцем магазина, то ему все равно – грабанули бы мы его по–тихому или с предупреждением. И вообще… С такими людьми только так и надо.

— Почему? – не понял Доронин.

— Сука он. – Коротко бросил Сашка и уставился в окно, изучая ночные пейзажи.

— Ну? Может, объяснишь?

— Да что там объяснять? Он по району королем ходил, а сыночек его – ушлепок редкостный и вовсе местный хуйчик с бугра. Полгода назад натравил своего пса на девчонку местную. Дело, конечно, замяли, мол, пес случайно сорвался с поводка, да только девочка эта рассказывала, что мудак этот ей все предлагал «встречаться». Ну, трахнуть он ее, короче, хотел, а она не дала. За это сынок пузана на нее ротвейлера и натравил – у девчонки правая рука вся в шрамах, из бедра вообще кусок мяса вырван был.

— Ни хера себе ужасы тут происходят! А я думал – тихий район.

— Ага, как же! Поэтому я ни о чем не жалею. Это только малая толика того, что ему причитается.

— Не знаю, – покачал головой Бондаренко. – Но не правильно это как‑то…

— Согласен, – подтвердил Андрей. – Но сейчас вообще что‑то непонятное творится. Поэтому – весна покажет кто где срал. Давайте выгружаться.

Весь скарб перетаскивать из машины на территорию смысла не было. Так, взяли пару пачек вермишели да пару–тройку банок консервов рыбных и двинули в сторону КПП, где их беспрепятственно пропустили, поинтересовавшись напоследок – не они ли учинили перестрелку. Андрей подтвердил, что, мол, отстреливали зомбаков, правда, забыв сказать, что было небольшое ограбление. А то мало ли какая моча этим воякам в голову стукнет.

Походный котелок всегда валялся в багажнике машины, так что через полчаса мужчины грелись возле костра и вовсю уплетали горячую вермишель из пластиковых тарелок, прихваченных все в том же магазине, обжигая руки. Вообще то Андрея не оставляла мысль, что завтра придется вновь туда возвращаться. Ситуация по городу лучше не становилась и бравых милиционеров, отстреливающих зомбаков тоже не наблюдалось. Значит, либо бравых ментов сожрали и их самих теперь нужно отстреливать, либо менты уж не такие и бравые – и сами рванули отсюда подальше. Вон, «вованы»! От них до Голландии 5 минут медленной езды вразвалочку и с песнопениями. Сюда бы роту тех же ВВ–шников, они бы эту балку за день зачистили! Здесь же домов если два десятка наскребется – уже хорошо. Конечно, есть еще частный сектор, зато нет такой кучности, как в городе, в спальных районах. И морячки рядышком… Чего они тянут – не понятно…

Вот так всегда у нас в армии. Вместо того чтобы ковать железо пока горячо, тянут резину в долгий ящик, а после с размахом и героизмом выгребают все то дерьмо, что накопилось. А все почему? Да потому что боятся инициативу проявлять, памятуя народную военную мудрость. Те, кто инициативный да головастый давно уже либо на гражданке, либо в какой–нить Тьмутаракани служит – спихнули его туда, чтобы не мешал да не отсвечивал. А большинство оставшихся, именно большинство – не все, конечно, лишний раз чихнуть без приказа свыше боятся. И чем выше должность, тем чихательные рефлексы устойчивее.

«Хотя, чего это я разошелся?» – подумалось Доронину, когда он пластиковой вилкой выскребал последние остатки макарон.

— Слушайте, мне там какой‑то странный зомбак попался. – Задумчиво протянул Андрей, размышляя – положить себе еще добавки или же хватит. – Я в него выстрелил, а он увернулся!

— В смысле? – переспросил Павел Степанович, кинувший себе еще один черпак, и теперь перекидывал обжигающую пальцы пластиковую тарелку с одной руки на другую.

— В прямом – дернулся в сторону, и пуля прошла мимо. А потом он прыгнул – метра на три. Я так и застыл… Как потом раздуплился – не знаю, но если бы не пристрелил его, то пи..ц бы мне приснился…