Ярослава Лазарева - Возмездие полнолуния

– Обязательно придем!

Я положила трубку. Влад улыбнулся.

– Нас ждут в гости! – сообщила я. – И Грег обещал немедленно выслать мне сказку о людях-розах! Представляешь, есть такая легенда! Может, в ней мы найдем ответы на наши вопросы. Мне не терпится!

Зайдя в гостиную, сразу открыла ноутбук. Для меня было письмо. От Жени. Я уселась удобнее и открыла его.

«Доброе время суток, Лиля!

Спешу рассказать тебе о последних событиях. Мой роман с Верой развивается стремительно. Вот уж правда, легче всего «перехватить» любовь другого. Вера еще не остыла от чувств к этому подонку, ее бывшему. Но о чем я?! Разве я сам не хуже его в сто раз! Она думает, что я обычный парень, правда, со странностями. Я снял квартиру в Выхино, там и живу постоянно. Вере сказал, что не поступил в универ, но домой не вернулся и остался в Москве, хожу на подготовительные курсы. Она и верит! Такая наивная! Ты бы слышала ее мысли! У нее в голове полный сумбур! И она настолько впечатлительна, что уже влюблена в меня. Правда, мысли о бывшем все еще причиняют ей боль. Думаю, что она обратила на меня внимание лишь для того, чтобы забыть его. Клин клином, что называется. Но мне все равно, если честно. Я вижу в ней только средство обрести человеческий облик, избавиться раз и навсегда от вампирской сущности. И я совсем в нее не влюблен, Лиля! Мне даже не жаль ее. Я все думаю о Греге и его истории. Конечно, он совсем другого склада. Когда он встретил Ладу, ему было почти сто лет, то есть мировосприятие кардинально отличалось от моего. Ведь я вампир без году неделя! И все равно! Как он смог вот так сильно полюбить?! Мне непонятно! Внутри только холод, только пустота. Я, словно сторонний наблюдатель, тщательно отслеживаю реакции Веры, периодически заглядываю в ее мысли, проверяю ее СМС. Но она чиста! Не думал, что в наше время еще существуют такие невинные во всех смыслах этого слова девушки. Она из обычной семьи, папа всю жизнь работает на ЗИЛе, мама – учительница пения в ДК. И Верочку с детства усадили за пианино, прививали ей любовь к классической музыке и песням советских композиторов. И, естественно, хорошая русская литература. Ты не думай, я не прикалываюсь! Я и правда не вижу в таком воспитании ничего плохого. Но девушка мне кажется совершенно не современной, она будто из прошлого века. И все-таки она очень милая! Иногда во мне сквозь вечный холод даже пробиваются ростки раскаяния. Ведь я обалтываю ее, очаровываю, обволакиваю обаянием. И она поддается. И влюблена, в этом я не сомневаюсь. К тому же Вера чрезвычайно романтичная натура. До превращения я и сам был таким, так что она мне понятна. И я точно знаю, на какие кнопочки нужно надавить и в какое время. Я кажусь тебе чудовищем, Лиля? Но у меня нет другого выхода! К тому же постоянно растет внутренняя уверенность, что все получится, Верочка не пострадает, останется человеком и поможет мне стать им! И пусть дьявол провалится в тартарары!»

На этом письмо заканчивалось. Меня порадовало, что Женя так целеустремленно движется к своей цели. И он был прав! Ведь время здесь имело основное значение. Чем раньше он все сделает, тем легче ему будет адаптироваться, ведь он перенесется в тот миг, когда его укусили. При этом память сохранится. Я снова вспомнила о смерти Норы и Златы и решила написать ему об этом. Именно они были виноваты в его нынешнем состоянии, так что, думаю, Женю только бы порадовало то, что они погибли. Я, конечно, могла позвонить ему, но решила этого не делать. Мало ли чем он сейчас занят! А вдруг я помешаю? Собью его с нужной волны! И я просто написала ему письмо, в котором выразила свою радость, что он идет по верному пути, и рассказала о последних событиях. Пока я этим занималась, появилось новое письмо. Оно было от Грега. Я открыла файл.

Люди-розы. doc.

Давно это было. Жили в одном казахском селении две семьи. Их дома стояли на противоположных краях деревни. Семья Сасикбая была богатой, их большой каменный дом возвышался на берегу реки и был виден издалека. Высокий забор, злые псы, бегающие по двору день и ночь, надежно охраняли богатства, нажитые хозяином и его предками. Семья Котибара была нищей. Их лачуга стояла в низине возле вонючего болота. И вот случилось так, что младший сын Сасикбая полюбил единственную дочку Котибара. Арман[12], так его звали, случайно встретил Айгуль[13] на берегу реки, когда она полоскала белье. Это было на рассвете. Стояла поздняя весна, было уже тепло, и мать отправила Айгуль стирать на реку. Она упустила единственную свою ночную сорочку, и та уже плыла по быстрому течению. Айгуль закричала и хотела броситься в реку. Но она не умела плавать, к тому же жутко боялась водяного. Однако она знала, что отец выпорет ее за утрату одежды. Сорочка была у нее единственной, хотя уже и изношена до дыр, которые Айгуль тщательно заштопывала каждый раз, как они появлялись. А спать голой Айгуль постыдилась бы. Она очень боялась гнева отца, поэтому оглянулась, и, увидев, что на берегу реки никого нет, начала снимать шапан[14]. Аккуратно уложив его на сухую корягу, она потянула завязки шаровар. Но ей стало стыдно, что она сейчас обнажится на улице. И хотя на берегу никого не было, Айгуль все-таки не сняла койлек[15] и шаровары, а прямо в них и вошла в реку. У нее сразу застучали зубы от ледяной воды, но она видела, что ее сорочка уплывает все дальше, поэтому бросилась за ней. Через несколько шагов она попала в яму и ушла под воду. Айгуль барахталась, пытаясь вынырнуть на поверхность, но уже начала захлебываться. И когда ее подхватили сильные руки и вынесли на берег, она уже потеряла сознание. Привело ее в чувство прикосновение жарких губ к ее губам. Айгуль вскрикнула и села на песке, прикрывая руками грудь, которую облепила мокрая ткань. Возле нее сидел на корточках молодой парень. Это и был Арман. Его лошадь всхрапывала, привязанная к ближайшему дереву. Айгуль замерла, так как никогда раньше не видела таких красивых молодых людей. Его карие глаза казались ей полумесяцами, густые черные волосы блестели, пухлые красные губы улыбались, показывая белые, как жемчуг, зубы. С его одежды текла вода. Ее сердечко замерло, охваченное странным волнением, и тут же начало биться с удвоенной силой. Арман тоже не сводил глаз с Айгуль. Она выглядела такой хрупкой и беззащитной в этой прилипшей к ее юному телу рубахе, ее косички казались черными змейками, лежащими на плечах, большие черные глаза с длинными влажными ресницами смотрели испуганно, изящно вырезанные ноздри раздувались от прерывистого дыхания, побледневшие губы приоткрылись и живо напомнили Арману розовые цветы сливы. Любовь охватила его. Ему казалось, что мир исчез, остались только они.