Дуглас Престон - Реликт
— Заклинило, — наконец сказал Пендергаст. — Выстрелы, судя по звуку, раздавались внутри лестничного колодца. Видимо, пули перекосили дверную раму и повредили замок. — Он сунул револьвер в кобуру и достал рацию. — Лейтенант д’Агоста! Винсент, слышите меня?
Подождав немного, он покачал головой и сунул рацию в карман пиджака.
— Значит, мы застряли? — спросил Марго. Пендергаст снова покачал головой:
— Не думаю. Вторую половину дня я провел в этих складах и туннелях, пытаясь определить, как мог зверь утаиться от наших поисков. Синьки, которые пришлось захватить с собой, изготовлены еще в прошлом веке. Они запутаны и противоречивы, но, кажется, указывают выход из музея через нижний подвал. Раз все стальные двери опущены, никакого иного пути для нас нет. А из этой секции в нижний подвал есть несколько ходов.
— Значит, мы можем встретиться с людьми, которые все еще наверху, и потом спасаться вместе! — воодушевилась Марго.
Пендергаст помрачнел.
— Но это означает, что и зверь может найти обратную дорогу. Лично я думаю, что хоть стальные двери и преграждают нам путь, передвижениям зверя они не особенно помешают. Видимо, он прожил здесь достаточно долго, чтобы проложить собственные тайные маршруты, и способен передвигаться по музею — по крайней мере нижней его части — как ему вздумается.
Марго кивнула.
— Мы думаем, он живет в музее несколько лет. И кажется, знаем, как и почему добрался сюда.
Пендергаст несколько долгих секунд испытующе глядел на Марго.
— Надо, чтобы вы с доктором Фроком рассказали мне все, что знаете об этом существе, и как можно скорее.
Когда они повернулись, чтобы снова войти в склад. Марго услышала далекий стук, похожий на замедленный гром. Замерла и напряженно прислушалась. Гром, казалось, обладал голосом, он плакал или кричал, разобрать было трудно.
— Что это? — прошептала она.
— Это, — негромко отозвался Пендергаст, — шум в лестничном колодце, который издают люди, бегущие ради спасения собственной жизни.
51
В слабом свете, сочащемся сквозь зарешеченное окно лаборатории, Райт едва видел старый картотечный ящик. Очень хорошо, подумал он, что лаборатория находится во второй секции. И в который раз обрадовался, что сохранил за собой эту старую лабораторию, когда стал директором. Она обеспечит им временное убежище, небольшое спасительное пространство. Вторая секция наглухо отрезана от остальной части музея, и они надежно изолированы. Когда отключилось напряжение, все охранные приспособления сработали. По крайней мере так говорил этот бестолковый полицейский д’Агоста.
— Кое-кто дорого за это заплатит, — пробормотал под нос Райт. Потом все трое притихли. Оказавшись в убежище, они стали осознавать масштаб катастрофы.
Райт осторожно подошел к картотеке, стал вынимать ящик за ящиком, шарить в них и, наконец, нашел, что искал.
— “Раджер триста пятьдесят семь — магнум”, — сказал он, взвешивая пистолет на ладони. — Замечательное оружие. Большая убойная сила.
— Сомневаюсь, что из него можно убить существо, прикончившее Ипполито, — ответил Катберт. Стоя возле лабораторной двери, он являл собой неподвижный силуэт в черной рамке.
— Не беспокойся. Иен. Такая пуля способна продырявить слона. Я купил эту штуку после того, как старика Шортера ограбил какой-то бродяга. Да это существо и не придет сюда. А если даже появится, дверь дубовая, толщиной два дюйма.
— А эта? — спросил Катберт, указывая в заднюю часть лаборатории.
— Она ведет в зал динозавров мелового периода. Тоже сделана из прочного дуба. — Райт сунул пистолет за пояс. — Эти идиоты полезли в подвал, как бараны. Зря меня не послушали.
Он снова порылся в картотечном ящичке и достал оттуда фонарик.
— Отличная вещь. Много лет им не пользовался.
Директор включил его, вспыхнул слабый луч света, колеблющийся, потому что державшая фонарик рука слегка дрожала.
— Батарейки, по-моему, почти сели, — пробормотал Катберт.
Райт выключил свет.
— Будем пользоваться им только в крайнем случае.
— Пожалуйста, — заговорила вдруг Рикмен, — включи его снова. Всего на минутку. — Она сидела на стуле посреди комнаты, ломая руки. — Уинстон, что будем делать? Нужно выработать план.
— Самое главное, — заявил Райт, — мне надо выпить, это план А. Нервы на пределе.
Он пошел в дальний конец лаборатории, направил свет фонарика на старый шкаф и, пошарив в нем, вытащил бутылку. Раздалось позвякивание стекла.
— Иен? — спросил директор.
— Мне не надо, — ответил Катберт.
— Лавиния?
— Нет-нет. Не могу.
Райт вернулся и сел за стол. Наполнил стакан и тремя глотками осушил его. Затем наполнил снова. Комнату заполнил аромат шотландского виски.
— Полегче, Уинстон, — сказал Катберт.
— Нельзя оставаться здесь, в темноте, — нервозно заговорила Рикмен. — На этаже должен быть выход.
— Говорю же, перекрыто все, — отрезал Райт.
— А зал динозавров? — не унималась она, указывая на заднюю дверь.
— Лавиния, — возразил Райт, — в этом зале только один вход для публики, он закрыт стальной дверью. Мы заперты отовсюду. И не стоит волноваться, — существо, убившее Ипполито и остальных, сюда не сунется. Оно будет преследовать легкую добычу, группу, блуждающую по подвалу.
Послышалось бульканье, затем стук поставленного стакана.
— Мы пробудем здесь полчаса, переждем. Затем спустимся обратно. Если к тому времени не включат свет и не поднимут двери, то я знаю еще один выход. Через выставку.
— Похоже, ты знаешь все потайные места, — сказал Катберт.
— Эта лаборатория была моей. Я до сих пор люблю приходить сюда время от времени, подальше от административных забот, поближе к моим динозаврам.
— Понятно, — ответил Катберт не без колкости.
— Площадь выставки занимает бывшую нишу трилобитов. Много лет назад я проводил в ней немало часов. Словом, там за стендом с трилобитами есть проход в центральный коридор. Дверь заколотили много лет назад, чтобы разместить еще один стенд. Не сомневаюсь, что, когда устраивали выставку, поверх нее просто-напросто прибили фанеру и закрасили. Дверь можно выбить ногой. Если там окажется замок, выстрелить в него.
— Похоже, это вполне осуществимо, — оживилась Рикмен.
— Что-то не помню я такой двери на выставке, — с сомнением сказал Катберт. — Охрана наверняка знала бы о ней.
— Говорю, это было давно, — резко ответил Райт. — Дверь заколотили и забыли.
Наступило долгое молчание. Райт налил себе еще виски.
— Уинстон, — сказал Катберт, — угомонись. Директор сделал большой глоток, потом свесил голову. Плечи его ссутулились.
— Иен, — пробормотал он наконец. — Как такое могло случиться? Наша песенка спета. Катберт промолчал.
— Давайте не хоронить пациента преждевременно, — сказала Рикмен отчаянно-бодрым голосом. — Хорошая связь с общественностью может загладить даже самое худшее.
— Лавиния, — заговорил Катберт, — это не тот случай. Двумя этажами ниже нас лежит полдюжины трупов, если не больше. Чертов мэр в западне. Через несколько часов о нас заговорят в последних новостях на всю страну.
— Наша песенка спета, — повторил Райт. Из горла директора вырвался легкий сдавленный всхлип, и он уронил голову на стол.
— Черт возьми, — пробормотал Катберт, взял со стола бутылку и убрал в шкаф.
— Все кончено, разве нет? — простонал директор, не поднимая головы.
— Да, Уинстон, кончено, — сказал Катберт. — Честно говоря, я буду рад просто выйти отсюда живым.
— Иен, пожалуйста, не будем об этом. Пожалуйста, — взмолилась Рикмен. Встала, подошла к двери, которую прикрыл за ними Райт, и медленно распахнула ее.
— Не заперта! — воскликнула она.
— Господи, — подскочил Катберт. Райт, не поднимая головы, полез в карман и протянул ключ.
— Подходит к обеим дверям, — глухо произнес он.
Рикмен дрожащей рукой вставила ключ в замок.
— Чем мы провинились? — печально спросил Райт.
— Совершенно ясно чем, — ответил Катберт. — Пять лет назад у нас была возможность разобраться с этим делом.
— Ты о чем? — спросила Рикмен, возвращаясь к ним.
— Прекрасно знаешь, о чем. Об исчезновении Монтегю. Нужно было заняться этой проблемой, а мы делали вид, будто ничего не случилось. В подвале возле ящиков Уиттлси была лужа крови. Монтегю исчез. Теперь-то мы точно знаем, что с ним случилось. Однако нужно было докопаться до истины тогда. Помнишь, Уинстон? Мы сидели у тебя в кабинете, когда Ипполито явился с этим сообщением. Ты приказал отмыть пол и забыть об этом. Мы умыли руки и надеялись, что убийца Монтегю исчезнет.
— Не было доказательств, что кто-то убит! — простонал Райт, подняв голову. — И не было доказательств, что это — кровь Монтегю! Она могла остаться от бродячей собаки или кого-то еще. Откуда мы могли знать?
