Лори Хэндленд - Охотничья луна

Вот вам и тайное общество охотников на монстров! Не то чтобы оборотни не знали, что на них охотятся — они просто не были в курсе, кто именно. Увидев лицо своего преследователя, они обычно умирали через несколько мгновений. Конечно, парочке тварей всегда удавалось ускользнуть, а после неудачи в Миниве было трудно сказать, сколько из них знают о нас больше, чем нам того хотелось.

— Тут все знают, кто я?

— Конечно, нет, — ответил Дэмьен. — Они бы тебя уже убили. Я сказал им, что ты та, за кого себя выдаешь. Кроме того, никто бы не поверил, что ягер-зухер будет спать с врагом.

— Я бы точно не поверила, — пробормотала я. — И когда ты об этом узнал?

— В день твоего приезда, — ответил Дэмьен. — Джесси тоже в ваших рядах. — Он наклонил голову. — Насчет Кадотта не уверен — от него не пахнет ружьями и смертью, но он явно в деле.

— Почему же ты не попытался покончить со мной, если знал, что я пришла тебя убить?

Дэмьен прислонился к стене, сложив руки на груди. Его рубашка опять была расстегнута. Из кармана торчала сигарета — думаю, рак ему не страшен. Счастливчик!

— Подумал, что если ты будешь поблизости, я смогу за тобой приглядывать. Лучше держать врага перед глазами, чем не знать о нем.

Враг? Почему-то слово ранило, хоть и было правдой.

— Кроме того, зачем мне убивать того, кто делает ту же работу, что и я?

— И что же это за работа?

— Убивать их.

Слова прозвучали как гром среди ясного неба. Мои пальцы сильнее стиснули лежавшее на коленях ружье.

— Ты так говоришь, словно чем-то от них отличаешься.

Дэмьен пожал плечами.

Мой взгляд упал на его безымянный палец. Возможно, отличия и правда есть.

— И скольких тебе пришлось убить, пока ты не стал достаточно могущественным, чтобы носить серебро?

Дэмьен нахмурился:

— Серебро? А, это? — Он поднял руку. — Платина. Мамино кольцо.

Платина? Конечно, я о ней слышала, просто никогда не думала, что один металл будет настолько похож на другой. Как не думала и о том, что незнание ювелирных тонкостей помешает моей работе. Я опять ошиблась.

— Дай его сюда, — потребовала я.

Мы бы просто проверили кольцо в штабе ягер-зухеров. И если оно серебряное... Мне не хотелось думать о том, что это может означать.

Дэмьен снял кольцо и подошел, чтобы положить его мне в ладонь. Я держала оружие наготове: все-таки не доверяла.

Дэмьен посмотрел на дуло, потом поднял на меня глаза:

— Я не шутил, говоря, что люблю тебя.

— Только не начинай, — отрезала я.

Нельзя думать об этом сейчас — слишком много других проблем.

— Не понял смысл твоих слов о могуществе, — начал Дэмьен.

— Здесь вопросы задаю я.

Я качнула ружьем, желая, чтобы он отошел. Дэмьен стоял слишком близко — до меня доносился запах его кожи и жар, исходивший от тела. Из-за этого мне не только хотелось коснуться его. Я снова начинала гадать, а не околдовал ли он меня.

Дэмьен отошел ко входу и уселся под дверью, прислонившись к ней спиной.

— Почему ты их убиваешь? — спросила я.

— А ты?

Разве я только что не уточнила, кто здесь задает вопросы? Дэмьен не очень хорошо подчинялся приказам. Какая новость! Но я все равно решила ответить:

— Я убиваю их потому, что они зло. Одержимые. Губящие все дьявольские бессердечные твари.

— Аналогично.

Я моргнула.

— И что бы это значило, черт побери?

— Я согласен с тобой. Поэтому и убиваю их.

— Но ты... один из них.

— Был. Теперь я изменился. Ты была права.

Я держала ружье нацеленным на его грудь, но Дэмьен не сдвинулся с места.

— Давай уже, рассказывай, — проворчала я.

— Когда я был на войне…

— Какой войне?

— Ну, на войне. Второй мировой. Какой же еще?

Так Дэмьен воевал во Второй мировой? Я окинула его взглядом с головы до ног. Мне говорили, что оборотни, живя вечно, всегда выглядели на тот возраст, в котором были обращены. Но у меня, конечно, не было особой возможности с ними поболтать и получить тому подтверждение.

— Ну, после Второй мировой было еще несколько войн, — заметила я.

— Но не такого масштаба.

И он был прав. Со времен последней войны, которая затевалась, чтобы прекратить все войны, тактика ведения боевых действий изменилась. Больше нет развернутых высадок на берега. У нас есть реактивные истребители, авианосцы и «умные» бомбы — лицо военной промышленности сегодняшнего дня. Американцы больше не сражаются с врагами лицом к лицу. Только я продолжаю этим заниматься.

Я помахала ружьем:

— Продолжай.

— Я участвовал в высадке союзных войск в Нормандии. Может, видела об этом кино?

— «Спасти рядового Райана».

Дэмьен поморщился:

— Я слышал, что в фильме те события показали достаточно точно, но в реальности все было намного страшнее.

— Ты его не смотрел?

— Просто не смог.

Дэмьен был оборотнем, проделывал невероятные вещи, но не мог вынести вида битвы, воссозданной в фильме. Я подумала, что, возможно, печаль в его взгляде — отражение не только вины за то, кто он есть.

— Я преодолел сектор побережья «Омаха» и вошел в какую-то французскую деревню. Мы шли на Берлин. Американцы с одного фланга, русские — с другого.

— Знаем, историю учили.

— Ну да. Так вот, там повсюду были немецкие солдаты. Снайперы, танкисты — чертов цирк. Их было больше, чем я думал. Они атаковали сразу, как только мы ступили на территорию Германии.

Дэмьен поменял позу: обхватил руками колени и сгорбил спину. Потом продолжил, глядя на свои руки:

— Из лесу вышли сотни оборотней, которые пронеслись по нашим рядам, как... как...

— Армия оборотней, — прошептала я.

Я слышала историю о гитлеровском легионе монстров, но еще не встречала человека, видевшего его собственными глазами.

— У нас не было серебряных пуль. Поэтому не имело значения, сколько раз мы в них стреляли — они все продолжали наступать, убивая все живое на своем пути. Сущая резня.

— А ты? Как тебе удалось выжить?

Он бросил на меня взгляд, потом отвел его.

— Я был молод и глуп. И хотел жить. Я не понимал тогда, что это значило. — Дэмьен сделал глубокий вдох, будто набирался смелости, и продолжил: — Увидев, что там творилось, я убежал и спрятался. Оружие против них не работало, а наши танки были слишком далеко, чтобы помочь. Да и не уверен, что они смогли бы — у них ведь тоже не было серебряных снарядов. — Он издал короткий лающий смешок. — Один из оборотней меня нашел. Я... я умолял оставить меня в живых.

Дэмьен отказывался смотреть на меня. Я молча ждала, когда он заговорит снова — да и что тут сказать?