Яцек Пекара - Слуга Божий

— Как пожелаешь, Маддердин, — сказала она. — Меня привели сюда, чтобы я исполняла твои желания.

— И мне это нравится, — рассмеялся я. — А инквизитор я на самом деле, раз уж тебе надо это знать. Но держи рот на замке, если не хочешь меня рассердить. Для всех я буду Годригом Бембергом, купцом из Хеза, получившим наследство, которое хочет вложить.

— Конечно, Мордимер, — учтиво ответила она. — Но позволь, когда мы будем наедине, называть тебя настоящим именем. Оно намного более… — она чуть задумалась, а потом слегка улыбнулась, — чувственное.

Я был удивлён тем, что она так красиво выражалась. Без всякого сомнения, она не была вульгарной, портовой шлюхой, способной лишь ругаться в пьяном угаре. Было в ней какое-то не соответствующее её профессии изящество. Тем не менее, я не был в восторге от того, что Мариус ван Бёэнвальд сказал ей, кто я. Возможно, он думал, что тогда она будет больше стараться. Что ж, наверное, именно так и было.

— Давно в профессии? — спросил я и сбросил рубаху. Была такой мокрой от пота, будто я только что вытянул её из воды.

— Недавно. Полгода. Но я умею всё, что надо, — уверила она. — Убедишься.

— Поживём — увидим. Не хвали день поутру.

Я стянул сапоги и снял портянки. Не скрою: мне стало легче, хотя под палубой и было так же жутко душно.

— Честно, господин… Мордимер, — исправилась она, — будешь мной доволен. Мне хотелось бы, чтобы ты замолвил за меня доброе слово в новом доме, и я буду стараться.

— В новом доме? Где?

— В Тириане, — ответила она. — Я там должна начать работать.

Я свалился на матрац и положил руку на её грудь. Эня была очень худенькой и невысокой, но груди у неё были вполне приличными. Прекрасно, ибо большая сиська самое то, особенно когда хозяйка хрупкого сложения. Это говорит вам Мордимер Маддердин, любезные мои, знаток хезских девок.

— Уже хочешь? — спросила она, улыбаясь.

— Пока хочу вина, — сказал я.

Она встала и потянулась к шкафчику. Достала их него два кубка и глиняную бутыль. Большую бутыль.

— Я могу выпить с тобой?

— Разумеется, — ответил я. — Не люблю пить один.

Она разлила вино по кубкам и подала мне. Я понюхал.

— Пахнет неплохо, — признал я. — Ну, тогда выпьем за путешествие, Эня.

— Твоё здоровье, Маддердин, — она произнесла тост и набрала вино в рот.

Потом наклонилась надо мной, разлила его по моей груди и начала слизывать. У неё был аккуратный, узкий язычок, а лизала она необыкновенно нежно. Я улёгся поудобнее.

— Хорошо, малышка, — сказал я. — Теперь спустись ниже.

Она откинула волосы и улыбнулась, а потом сделала то, что я велел.

Должен сказать, это были неплохие три дня, любезные мои. Правда, на корыте ван Бёэнвальда клопы также вылезали из матраца, падали с потолка и кусали, но, без всякого сомнения, они появлялись меньшим числом, чем в моём жилище. Кроме того, у меня было не слишком много времени и желания думать о клопах, ибо Эня очень старалась скрасить мне время. Должен признать, что у меня давно не было такой согласной девки, которой вдобавок нравилась её работа. Ну, всегда можно сказать, что ваш покорный слуга способен распалить даже холодную потаскуху, но нет… Думаю, Эня просто такой была. Что ж, полгода в борделе ещё не уничтожили в ней охоты к развлечениям и определённой искренности чувств.

Мы пили, кувыркались на матраце, и нас не особенно волновало то, что происходит вокруг. Впрочем, не происходило ничего интересного. Посудина плыла спокойно, а погода всё время была прекрасной и солнечной. Впрочем, река на маршруте от Хеза до Тириана была широкой, неторопливой, разлившейся обширными заводями, и здесь не грозили никакие неожиданности. Быстрое течение и мели начинались лишь в верховьях реки, примерно в дне пути от Тириана. Там неторопливая старушка превращалась в капризную, живую девчонку. Там река вилась между порогами и мелями, часто меняла русло и удивляла многочисленными, неприятными неожиданностями. К наихудшим из них относились корсары, обычно подплывающие к судам ночью на маленьких, быстрых лодчонках и безжалостно убивающие всех свидетелей грабежа. В верховьях реки, несомненно, мы бы не могли себе позволить плыть без охраны. Но здесь поездка напоминала прогулку.

Наконец на третий день мы прошли Тирианскую Заводь и издали увидели башню городской ратуши. Барке пришлось маневрировать среди многочисленных кораблей, галер, лодок и лодчонок, которые приплывали в Тириан тремя реками, впадающими в Заводь. Что ж, купцы в Тирианон-наге неплохо поживали с такой многочисленной клиентурой, и я не удивлялся тому, что они не хотят отказываться от монополии торговли с югом. Но известно ведь, что если существует монополия, то рано или поздно, кто-нибудь захочет её нарушить. И мой работодатель как раз принадлежал к таким «ктонибудям». Но я не собирался рисковать шкурой во имя интересов Мариуса ван Бёэнвальда. Того Мариуса, что был, по-видимому, способен, не моргнув глазом, за дорогие ему идеи отдать жизнь… Не свою, понятно, а любого нанятого им человека.

Тириан, несмотря на прекрасное расположение в слиянии трёх рек, не был городом таким большим как Хез-хезрон и обычно его считали скорее провинцией. Почему так сложилось? Причин много. В частности, от того, что Тириан жил с посредничества и торговли, и напрасно было здесь искать сильные ремесленные гильдии. В Тириане не было мануфактур, мало того, мастера и подмастерье поумелее сбегали как можно скорее в Хез. Кроме того, трудно себе представить аристократа или богатого дворянина, который захотел бы иметь в Тириане городскую недвижимость или дворец. Они знали, что карты раздаются в Хезе и именно там стоит жить. Поближе к дворцу епископа и поближе к императорским наместникам. Что там говорить, Тириан был просто дырой. Большой и богатой, но дырой.

— Тебя кто-то встречает? — спросил я Эню.

— Конечно, да, — ответила она, и, кажется, я почувствовал в её голосе какую-то грусть. — А может… — она сделала паузу, — может, оставишь меня до своего отъезда? Ведь тебе не было плохо, а?

— Знаешь, что, — рассмеялся я, — на твоём примере видно, что даже шлюх Бог одарил умом. Думаю, что такая компания в Тириане может быть вполне приятной.

— Ох, спасибо, Мордимер, — сказала она радостно и прижалась ко мне.

Я думаю! Всегда лучше иметь одного серьёзного клиента, который хорошо платит (я надеялся, что ван Бёэнвальд платит ей хорошо), чем их стадо. Мужчин, которых надо обслуживать, хочешь этого или нет, и независимо от того, кто они и как выглядят. А Эня была настолько мила и хороша в любовных играх, что перспектива продолжения нашего очаровательного, платного романа на пару или несколько дней мне вполне нравилась.