Дэнис Уитли - Против тьмы
— Вы не совсем верно меня поняли, — мягко возразил герцог. — Я действительно считал, что можно принять условия Мокаты. Однако я собирался последовать за Саймоном и прибыть на место рандеву прежде, чем Моката узнал бы, что мы покинули библиотеку. Но предложение Рэкса показалось мне гораздо разумнее.
— Прошу прощения, — извинился Ричард. — Я расстроился из-за Саймона — он ведь мой старый друг, а потерять и его, и Флер… — он не закончил фразу и бессильно развел руками.
— Как ты думаешь, дорогой, будет ли какая-нибудь польза от поступка Саймона? — прошептала Мэри Лу.
— Ни малейшей, — обреченно пожав плечами, ответил Ричард, — более того, пытаясь выручить нас, он отдал Мокате нашу единственную козырную карту, и мы можем без толку просидеть здесь хоть до Судного Дня. Мы и так уже потратили немало драгоценных часов, и сейчас я хочу позвонить в полицию.
— Я бы не стал делать этого, — схватил его за локоть Рэкс. — Мы потратим еще больше времени, объясняя все сыщикам, и вы неправы, утверждая, что мы ничего не выгадали, оставаясь здесь. Во-первых, нам удалось немного поспать — в чем мы крайне нуждались, а во-вторых, у Мокаты наверняка возникло чувство ложной безопасности. Все утро мы находились здесь, подчиняясь его инструкциям, и беспрекословно отпустили к нему Саймона. Он может подумать, что мы полностью деморализованы, и прекратит слежку за нами. Зачем звать полицию — в погоню за Мокатой!
Мэри Лу слегка поежилась и кивнула.
— Рэкс прав. Моката добился, чего хотел, и вряд ли станет выслеживать нас. Но где мы можем обнаружить его?
— Надо немедленно отправиться в Париж, — заявил де Ришло, и в его голосе прозвучала нотка былой решительности. — Танит сообщила, что там Моката встретится с человеком, у которого изувечено левое ухо. Я уверен, что это Кастельно, банкир. Его-то и надо разыскать в первую очередь.
— Но как мы попадем туда? — спросил практичный Рэкс.
— На самолете, разумеется, как и сам Моката, — иначе ему не удастся прибыть в Париж сегодня ночью. Мы воспользуемся четырехместным самолетом Ричарда и, если Мокате пришлось ехать в аэропорт в Кройдон, то мы сможем даже опередить его. Ваш самолет в порядке, Ричард?
— Да, три дня назад я пользовался им, и сейчас он стоит здесь, в ангаре. Мне, правда, не нравится этот туман, но, вполне вероятно, что он стелется по земле.
— Тогда вперед, — нетерпеливо сказал Рэкс, — де Ришло прав. Всем нам лучше пойти переодеться для дороги и вылететь, не мешкая.
Мужчины отправились наверх. Герцог и Ричард сменили пижамы; Рэкс был в том же легком костюме, в котором он прибыл в гости к де Ришло, однако в обширном гардеробе Ричарда нашлось большое двубортное пальто, в которое Рэкс сумел влезть, несмотря на ширину своих могучих плеч.
Мэри Лу заглянула в детскую, и при виде пустой кроватки едва вновь не потеряла самообладание. Однако ей удалось справиться с собой, она поспешила в комнату няни и убедилась, что та крепко спит. Через несколько минут, одетая в кожаный плащ, она присоединилась к ожидавшим ее на веранде мужчинам.
Дом казался опустевшим. Слуги, похоже, восприняли распоряжение Ричарда буквально, и наслаждались неожиданно предоставившимся выходным, не покидая своих комнат.
Они быстро пошли по посыпанной гравием дорожке, огибавший сад Боттичелли, миновали пруд и поляну со старинными солнечными часами и оказались на краю большого луга, неподалеку от ангара. Рэкс и Ричард поспешили выкатить из ворот небольшой четырехместный аэроплан и начали готовить его к полету. Через несколько минут Ричард забрался в кабину пилота, Рэкс привычным движением крутанул пропеллер, и мотор заурчал на низкой ровной ноте. Еще через минуту все уже сидели в удобных креслах в салоне, а самолет начинал разбег. Видимость в таком густом тумане не превышала пятнадцати ярдов, но Ричард знал местность как свои пять пальцев. Пару раз подпрыгнув, самолет оторвался от земли и оказался в воздухе.
Ощущение полета всегда действовало на Ричарда возбуждающе, но сегодня за штурвалом он испытывал несколько иные чувства. Ему казалось, что после долгих часов блуждания в мрачном туннеле, он внезапно очутился на освещенном солнцем пространстве. Существо, похожее на слизняк; призрак Флер; Рэкс, стоявший на пороге с мертвой Танит на руках; Саймон, о чем-то шепчущийся с герцогом; Мэри Лу, в отчаянии вцепившаяся руками в спинку пустой детской кроватки, — весь этот кошмар остался позади. Сейчас перед ним стояла четкая и простая задача — управлять аэропланом со всем присущим ему умением. Рядом с ним сидел Рэкс, взявший на себя обязанности штурмана и тоже почувствовавший себя другим человеком, как только ему пришлось заняться полетными картами и измерениями.
Туман, как и предполагал Ричард, висел только над землей, и вскоре над ними уже раскрылся купол голубого неба. Однако де Ришло, взглянув вниз, заметил странную особенность: туман, казалось, сгустился вокруг Кардиналз-Фолли и тянулся плотной массой в сторону деревни, а дальше вся местность утопала в лучах щедрого весеннего солнца.
Мэри Лу сидела с отсутствующим видом, и, чтобы хоть как-то подбодрить ее, герцог взял ее руку в свою. Отзывчивое сердце Мэри Лу немедленно подсказало ей, насколько сильно де Ришло переживает все случившееся и, пытаясь отвлечь его от этих печальных мыслей, она принялась рассказывать ему о своем необычном сне. Он с любопытством взглянул на нее и ответил, что, по его мнению, ей приснилась знаменитая «Красная Книга» Аппина, великолепный трактат о магии, уже более сотни лет считавшийся утерянным. Затем он спросил, не запомнила ли она что-нибудь из прочитанного в этой книге? Она ответила, что во сне ей удалось разобрать одно предложение и понять смысл написанного, но сейчас она все забыла. На этом им пришлось прервать беседу, — сильный шум двигателя делал ее почти невозможной.
Каждый погрузился в свои мысли; они даже не заметили, как пересекли Ла-Манш, и Мэри Лу слегка удивилась, когда самолет накренился и пошел на снижение. Вскоре они уже отвечали на вопросы таможенников аэродрома Ле Бурже, а затем отправились на такси в сторону центра города. Они ехали по знакомым улицам, непрерывно оглашаемым звуками автомобильных сигналов, вдоль бульваров с небольшими кафе и столиками, стоящими прямо на тротуарах, за которыми сидели посетители, неторопливо потягивающие кофе и аперитивы; они ощущали почти неуловимый запах булочных, столь характерный для Парижа, и, тем не менее, чувство нереальности происходящего не покидало их.
Во время поездки никто из них не проронил ни слова. Лишь Рэкс, когда они отъезжали от аэродрома, тихо пробормотал:
— Я велел ехать в Ритц. Там мы сможем узнать адрес интересующего нас человека.
Уже стемнело, когда машина остановилась около ярко освещенного отеля. Швейцар в ливрее торопливо открыл двери автомобиля, и они, пошатываясь, вылезли на тротуар.
— Заплатите шоферу и дайте хорошие чаевые, — велел ему Рэкс. Затем он решительной походкой направился к дверям, а остальные последовали за ним. Они вошли в холл, и узнавший Рэкса управляющий с приветливой улыбкой поспешил им навстречу.
— Месье Ван Рин, как я рад! Сколько комнат потребуется вам и вашим спутникам? Надеюсь, вы погостите у нас?
— Нам потребуется два одноместных номера и один двухместный, все с ваннами, — коротко ответил Рэкс. — У меня срочные дела, и я не знаю, сколько времени мы пробудем здесь. Вы, случайно, не знаете банкира по имени Кастельно — пожилого, седовласого человека, у которого отсутствует часть левого уха?
— Конечно, месье. Он часто обедает здесь.
— Вы не могли бы сказать мне его адрес?
— Я могу выяснить это. Вы позволите? — управляющий повернулся, быстро пошел прочь и скрылся за дверью офиса. Через несколько секунд он вернулся, держа в руках открытый телефонный справочник.
— Вот здесь, я думаю. Месье Лорен Кастельно, Мэзон Рамбуйе, Парк Монсо, 72. Это многоквартирный дом. Вы хотите позвонить ему?
— Непременно, — ответил Рэкс, — но чуть позже. — Когда француз ушел, он слегка кивнул герцогу: — Доверьте это дело мне. Я знаю, как с ним надо обращаться.
— Хорошо, — согласился герцог и после небольшой паузы проговорил, грустно улыбнувшись: — Как я люблю Париж, его запахи и звуки, вид его площадей и бульваров. Но французское правительство так и не простило мне участия в роялистском выступлении в девяностых годах. Тогда я был молод, но с тех пор совершил лишь несколько тайных кратких визитов во Францию. Если власти узнают о моем появлении здесь, меня непременно упрячут в какую-нибудь мерзкую крепость.
— О, Серые Глаза, дорогой мой! Вы не имели права так рисковать, приезжая сюда, — повернувшись к нему, воскликнула Мэри Лу. — Я привыкла считать вас настоящим англичанином, а не французским изгнанником, нашедшим себе убежище в Англии, и за нашими невзгодами ни разу не вспомнила об этом.
